Буря пригласила его присоединиться к ней в спальне Пенни?
Их примирение, пока они падали из мира Укуса Змеи?
Фоллер думал об их воссоединении в воздухе после того, как Вулкофф перевернул мир Орхидей. Это было его самым теплым воспоминанием.
Комнату затрясло от приглушенного взрыва, который сбил Фоллера со стула.
– Понеслась, – сказал Питер С.
Стальная дверь все еще была на месте, но в нижней части появилась глубокая зазубренная трещина. Фоллер подошел немного ближе, чтобы оценить повреждение. В том месте, где дверь отходила от стены, он увидел пятнадцатисантиметровую брешь. Сквозь нее Фоллер увидел коридор, где доносились чьи-то голоса, но он не мог понять, о чем они говорят.
Питер C кашлянул.
– Понеслась, – что-то в горле запершило, – вот так все и начинается. Еще час или около того, и мы станем овощами.
Фоллер посмотрел на дверь.
– Я не уверен, что у нас есть час.
* * *
Комната содрогнулась от еще одного взрыва – со столов попадало электронное оборудование, а его обломки полетели по направлению к задней части комнаты, где за перевернутым столом сидели Фоллер и Питеры А и С.
– Почти получилось, – раздался голос из-за двери. – Мы сможем ее взломать.
– Ты их видишь? – спросил второй голос.
– Нет.
Из-за стола Фоллер бросил к двери штурмовую винтовку, а затем пистолет.
– Мы не вооружены! – крикнул он, снова закашлявшись. Неприятное ощущение в горле становилось назойливым.
Когда что-то попало в дверь, раздался взрыв. Массивные петли, держащие дверь, дернулись.
– Пошли. Давайте попробуем выглядеть покорными. – Фоллер отодвинул стол в сторону, опустился на колени и заложил руки за голову. Питер А слева и С справа последовали его примеру. Хотелось думать и надеяться, что, если они сдались без боя, Уго не застрелит их на месте, а спланирует более публичную и праздничную казнь.
– Знаете, все-таки Уго говорил правду, – сказал Фоллер, когда они опустились на колени. – Я не знаю, почему вы ненавидите меня. Мы – один и тот же человек, поэтому вы несете такую же ответственность, как и я. По правде говоря, из того, что сказала мне Мелисса, во всем этом виноват Уго.
– Кто такая Мелисса? – спросил Питер С.
Поначалу Фоллер подумал, что С шутит, но он был серьезен.
– Если никто не рассказывал вам о Мелиссе, они лгали вам все время.
Дверь рухнула на пол. Фоллер не пошевелил ни пальцем, когда полдюжины ворвавшихся внутрь солдат навели на него автоматы. Все трое целились в него.
Двое солдат схватили его под мышки и вытащили из комнаты. Его ноги ударялись о бетонные ступеньки, пока его тащили на улицу.
Уго, подбоченившись, ждал снаружи с еще как минимум пятьюдесятью людьми.
Солдаты бросили Фоллера к его ногам.
– Вы уверены, что в этот раз поймали того, кого нужно? – спросил Уго.
– Ты же вроде говорил, что мы взаимозаменяемы, – вставил свои пять копеек Фоллер.
Его схватили за лодыжки и сняли ботинки. Солдат обошел вокруг и передал Уго фотографию, которую Фоллер носил с Первого Дня.
Уго кашлянул, разорвал ее пополам и бросил обрывки в траву.
– Вставай.
Фоллер подумал было проигнорировать Уго, но решил, что результатом его упрямства станет удар по ребрам от одного из солдат, и встал.
Уго ударил его по лицу. Удар прилетел между носом и ртом и был тяжелый, как мешок с камнями, – Фоллера отбросило назад. За ним, прежде чем он смог оправиться, последовал еще один удар – в глаз.
Фоллер отступил на несколько шагов. Люди подбадривали Уго криками. Фоллер не знал, умеет ли он драться. Он поднес кулаки к лицу, бросился вперед и нанес удар, который скользнул по щеке Уго. Кулак Уго врезался в живот Фоллера, согнув его пополам. Фоллер и не думал, что это так больно. Гораздо хуже, чем попадание в лицо. Уго был намного больше, чем он, и для мужчины с седеющими волосами, похоже, пребывал в хорошей форме. И, очевидно, Фоллер не знал, как драться.
Ринувшись вперед, Уго выбросил кулак в лицо Фоллера, но промахнулся. Тот выпрямился, стараясь не обращать внимания на боль в животе, и снова сжал руки. Ему нужно было потянуть время, пока вирус затмения не поразит Уго. Фоллер быстро нанес три или четыре удара подряд. Два с удовлетворительным звуком попали в цель.
Взревевший и раскрасневшийся от злости Уго врезал Фоллеру в челюсть. От удара его понесло, он споткнулся о чью-то ногу и упал на землю. Уго схватил его за волосы, поднял голову и ударил его три, четыре, пять раз. После последнего удара Фоллер почувствовал, как во рту что-то хрустнуло. Один из его зубов был выбит.
Уго сделал шаг назад. Его костяшки были рассечены и кровоточили, он тяжело дышал, но широко улыбался.
Улыбка дрогнула. На лице Уго появилось выражение, как будто он пытался что-то вспомнить, но сразу же исчезло. Он еще раз ударил Фоллера по лицу.
На мгновение Фоллер потерялся в пространстве, ощущая адскую боль и не понимая, где он и что происходит.
– Я забью тебя до смерти. – Уго стоял над ним, упершись руками в бедра. – Я хочу, чтобы ты знал о том, что происходит. Ты умрешь прямо здесь, в этой траве.
Фоллер коснулся своего носа, который был слишком большим и распухшим. У ноздрей он будто бы онемел, но боль проникала еще глубже.
Уго ударил его в живот, на этот раз выше. Фоллер почувствовал, как хрустнуло ребро.
– Было время, когда… – Уго замолк, губы застыли в форме буквы О, брови напряглись.
– Ты что-то забываешь, Уго, – сказал Фоллер.
Он ждал, что Уго догадается, но тот просто стоял, сохраняя сосредоточенное выражение лица.
– Хорошо. Ты… – Фоллер замолчал, мысль, которую он сформулировал, исчезла. В голове что-то щелкало, словно у него по очереди отнимали каждое отдельное воспоминание.
– Что я забываю? – почти умоляюще спросил Уго.
– Я тебе не скажу.
Правда заключалась в том, что Фоллер не мог вспомнить, что хотел сказать. Но он в любом случае не собирался говорить это Уго. Он его ненавидел. Хотя на данный момент не мог вспомнить, почему.
Уго повернулся к одному из солдат и протянул руку. Солдат вложил в нее лом.
– Подожди, я расскажу тебе, – сказал Фоллер.
Уго ждал.
Фоллер изо всех сил старался вспомнить, что он хотел рассказать Уго. Он что-то сделал, то, что Уго не понравилось. Однако было очень трудно думать. Что-то с ним случилось. Что-то…
– Вирус затмения. Ты забываешь о вирусе затмения.
Фоллер словно видел, как в голове Уго ворочаются мысли.
