«По крайней мере, это не тюрьма. Уже хорошо», – подумал Фоллер, разглядывая лепнину на запертой снаружи двери.
– Я пытаюсь понять, как это произошло, – сказала Пенни Мелиссе, отбрасывая с глаз идеально прямую челку. – Ты просто вошла в машину, а из нее посыпались твои копии? Зачем ты это сделала?
– Давай не будем, хорошо? Я не хочу об этом говорить.
Пенни приложила руку к уху.
– Извини, можешь это повторить? – Она пристально посмотрела на Мелиссу. – На этот раз с чуть меньшей враждебностью.
– Извини, – пробормотала Мелисса. – Я немного взволнована.
– В нашем полку прибыло, – огрызнулась Пенни. Она отошла в угол и, скрестив ноги, села лицом к стене в позе полулотоса.
– Что ты делаешь? – спросил Фоллер.
– Медитирую. – Она сделала глубокий вдох и выдох. – Меня это успокаивает.
Фоллер покачал головой и отвернулся. Чем больше он узнавал Пенни, тем более странной она казалась.
В замке загремел ключ, дверь распахнулась.
– Идем, – сказала одна из четырех Орхидей.
Они двигались от центра города по дороге, вдоль которой тянулись одноэтажные здания, украшенные красочными вывесками. Пока они шли, Укус, прищурившись, разглядывал ведущих их Орхидей.
– Почему они все ходят с пистолетами, если здесь, кроме них, никого нет? – спросил он.
Фоллер об этом не задумывался. Если не было угроз, они должны были, наоборот, ослабить свою охрану.
– Может, они начали ходить с ними только после нашего прибытия?
– Они нас окружили через две минуты после того, как заметили. Они были на крыше с винтовками. Наверняка, чтобы добраться туда так быстро, нужно не выпускать оружие из рук.
Фоллер кивнул. На плечах Орхидей были странные пятна. У одной было желтое в форме дерева. У другой – фиолетовое, с чем-то похожим на кирпич.
– Извините. – Фоллер поймал взгляд Орхидеи, идущей слева от него. – Для чего нужны эти пятна?
Она отвела взгляд.
Другая Орхидея посмотрела через плечо и ответила:
– Так мы различаем друг друга.
Они вышли на большую стоянку, ведущую к огромному сине-белому зданию. Когда они подошли к дверям, одна из Орхидей сказала четырем другим стоять на страже снаружи.
– Пускай кто-то останется вместо меня, – запротестовала одна из них. – Я хочу послушать.
Когда Фоллера втянули внутрь, они все еще спорили о том, кому оставаться на улице.
Крыша здания в нескольких местах, куда, должно быть, попали бомбы, проломилась, но огромный пол был безупречным. Он никогда не видел такого чистого пола. Высоко на стенах большими буквами были выведены слова.
Фоллера и его спутников подвели к пяти складным стульям, установленным в середине зала, где собрались десятки Орхидей.
– Готова поспорить, что все эти стулья стоят прямо по центру пола, – пробормотала Мелисса. – Должно быть, они специально измеряли расстояние.
Выглядело так, что они действительно стояли идеально по центру. Орхидея из мира Фоллера со своим счетом шагов, подергиваниями и прочим была своеобразной женщиной, но в ее поведении не было таких крайностей. Может быть, когда вокруг нет никого, кроме людей, похожих на тебя, твои особенности кажутся нормальными, поэтому нет смысла их подавлять, и они заходят слишком далеко.
Когда Фоллер и остальные сели, Орхидеи – сорок человек или около того – собрались вокруг них.
– Одно точно, – едва слышно сказал Укус Змеи. – В этом мире я своих детей не найду.
На большинство вопросов отвечала Мелисса. Казалось, среди них нет явного лидера. Большую часть вопросов задавали те, кто стоял спереди. Фоллер предположил, что они имеют более высокий статус, чем остальные. Орхидеи, маячившие сзади, были худее и выглядели более отчаявшимися.
Когда кто-то спросил, как они благополучно приземлились, если упали в их мир, Фоллер попросил достать свой рюкзак. Он показал им свой парашют и объяснил, как он работает. То тут, то там в толпе мелькали руки нескольких Орхидей, вытаскивающие парашюты. Рассматривая их, они взволнованно переговаривались.
– Мы с радостью научим вас делать такие же, – предложил Укус Змеи. До этого момента он молчал. Без сомнения, придумывал способ вытащить их из неопределенной ситуации. У Фоллера не было четкого представления о том, могут ли эти женщины причинить им вред. Орхидеи не угрожали им, но было ясно, что они не дадут им просто так уйти.
Пять или шесть Орхидей, стоявших ближе всех, сплотились так, чтобы их никто не мог услышать. Когда они разошлись, одна хлопнула в ладоши.
– На этот раз достаточно. Если ваши обязанности не связаны с этими незнакомцами, пришло время работать, если хотите поесть.
Это определенно прозвучало как слова человека более высокого статуса. Очевидно, даже в группе людей, похожих друг на друга как две капли воды, некоторые имеют больше власти.
39
Вдали раздались звуки колоколов. Все Орхидеи, кроме тех четырех, которые отвечали за сопровождение пяти новичков, начали бурную деятельность.
Они убежали в другие уцелевшие здания и вернулись с ведрами, ваннами, бачками, пластиковыми брезентами, которые выкладывали аккуратными рядами.
– Что происходит? – спросила Пенни у одной из Орхидей-охранников.
Глядя на ее пятно, Фоллер был уверен, что ее зовут Фиолетовый Кирпич. Очевидно, чтобы не заморачиваться, Орхидеи выбрали дюжину объектов, которые видели – кирпич, облако, дерево, птицу и прочие, – и дюжину цветов, а каждое имя было всего лишь комбинацией этих двух слов.
Фиолетовый Кирпич указала в сторону горизонта, где сгущались темные тучи, и сказала:
– Сейчас будет дождь.
Было бы разумнее просто оставить контейнеры на улице, но, очевидно, такого беспорядка Орхидеи вынести не могли.
Вторая Орхидея-охранник, Оранжевый Ботинок, подтолкнула их вперед. Фоллер предположил, что их ждет еще один допрос. Орхидеи продолжали выдумывать новые вопросы, но не испытывали угрызений совести, отвечая на них сами. Укус Змеи неоднократно и открыто спрашивал, могут ли их в конечном итоге отпустить или должны ли они считать себя заключенными, и, что более важно, когда их будут кормить. С последнего приема пищи прошло уже два дня, но им давали только воду.
Они проходили через другую, немного более разбомбленную часть города, которую уже расчистили и убрали. Стоявшие здесь здания были выше, чем в других местах, и более причудливыми. Они точно не были похожими на магазины, да и домами их нельзя было назвать.
Когда они проходили мимо высокого, разбитого окна первого этажа, Фоллер заметил на кроватях фигуры.
– Подождите-ка, – сказал он, подойдя ближе. – Что это?
