А уж как вытравливали, выжигали и вырубали в прямом смысле слова память об этих зверюгах и о том, откуда они взялись, – так, надо ж, все равно, хоть и в мизерных дозах, но сохранилась.
В Берне вон придумали, что имя городу дал местный герцог, убивший в этих краях медведя где-то в 1191 году. Только вот имя этого герцога было Бертольд, то есть «медвежий рык», да и «Медвежья яма» – место, где живут «почетные отцы города» – медведи, плохо вяжется с их убиением. И монету древний город-крепость чеканил с забавным названием «Бацен», получившим это название по изображению на нем все того же самого Мишки.
Тобосо мы уже здесь упоминали, так что ареал обитания медведей расползся по всей карте.
При постоянной чистке геральдики, при постоянной ее перерисовке и подмене вообще странно, что их всех во львов и оленей не превратили или на пушки и троны не поменяли.
Вон Святому Бернарду Клервосскому, символом которого наравне со скованным драконом и тремя митрами был улей, приписали намек на сладость речей и даже название изобрели – «Медоточивый доктор». А о том, что у него и его бернардинцев, чаще именуемых цистерцианцами, девиз был «Страданьями купим успокоение», а символом под девизом «Наслаждение через боль» по древним правилам является медведь и пчелы, внезапно все забыли.
Да и аналогии с пчелами Меровингов и Барберини (мало того, что «медвежий варвар», так еще и в гербе пчелы) могут далеко завести.
Где-то там, в глубинах древних мифов о праотце тюркских ханов, да и всего тюркского народа, остался слабый отголосок, что был Огуз-Хан сыном медведицы, да и то не очень это теперь вспоминается.
Услужливые историкописцы постарались, чтобы всякую связь с народом медвежьим мы потеряли полностью.
Но она все равно сохранилась в памяти. Сага об Инглингах описывает берсерков так: «Они бросались в бой без кольчуги, а ярились, словно бешеные псы или волки. В ожидании схватки от нетерпения и ярости, клокотавших в них, грызли зубами свои щиты и руки до крови. Они были сильны, словно медведи или быки. Со звериным рыком разили они врага, и ни огонь, ни железо не причиняли им вреда…».
Связь берсерков с культом Одина, Велеса и других воинских богов находит и другие подтверждения. Под стать своему небесному владыке и прозвища берсерков, давших обет бесстрашия «властелину гнева», – таков, например, Гарольд Безжалостный, ввязывавшийся в бой раньше других, или разбитый в 1171 году под Дублином норманнский вождь Иоанн, имевший прозвище Wode, т. е. Безумец.
Их вообще народная молва считала оборотнями.
Рука об руку с понятием берсерка стоит в скандинавских сагах и слово ulfhedhinn, т. е. «волчья шкура», воин-волк. Скандинавские источники утверждают, что berserkir и ulfhedhnar действовали как по одному, так и небольшими группами. Историки подчеркивали их неуязвимость, свирепость, отсутствие моральных норм. Фактически берсерки, сближаясь с немецкими вервольфами, приводят нас вновь к образу Одина, властителя «дикой охоты» оборотней в полнолуние. В еще более древние времена персонажи волка и медведя переплетались настолько, что считались единым мифологическим существом – таков, например, Беовульф (др. – англ. «медведеволк»), герой одноименного английского эпоса, имевший, впрочем, позитивную характеристику. Однако, подобно берсеркам, он также бросался в бой без доспехов и разил чудовищ лишь голыми руками.
Мы целиком и полностью согласны с тезисом «Русь – страна воинов». И каждое из воинских подразделений имело свой тотем – войсковой знак.
Волк – тотем воинов профессиональных. В то время, о котором пойдет речь, – княжеских дружин. Поэтому Дмитрий Донской – волк. А до этого времени, во времена первой внешней экспансии – это профессиональные разведчики – шерпы. Диверсионные отряды, молодежные подготовительные дружины и пр. (применяю современные термины).
Медведи – это специализированные войска, тяжелая пехота. Берсерки. Так сказать, кадровая часть, вокруг которой мобилизуется армия по призыву. Они и делегируют армии тотем медведя. Поэтому Мамай – медведь.
Медведь – тотем КАСТЫ воинов. Волк – тотем ВОИНОВ-НАЕМНИКОВ. Хотя они тоже входят в касту. То есть волк – подтотем воинской касты медведей, потому что ЗВЕРЬ. Ранее, до деления, у всех воинских сословий был тотем ЗВЕРЬ (ДРАКОН, ЗМЕЙ). Вспомните викингов.
Отступление. Ушкуйники
Ну а теперь о водных дружинах.
Мы уже упоминали, что военно-торговыми путями в то время в основном были водные пути. Значит, оседлать и захватить их было основной стратегической задачей при экспансии. Именно для выполнения такой задачи и предназначались ушкуйники.
Дружина, созданная для такой цели, называлась у новгородцев, основных ее организаторов, «ватагой» и делилась на храбров, ватажников и ушкуйников. Вступив в дружину, любой из них назывался общим словом «кметь» – воин, товарищ, кровник.
В чем же отличие?
Храбр – это профессиональный воин, воспитанный и закаленный для боя, ветеран, в наемной дружине он носит название «богатырь». Это костяк ватаги, откомандированный туда из регулярной армии, или добровольцы из той же самой регулярной армии, пошедшие в поход со своим воеводой или князем.
Ватажник – это наемник, завербованный или нанятый на определенных условиях, из числа праздношатающихся добровольцев, еще не пристроенных к делу, так как пристроенные к делу уже вольности найма не имели.
Ушкуйник – это человек при собственном деле. Купец, мореплаватель, пират, варяг, корабел, мастеровой. Он нанимается в ватагу или примыкает «за интерес», то есть за долю в добыче или за право получения защиты или за что-то еще, не требующее оплаты вперед.
Вот из этих трех ручейков сливался полноводный поток ватаги, несущий на своем гребне ладьи новгородцев, или, как их тогда называли, «ушкуи». Ушкуи – корабли ватаги. Кочи, галеры, ладьи и многие, многие другие, но, по сути, разбойничьи струги. На них приходили наниматься в покрут, на службу лихую, со своим конем и доспехом, а в данном случае и без коня. Люди, у которых все будущее, вся судьба находилась на кончике меча, завещанного отцом или данного крестным отцом в родном монастыре.
Хаживали эти дружины еще из Словенска, до призвания варягов на Русь, сначала на запад, юг, восток, север, то есть на все четыре стороны, новые земли завоевывать.
Был такой город в Испании – Севилья, правили там арабские шейхи, маврами называли их тогда. Так вот, историк из этих краев по имени Якуби Абу-ль-Аббас Ахмед ибн Абу Якуб с ужасом вспоминает «В тот город Севилью вошли огнепоклонники, называемые ар-Рус, захватили, грабили, жгли и убивали». Здесь же, у стен Севильи, встретились словенцы со своими полабскими сородичами, которых возглавлял тогда еще никому не известный князь Рюрик, будущий основатель знаменитой династии князей Рюриковичей, и было это в середине IX века.
