– Против ветра. Против ветра, – говорил его двойник (который настаивал, что его зовут Один-Тридцать-Один – согласно номеру на его рубашке). – Следи за своим вектором тяги.
Фоллер позволил себе отвлечься, что было не очень хорошо, учитывая, что истребитель выполнял большую часть работы сам. Один-Тридцать-Один постоянно говорил о возможности столкновения. «Харриер» приземлился с двойным ударом.
Один-Тридцать-Один удовлетворенно кивнул.
– Все еще коряво, но он делает свою работу. Думаю, ты готов.
Довольный собой, Фоллер запрыгал вниз по ступенькам. Хотя Один-Тридцать-Один был скуп на похвалу (вероятно, думал, что Фоллер был дьяволом), Фоллер думал, что он освоил пилотирование довольно быстро. Два дня, может быть, тридцать или сорок посадок, и он будет готов к одинокому полету, по крайней мере, по тому короткому одностороннему маршруту, который он распланировал.
Он все еще удивлялся, как быстро Один-Тридцать-Один согласился научить его летать на истребителе в обмен на свою жизнь. Тот не любил Уго не меньше, чем Фоллера, и надеялся, что они найдут способ убить друг друга. Учитывая, что он и Один-Тридцать-Один были, в сущности, одним и тем же человеком, Фоллер надеялся, что причина именно в этом, а не в простой трусости.
– Мы готовы. Он говорит, что я справлюсь, – объявил Фоллер ждавшим у пруда Буре и Мелиссе. Затем перевел взгляд на Один-Тридцать-Один, тот кивнул.
Мелисса встала и вытащила из-за пояса пистолет.
– Тогда давайте покончим с этим и будем отправляться. – Опустив голову, она двинулась к Один-Тридцать-Один.
Клон Фоллера сделал шаг назад.
– Эй, ты что делаешь? Я сделал все, что вы просили.
Буря вскочила на ноги.
– Стой. Что ты делаешь?
Мелисса продолжала идти. Один-Тридцать-Один взглянул на Фоллера. Он выглядел так, словно скроется между деревьев.
– Подожди… – сказал Фоллер.
Буря схватилась за запястье Мелиссы и потянула ее к себе.
– Остановись.
– Что? – сказала Мелисса.
– Ты ведь не собираешься застрелить этого человека?
– Именно это я и планирую.
– Нет, ты этого не сделаешь, – проговорила Буря.
– Отпусти мою руку, – сказала Мелисса.
– У нас был уговор, – воскликнул Один-Тридцать-Один.
Фоллер положил руку ему на плечо и вполголоса сказал:
– Все в порядке.
Из-за кустов появилась Пенни, которой, должно быть, приспичило в туалет. Она остановилась, наблюдая за происходящим.
– Опусти пистолет, – сказала Буря Мелиссе.
– Мы всего лишь в одном мире от Уго. Если люди Уго его найдут, он может им все рассказать.
Мелисса выдернула свою руку.
– Это война. Кто-то должен быть взрослым.
Когда Мелисса отвернулась, Буря обхватила ее за шею и начала сжимать.
– Брось пистолет, – прошипела она.
Схватив Бурю за запястье, Мелисса попыталась вырваться. Буря сжимала сильнее, пока Мелисса не поперхнулась. Фоллер решил не вмешиваться. Если бы в захвате была Буря, он бы это сделал, но он подумал, что Мелисса может справиться и сама.
Мелисса бросила пистолет. Наступив на него, Буря выпустила соперницу, которая споткнулась и схватилась за горло.
– Мы не стреляем в людей просто из-за того, что умеем это делать, – сказала Буря. – Я понимаю, мы боремся за нашу жизнь. Но в этой борьбе есть грани, которые нельзя переступать.
– Эти слова чем-то напоминают те, которые я сказала перед войной. – Мелисса с болью посмотрела на Фоллера.
– О, я видела, как умирает много людей, – сказала Буря.
– Очевидно, недостаточно много, – огрызнулась Мелисса.
47
Фоллер посмотрел на скудный запас продовольствия рядом с истребителем. Когда он закончится, еду им придется где-то добывать или торговаться с местными жителями.
– Как жаль, что я не могу пойти с тобой, – сказала Буря.
– Мне тоже, – ответил Фоллер. На самом деле это было неправдой. Вероятно, это поездка в один конец. Он не хотел, чтобы еще кто-нибудь умер, особенно Буря.
Пенни держала набросок, сделанный ею на обратной стороне листа бумаги, которую она нашла в самолете. Это была карта мира Уго.
– Если тебе и Мелиссе придется прыгать с парашютом, там не так много мест, куда можно приземлиться незамеченным, даже ночью. Вдоль этого конца тянется лесная зона, лучше всего спускаться там, – сказала она, показывая место на карте.
– Фоллер, ты не сможешь оставаться незамеченным, если выдашь себя за того, кто убил Питера Сэндовала, – продолжала Пенни. – В том месте дубликаты Сэндовала – отбросы, но ты станешь их королем.
– Звучит восхитительно. Может, я и не захочу возвращаться обратно.
Пенни проигнорировала саркастическое замечание.
– Пока к тебе кто-нибудь не обратится, первым не заговаривай. Даже со мной. Когда мы с тобой приземлимся, я буду относиться к тебе как к совершенно незнакомому человеку. Без обид.
– Ладно.
XXV
Врубив погромче свой любимый хэви-метал, Питер ускорился. Он набрал уже почти сотню миль в час, но полицейских на дороге не было, поэтому единственной преградой мог стать только несчастный случай.
Его разум должен был сфокусироваться на текущей ситуации, но он все думал о Гарри. Он не умел скорбеть. Он не переживал за свое настоящее «я», потому что не чувствовал себя ушедшим – он только пошел дальше. То же самое было с Гарри, но Гарри настоящий совершенно точно был застрелен, страдал и умер.
Засунув руку в карман джинсов, Питер выудил телефон и набрал номер Гарри.
– Да, док.
– Как ты держишься? – спросил Питер, борясь с ощущением, что он разговаривает с незнакомцем и самозванцем. Как иронично, что он один из тех многих копий чувствует это.
Дубликат Гарри вздохнул.
– Из последних сил. Это сплошной хаос: вокруг меня крутятся два моих двойника, и я на самом деле не я. Настоящий я мертв.
– Ты можешь не думать об этом так.
– А как мне об этом думать? Это правда. Я не я. Я мертв.
– Ты – это ты. Просто сейчас ты не один. Постарайся сосредоточиться на том, что тебе нужно сделать.
– Я так и делаю. Один из Гарри уже отбыл на самолете вместе с настоящими Мелиссой и Кэтлин, поэтому мы в меньшинстве. Эй, только что мимо меня прошел ты! Хочешь поговорить с самим собой? – Он держался из последних сил, но все еще оставался юмористом.
Войдя в плавный поворот, он увидел мост Джорджа Вашингтона.
