Ну да ладно, об этом можно подумать потом. Алек провел ладонями по волосам, стараясь проснуться. Казалось, его голову набили ватой.
– Я вас предупреждал, что нужно отдохнуть еще три часа, – сказал СЭМ. – Так что держитесь.
Харпер повернулась и пошла к маленькому иллюминатору, устремила взор на медленно бурлящее пылевое облако и редкие звезды. Глядя на нее, Алек не сдержался:
– В сущности, СЭМ-Э не мертв. Все его наблюдения за вами, сведения, которые он приобрел в общении… все это перенесено на СЭМа.
Вот только матрица отдельной личности исчезла.
Она вздохнула. Ответила не сразу.
– Это хорошо. Спасибо.
Он думал, что бы на это сказать, и обрадовался, когда Кора избавила его от такой необходимости, добавив:
– Но он попрощался, перед тем как связь оборвалась.
Алек видел выражение ее лица, и у него из головы не выходили ужасающие прощальные слова его собственного СЭМа. А если бы и этого СЭМа больше не было…
– Да, – с трудом проговорил он.
Иногда других слов просто не удается найти.
Харпер тряхнула головой и повернулась к нему:
– Давайте сделаем так, чтобы все наши потери оказались не напрасны. Для выживших.
Ему на мгновение вспомнилась Эллен.
– Это предложение я могу только поддержать, лейтенант Харпер, – сказал Райдер.
– Есть какие-то планы на сегодня? – Харпер демонстративно разглядывала его. – Вижу, вы не собираетесь ждать выздоровления, лежа в постели.
– Ну вот, еще и вы, мало мне назиданий от СЭМа, – сказал Алек. – Хочу поскорее вернуться к работе. Какие-нибудь шаттлы уже освобождены для перевозок пассажиров? У меня остались дела на «Тейе»…
– Я имею в виду планы для меня, – прервала его Харпер. Произнося эти слова, она улыбалась. – Если у вас нет ничего срочного, то у меня найдется. Узел СЭМа уже открыт для входа?
– Жизнеобеспечение восстановлено во всем кольце, – сообщил Алеку СЭМ. – Причинен существенный структурный ущерб, и пришлось перенести некоторые из моих рутинных функций на альтернативные процессоры, но эта комната в безопасности.
Алек сообщил об этом Коре, недоумевая, с чем связан ее вопрос. Его недоумение усугубилось, когда она выпрямилась и направилась к двери.
Райдер постарался задать следующий вопрос необвинительным тоном, но подозревал, что это ему не удалось:
– Что у вас за дела в узле СЭМа?
– Я должна сдержать обещание.
Перед тем как выйти из медпункта, Кора смерила Райдера насмешливым взглядом, и Алек, охваченный любопытством, пошел за ней следом.
* * *
Бо́льшая часть узла СЭМа была увешана гололентой, слова «АКТИВНОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ» сияли желтым вокруг того места, где прежде находился погибший шаттл. Алек не понимал, что тут можно расследовать. Осталась зияющая дыра с обгоревшими краями, рядом фрагменты шаттла вплавились в пол. Но гравитация здесь была в норме, значит поврежденные куски палубы внизу удалось заменить. Харпер обошла этот оплавленный участок, остановилась на несколько секунд близ двух металлических шкафов – они находились там, где их оставил Алек, хотя он и перекачал ядро СЭМа обратно на периферийные устройства, как только пришел в себя. «Шкафы слишком тяжелы, их невозможно переместить вручную или без помощи ИИ», – мрачно подумал Алек. Бригада ремонтников доставит сюда подъемники, чтобы разобраться с этим.
Харпер оглянулась на Алека, и ему пришло в голову, что это место стало для нее своего рода мемориалом. Здесь умер СЭМ-Э. Здесь же она наконец признала Райдера – не только как босса, но и как первопроходца. Как главу дела, которому и она теперь посвятила себя.
Для этого потребовалось только, чтобы ее один раз вышвырнули в открытый космос, временно превратили в шаровой таран, а потом чуть не взорвали террористы.
– Да, спасибо, что спасли мне жизнь, – беспечно сказал Райдер.
Харпер вскинула бровь:
– Вы ведь для этого меня и наняли, верно? Помимо прочего.
– Тогда спасибо за то, что вы так блестяще справляетесь со своей работой.
Она усмехнулась, глядя на него:
– Не забыть бы в моем следующем резюме написать: «Спасение упрямых первопроходцев и похищение украденных у них незаконных технологий».
– Я с удовольствием дам вам рекомендации, если понадобится. Для ваших будущих нанимателей. В другой галактике.
Харпер рассмеялась. Подойдя к процессорному стеку, она положила на него руку:
– Это ты, СЭМ?
– В той степени, в какой я материальная сущность, да, – ответил СЭМ по громкой связи. – А еще я в некоторой степени и СЭМ-Э.
– Да, я уже слышала. – Харпер обвела взглядом потолок и кивнула, увидев в углу камеру слежения. – Тогда ты помнишь, что я обещала СЭМ-Э? Когда он в очередной раз спас мне жизнь?
– Да, лейтенант, эти воспоминания – часть меня.
И… Алек моргнул. Неужели в голосе СЭМа и вправду прозвучала нотка застенчивости? Или, может быть, смущения?
– Хорошо. – Харпер подошла к одной из неповрежденных процессорных стенок, выбрала среднюю часть, поднялась на цыпочки и поцеловала панель. – Вот.
– Ух ты! – сказал Алек в замешательстве. – Не следует ли мне подыскать блюстительницу нравов для вас и моего ИИ, Харпер?
Девушка улыбнулась:
– Нет. Мы семья. Нам хорошо.
Он упер руки в бока:
– У меня создается впечатление, что за этим кроется какая-то история.
– Да, кроется.
Харпер еще раз погладила процессор, потом повернулась лицом к двери, беззаботно помахала Райдеру и пошла прочь со словами:
– Спросите меня об этом через шестьсот лет.
