Российская игра в санкции имеет давнюю историю – это торговые войны с постсоветскими государствами, которые преследовали цель вынудить партнеров согласиться с российскими условиями.
В отношении Европы и введенных санкций действовал принцип – причинить максимальный ущерб, невзирая на последствия для собственной экономики. Для рядового гражданина все эти меры облекались в лукавые формулировки о собственном росте и самостоятельности. К примеру, та же пропаганда импортозамещения во время кампании по оправданию самоэмбарго. Или инициатива о запрете полетов над российской территорией, когда объявлялось, что это экономически навредит европейским авиаперевозчикам, которые будут вынуждены облетать, что увеличит стоимость и продолжительность полета (хотя на фоне дешевеющей нефти удорожание бы и не произошло). В результате подобной меры пострадал бы и российский Аэрофлот, около 18 % доходов которого – это и есть сборы за пользование транссибирскими маршрутами. Фактически это поставило бы под угрозу крупнейшие социальные проекты компании.
Каковы же уже потери России и Европы от этой затянувшейся санкционной войны?
По оценкам The Wall Street Journal, под эмбарго попало 40 % продовольственного экспорта из Европы в Россию, что составило €4,5 млрд. По европейским меркам эта несущественная сумма, поскольку весь экспорт продуктов питания из ЕС составляет около €120 млрд. Тем не менее помощник российского президента С. Глазьев объявил, что «если санкции Запада против России продолжатся, то Европейский союз может потерять до триллиона евро».
Неевропейские партнеры из-за введения российских санкций пострадали еще меньше, поскольку товарооборот с ними был существенно ниже. Так, ущерб США составил около $1 млрд, Канада не дополучила $400 млн, а Австралия в два раза меньше – $200 млн.
* * *
Сколько потеряла Россия? Издание EU Observer оценило потери России от европейских санкций в €75 млрд, или 4,4 % российского ВВП. Журнал The Economist дал наиболее радикальные прогнозы о потерях России в размере $1 трлн: по расчетам издания ущерб российским компаниям достиг €744 млрд.
Минфин России оценивает ущерб непосредственно от санкций в размере $40 млрд – это недополучение притока западного капитала, и $90–100 млрд в год от снижения объемов экспорта из-за падения цен на нефть на 30 %. Наибольший удар по российской экономике наносят европейские санкции из-за более сильной связи с европейской банковской системой, высоким торговым оборотом, включая сотрудничество в сфере покупки технологий, представительством европейских компаний на российском рынке. Запрет на поставку оборудования может привести к снижению добычи нефти на 5–10 %, то есть сокращению доходов на эту же сумму.
Итак, по данным российского руководства, ущерб для России от внешних факторов составляет приблизительно $140 млрд. В действительности для российской экономики эта сумма должна стать больше, поскольку в результате введения санкций и неэффективной политики российских органов власти и институтов в стране произошли следующие события, приведшие к экономическим потерям:
– рост оттока капитала до $130 млрд., из них на период после введения санкций пришлось около $96 млрд;
– девальвация национальной валюты в некоторые периоды до двух раз;
– закрытие рынка внешних кредитов при сжатии российского кредитного рынка;
– сокращение нефтегазовых доходов в долларовом выражении;
– закрытие иностранных компаний, вывод иностранных активов;
– рост инфляции сверх 10 %;
– сокращение доходов населения;
– банковский кризис, спровоцированный ужесточением денежно-кредитной политики ЦБ и массовым оттоком вкладов физических лиц из-за девальвации и др.
Таким образом, официальная оценка ущерба от введенных в отношении России санкций явно занижена и требует учета влияния санкций на все сферы жизнеустройства государства. Очевидно, что при сохранении действующей экономической политики, не направленной на защиту национальных интересов, российская экономика будет нести еще большие потери не только из-за внешнего давления, но и из-за собственной непоследовательной экономической политики, при которой диверсификация сводится к ориентации на новых торговых партнеров, а не изменению товарной структуры экспорта и производственного профиля страны, а импортозамещение – к замене поставщиков, не предполагая активного содействия развитию отечественного сельского хозяйства.
* * *
Революционных потрясений в России в этот период не произошло, за этим Кремль следит бдительно. Хотя нужно отметить, что революционные потрясения в стране возможны уже не в связи с «оранжевой» революцией, а как результат абсолютно провальной политики Кремля, к осознанию чего подходит российское общество.
Во-первых, формирование представлений о тотальной коррумпированности государственной власти. Так называемый «Панамский скандал» вскрыл офшорные счета многих представителей власти, затронув и лучшего друга Путина. Доклад Навального «Он вам не Димон» показал, какими схемами пользуется второй в государстве человек. Схожие доклады были и на других приближенных к Путину лиц.
Во-вторых, это саботаж через «пятую колонну» в чиновничестве управленческих решений государства. Космодром Восточный, проблема поддержки сельхозпроизводителей в рамках импортозамещения – это лишь некоторые примеры саботажа.
В-третьих, как мы и прогнозировали, были провокации приписываемых властям убийств людей. Громкие преступления произошли и в России, и в Украине, все они затрагивали эмигрантов из России, выступающих против политики Кремля. Это убийство в июле 2016 года российского тележурналиста П. Шеремета, которое украинской стороной было приписано российским спецслужбам. Не менее резонансным стало убийство бывшего депутата Государственной Думы Д. Вороненкова, который эмигрировал из страны и стал выступать с антикремлевскими заявлениями, в том числе по Крыму. И вновь украинские власти указали на след России.
В-четвертых, были и прогнозируемые акции памяти в отношении жертв властей, гражданская панихида. Такой жертвой был избран Б. Немцов, акции памяти которого затронули множество городов и вызвали скандалы. В одном случае – из-за ограничений на проведение, в другом – из-за того, что власти зачистили место памяти и скорби от цветов.
В-пятых, в какой-то степени был реализован сценарий создания сети демократических (революционных) организаций в форме региональных отделений штаба Навального, к которым потянулась российская молодежь.
В-шестых, мы ожидали, что произойдет подталкивание через советников к принятию государственной властью ошибочных, в том числе авантюрных, решений. Такой авантюрой стала военная операция в Сирии в условиях экономического кризиса.
* * *
Когда санкции только ввели, российская политическая элита в один голос уверяла, что они временные, Европе невыгодно их придерживаться. Однако Центр Сулакшина выпустил в конце 2014 года доклад «Санкции+. Что еще в арсенале давления Запада на Россию?», в котором изложил все возможные варианты новых репрессивных механизмов в отношении России. Прошло уже три года, и, как показала история, наши оценки были существенно ближе к реальности, чем заявления Кремля.
