Ильинский на Торговище, на Дмитровке, на Крестце, на Новгородском подворье, у палат Новгородского митрополита, у двора Гостиного, что в Ветошном ряду. Первое упоминание – в 1508 году, с каменной церковью Ильи Пророка. Ранее улица называлась Дмитриевкой по стоявшей на перекрёстке (на крестце) церкви Дмитрия Солунского (на месте Биржи; впервые упомянута в 1472 году, снесена в 1790 году). Монастырь был упразднён после пожара 1626 года, после чего церковь стала приходской.
Покровский-Убожедомский, мужской. Место, на котором построена обитель (близ нынешней Покровской заставы), занято было прежде общим кладбищем для бедных, странников и умерших насильственной смертью. Здесь был и Убогий дом, почему и монастырь назывался сперва Убожедомским.
Саввинский монастырь располагался там, где сейчас Большой и Малый Саввинские переулки и Саввинская набережная, которые получили свое название по располагавшейся здесь слободе. Слобода была связана с Саввинским монастырем – родового богомолья московских бояр начала XV века Добрынских. Впервые эта обитель упоминается в завещании 1454 года Петра Добрынского, когда она перешла во владения митрополитов. А в 1589 году, когда на Москве учредили патриаршество, монастырь стал патриаршим. Известно, что в нем находились хоромы патриархов. В середине XVII века монастырь, до того бывший мужским, становится женским под названием Ново-Саввинского Киевского, что под Девичьим монастырем.
Новинский Введенский Богородицкий монастырь, что на Бережках, – утраченный мужской православный монастырь в Москве. Основан на высоком холме при впадении реки Пресни в Москву-реку митрополитом Фотием между 1425-м и 1431 годом. Поскольку монастырь принадлежал московским митрополитам, он носил название владычного (или митрополичьего) дома. В 1410 году монастырю было подарено вдовой серпуховского князя Владимира Андреевича огромное имение, село Кудрино с деревнями, полями, лугами и лесами, простиравшимися между Можайской и Тверской дорогами до реки Ходынки.
Крутицкий монастырь. На крутом, левом берегу Москвы-реки у ее небольшой излучины в Крутицком урочище располагался монастырь. С севера его территорию ограничивал глубокий овраг, некогда пробитый быстрой речкой Сарой, впадающей в Москву-реку почти под прямым углом. По отношению к Московскому Кремлю монастырь находился на юго-востоке, за Яузскими воротами на Коломенской дороге. Южнее его располагалась небольшая слободка Арбатец. А далее на юг и восток простирались обширные пахотные земли.
Марфо-Мариинская обитель милосердия – община сестер милосердия, по своему уставу приближающаяся к монастырю. Располагается в Москве, на улице Большая Ордынка. Основана великой княгиней Елизаветой Фёдоровной в 1909 году на месте легендарной обители врачующих сестер XIV века.
Подворье Русского Свято-Пантелеимонова монастыря, что на греческом Афоне. На Швивой горке в Москве, что на Гончарах. Если подниматься по Большому Ватину переулку, рядом с высоткой на Котельнической. Стены были возведены всего-то семь-восемь лет назад, в 1996 году! А основан был вместе со строительством храма святого Никиты, в начале XV века.
Ну что удивительного, скажете вы, монастыри и монастыри. Ну, много, и что из того?
Для примера. В Италии – оплоте католицизма – 15 монастырей. В Испании – на родине инквизиции – 15 монастырей. Во Франции – государстве монастырском – 107 обителей.
А в Москве XIV века – 40 монастырей. По сути, весь город – один большой монастырь.
Почему так?
Глава седьмая. Реконструкция
А теперь вернемся к тому, с чего мы начали эту книгу. Почему мы поддерживаем версию А. Т. Фоменко о том, что Куликовская битва произошла в Москве на Кулишках?
Потому что вся геополитическая обстановка того времени указывает нам на правильность версии. Все остальные аргументы уже приведены ее сторонниками и противниками, и мы не будем их повторять.
Всем нам со школьной скамьи известно, что Куликовская битва произошла где-то под Тулой на Куликовом поле. Татарское войско хана Мамая потерпело поражение от русского войска князя Дмитрия. Далее в течение десяти дней оставшиеся в живых воины Дмитрия, которого после победы стали называть Донским, хоронили погибших воинов. А Пересвета и Ослябю даже привезли в Москву и похоронили в Симоновом монастыре.
Оказывается, что с этой битвой не всё так просто. На Куликовом поле до сих пор не могут найти братские могилы воинов. В музей, организованный там в XIX веке, собрали отдельные находки с громадных территорий и произвольно разделили их на «русские» и «татарские».
Пётр Первый строит в Санкт-Петербурге Александро-Невскую лавру для прославления русского воинского духа. Похоже, что он ничего не знает о Дмитрии Донском. Да и в Москве до XIX века не много было воспоминаний о Куликовской битве. В середине XIX века бывший декабрист Нечаев находит случайно в земле своего имения под Тулой некие археологические находки. Они явились причиной активного рекламирования идеи о нахождении Нечаевым якобы того самого Куликова поля, о котором в то время почти забыли. Несмотря на большие усилия Нечаева, найти захоронения не удаётся. Крестьяне приносят барину различные находки, которые постепенно приводят к организации музея. Ни единого доказательства, что находки принадлежат именно битве на Куликовом поле, не найдено.
Итак, к XX веку, и особенно после рекламы помещика Нечаева, количество «трудов по исследованию Куликовской битвы» превысило всякие мыслимые пределы, достигнув сегодня почти двух сотен. Историки начинают ссылаться уже друг на друга, хотя первоисточник информации остаётся единственным и всё тем же, и содержит он пятнадцать страниц литературного текста.
В конце XX века становится очевидно, что на том тульском Куликовом поле никакого сражения в 1380 году быть не могло. На гигантских территориях предполагаемого поля ничего не найдено, кроме нескольких десятков экспонатов для спешно организованного музея. Появляются различные исследования, которые показывают, что в то далекое время там и поля не было, а был лес. Военные никак не могут понять совершенно бредовый принцип расположения войск, который следует из постулата, что битва между войсками Дмитрия Донского и Мамая произошла на берегу Дона. Различные исследователи вынуждены искать другое место для битвы. Однако найти на Дону подходящее во всех отношениях место, которое бы точно следовало описанию «Задонщины», не удаётся. Историки начинают петь свою обычную хоровую песню, что авторы «Похвалы» не знали того, о чём они пишут… Отдельные из историков, которые посмелее, вообще утверждают, что и Куликовской битвы не было вовсе… Да и, на самом деле, разве может серьёзный учёный верить каким-то пятнадцати страницам текста, ничем более не подтверждённым… Тщательно замалчивается факт прямого и многократного упоминания в «Задонщине» именно Москвы как места битвы.
Наконец, в семидесятых годах XX столетия появляется учёный, в дальнейшем академик Российской Академии наук Анатолий Тимофеевич Фоменко, который в первую очередь оценивает исторические источники по степени их достоверности. Выясняется, что и к этому времени никакими новыми первичными источниками сведений о Куликовской битве историки не обладают. У Фоменко возникает вполне естественная мысль – прочитать «Задонщину» так, как она написана, не ставя заранее географические рамки для расположения Куликова поля. И сразу появляется замечательный результат. В «Задонщине» место битвы называется «поле Кулишкове». А такое поле есть в Москве. В «Задонщине» сохранилось много географических ориентиров и названий. Все они есть в Москве. Небольшая проблема только с названием реки. Но и с ней находится вполне очевидное историческое решение. Фоменко точно читает «Задонщину», и перед ним выстраивается вся последовательность движения войск Дмитрия Донского и Мамая по московским предместьям и будущим московским улицам и районам. Мимоходом выясняется действительно удивительная история. Все древние московские названия тех мест, по которым шли войска, продублированы в XVIII–XIX веках на всём пути к совершенно мифическому месту на Дону. Кроме того, приходит понятие, что Москвы как города в 1380 году ещё нет даже и в мечтах. Есть некое поселение без каменного Кремля.
