– Что, черт возьми, происходит? – наконец спросил Стюарт, глядя на женщин. – Эмили? Сюзанна?
Две женщины кивнули, не отрывая взгляда от Бури. Буря выглядела так, будто сейчас упадет.
Стюарт повернулся к Буре.
– Тогда кто ты? Что происходит? – Его голос был на грани паники.
К толпе присоединились еще двое, еще больше людей спешило к ним по улице. Зато есть с кем сливаться.
– Послушайте… – начал было Фоллер, но сразу же замолчал. Он не знал, как продолжить. Времени придумать правдоподобную ложь не было. Ему не приходило в голову, что мир может быть таким маленьким, что все знают друг друга по имени. Похоже, единственный его выход – говорить правду.
– Я могу рассказать вам, кто мы и как мы сюда попали, но вы мне не поверите. Будь я на вашем месте, я бы не поверил.
Фоллер услышал вдалеке возгласы. Вокруг теперь собралась как минимум дюжина людей. Некоторые будто не дышали, боясь пропустить хоть одно слово. Фоллер указал на небо:
– Далеко вверху над вами есть другие миры. Так высоко, что вы не можете их даже увидеть. – Он глубоко вздохнул и выпалил: – Буря и я упали с одного из них.
Тишина длилась так долго, что Фоллер почувствовал, как краснеет от смущения, словно его только что уличили во лжи.
Наконец Стюарт спросил:
– Ты пытаешься доказать нам, что вы упали с неба?
– Я не пытаюсь вам что-либо доказать, – ответил Фоллер. – Мы упали с неба. Вот…
Он сбросил рюкзак, расстегнул замок и вытащил парашют.
– Не совсем упали. Мы прыгнули в небо с парашютом. Очевидно, что, если бы мы упали, мы бы умерли. Мы спрыгнули с парашютом.
Он немного развернул парашют и показал им.
– Он наполняется воздухом, позволяя медленно планировать к земле.
Надеясь хоть на какую-то поддержку, он посмотрел на Бурю, но она изумленно смотрела на своих двойников, беззвучно открывая и закрывая рот.
– Мистер, в вас столько дерьма, что я чую его запах отсюда, – сказал Стюарт.
Фоллер чувствовал, что его лицо становится краснее, но теперь из-за гнева. Он шагнул к Стюарту.
– Объясни, зачем мне лгать. – Он бросил парашют на тротуар. – Как еще мы могли сюда попасть? Почему вы никогда не видели нас раньше?
– Если бы я знал, я бы тебя тогда спрашивал?
Фоллер открыл рот, чтобы сказать, что он это докажет. Он спрыгнет с крыши здания с парашютом и покажет им. Но ни одно из зданий не имело больше двух этажей, для открытия парашюта этого недостаточно. Он задрал голову к небу и вздохнул от разочарования.
– Разве поверить в то, что мы упали из другого мира, сложнее, чем в то, что случилось со всеми нами несколько сотен дней назад?
– Эй, хватит, – сказал Стюарт.
– Что такое? Я просто говорю как есть. – Фоллер схватился руками за виски. – Если никто из нас ничего не знает о том, что произошло до того дня, даже если предположить, что мы существовали…
– Хватит болтать! – оборвал его Стюарт.
Люди смотрели друг на друга так, будто у Фоллера вылез клюв. Стюарт жестом подозвал двух молодых, довольно крупных мужчин из толпы.
– Джим, Билли, помогите мне запереть этих двоих. Мы разберемся с этим после того, как сможем собрать Городской Совет.
Стюарт схватил Фоллера за плечо. Тот попытался отдернуть руку.
– Зачем ты нас запираешь? Мы не сделали ничего плохого.
– Вы распространяете плохие ощущения, – сказал Джим, будто это все объясняло.
XII
Чья-то фигура виднелась в дальнем конце тренировочного поля для гольфа. Кто-то присел на корточки, чтобы подготовить мяч для удара. С этого расстояния Питер не мог разглядеть его лицо, но панамская шляпа подсказывала ему, что это Уго. Сделав глубокий вдох и зажав под мышкой коробку конфет, он прошел через автостоянку и направился в сторону тренировочного поля.
Отметки, обозначающие расстояние в ярдах на поле, все еще стояли, хотя оно уже по колено заросло травой и сорняками. Поле, заросшее травой и сорняками, требовало слишком много энергии для ухода за ним. К тому же кто бы еще, кроме Уго, отправился на тренировочное поле в разгар мировой войны?
Уго взмахнул клюшкой и пустил мяч по низкой, поднимающейся траектории мимо отметки двести пятьдесят ярдов. Повернувшись, чтобы взять еще один мяч из ведра, он заметил Питера и на мгновение застыл. Немного задержав на нем взгляд, Уго установил мяч на подставку.
Однажды Питер пытался сыграть в гольф с Уго и быстро понял, что это занятие не для него. Слишком раздражает.
Прищурившись от ослепительного блеска асфальта, он снова почувствовал нарастающую головную боль и переложил коробку конфет в другую руку. Хорошо, что на улице было прохладно, иначе они бы растаяли.
На Уго были надеты белая тенниска, шляпа и широкие солнцезащитные очки. Питер приветственно поднял руку. Уго только посмотрел на него. Он, похоже, не удивился, увидев Питера.
– Я все так же не понимаю, что ты находишь в этой игре, – сказал Питер.
– И не поймешь.
Питер остановился в десяти шагах от Уго.
– Я подумал, может, мы могли бы поговорить.
Взяв клюшку, Уго посмотрел на мяч.
– Что, правда?
– Уго, прости меня. Я хочу наладить наши отношения, но не знаю, как это сделать.
Уго взглянул на него с предубеждением, затем отвернулся, словно ему было тяжело долго смотреть на Питера.
– Я любил Изабеллу, – торопливо произнес Питер. – Я никогда бы не подумал сделать то, что могло ей навредить. Я только хотел ей помочь.
Уго уставился на поле.
– Что у тебя там?
Питер протянул коробку Уго.
К его удивлению, Уго взял их и осмотрел коробку.
– Трюфели Книпсшилдт. Их, должно быть, было трудно найти.
– Я просто хочу, чтобы ты знал, что я искренне сожалею.
– Ничто так не свидетельствует об искренности, как трюфели Книпсшилдт.
Уго затолкал клюшку в сумку и вытащил другую. Питер непроизвольно сделал полшага назад, когда Уго повернулся, сжимая ее в кулаке. Держа в одной руке конфеты, а в другой клюшку, он подошел к подставке.
– Ты такой предсказуемый. Как маленький мальчик. Ты хочешь восстановить со мной отношения, потому что не можешь объяснить Мелиссе нашу ссору. И бог знает почему ты не можешь сказать ей правду.
Уго поставил коробку на траву, взял один трюфель и установил его на подставку.
– Я не особенно заинтересован в том, чтобы помогать тебе решить эту маленькую проблемку.
От удара Уго трюфель развалился, крошки шоколада разлетелись метров на пять от подставки. Уго присел, взял еще одну конфету и установил для удара.
