Вообще, по всему чувствовалось, что, несмотря на молодость – ему вряд ли было больше двадцати пяти – герр Йозеф Райс человек опытный, бывалый. Впрочем, ничуть не опытнее почтенного господина Фенкеля. Кстати, именно Райс, когда стало темнеть, вдруг предложил заночевать в лесу. Курам на смех! Еще и обосновывал, призывал свернуть на опушку да поставить возы в круг, да выставить ночную стражу…
Нечего сказать – всех повеселил, позабавил! Даже вечно хмурый Бруно, старый слуга купца, и тот ухмыльнулся.
– Совершенно незачем нам ночевать на опушке, – хмыкнул господин Исаак. – В пяти лигах отсюда – большой постоялый двор. Там частокол, воины и всегда много народа.
– Но даже пять лиг – расстояние! Тем более сейчас, ночью.
– Мы доедем.
– Но если на нас нападут…
– Некому тут нападать в это время, – торговец поправил на голове круглую шапку. – Да, даже если б и напали… Все мои парни отнюдь не робкого десятка… думаю, что и вы – тоже.
– Можете на меня рассчитывать, герр Фенкель! – тут же заверил приказчик. На поясе его, кстати, висел изрядных размеров тесак и, мало того – еще и узкий кинжал в обтянутых змеиной кожей ножных.
– Хорошо, хорошо, – Исаак покивал, поглаживая длинную черную бороду, недавно подкрашенную басмой. – Однако же уверяю, ваше личное мужество вряд ли нынче понадобится. Еще раз повторю – постоялый двор недалеко. Если кто-то и рискнет напасть, мы обязательно будем трубить в рога, и воины с постоялого двора немедленно придут на помощь. Именно для того они там и сидят… Да ну вас с вашими страшилками, герр Йозеф! Ничего не случится. Уже через час мы будем на месте.
Между тем уже изрядно стемнело, так, что возницы еле-еле угадывали дорогу. Правда, впереди ехали двое всадников, да еще купец послал освещать дорогу молодого служку с факелом. Служка шел быстро… и вдруг пропал! Оранжевый огонек в ночи сгинул, словно и не было.
– Может, ветром задуло?
– Так нет же ветра-то!
– Значит, споткнулся служка, упал… Эй, Сла-авен!
Вместо ответа в зарослях по обе стороны дороги вдруг вспыхнули огоньки! Вместо одного погасшего факела – целая дюжина… Да что там дюжина – много, много больше! Даже не факелы, а… свечки, что ли…
Что-то просвистело… Светлячки! Летающие светлячки – стрелы!
Охнув, сидевший впереди возница схватился за грудь и упал с телеги.
– К бою! – приказал купец.
Да и не нужно было приказывать, все и так понимали, что произошло, и собирались защищать свои жизни до последнего.
– Трубите в рог! Живо!
Тревожный звук рога разорвал ночную тишь… Где-то в отдалении послышался точно такой же звук… Ответ!
– Слышали? – обрадованно закричал Исаак. – Они нам ответили. Значит, совсем скоро придет подмога.
Сотник Онуфрий Весло велел трубачу опустить рог и приказал всем воинам строиться. На обширном, заставленном возами дворе вскорости выстроились с полсотни парней – молодец к молодцу. Все в кольчугах, при шлемах, со щитами. У кого – татарская сабелька, у кого – шестопер да секира, а у кого – и меч. Кони уже нетерпеливо грызли удила. Эх, несдобровать врагу! Несдобровать.
– Отворяйте ворота, – окинув молодцов довольным взглядом, Онуфрий махнул рукой. – Одначе поехали, парни. Ужо!
Из распахнувшихся ворот постоялого двора отряд вылетел на рысях, всадники понеслись в ночи – дорожка-то была хорошо знакомой. Тем более в небе ярко сверкала луна.
Неслись. С гиканьем, с посвистом молодецким… Словно птицы летели! И вдруг… Скачущий впереди всадник вдруг провалился в какую-то яму… за ним другой, третий… Остальные взвили коней на дыбы…
Пугая лошадей, придорожные кусты вдруг занялись огнем! Вспыхнули враз, словно факелы, так что весь отряд стал виден как на ладони. И тогда полетели стрелы. Откуда – не понять, со всех сторон разом!
Неведомые стрелки били по лошадям, воинов почему-то щадили. Так, иногда прилетало, конечно, ранило. А вот коней-то выбили почти всех – очень умело и быстро.
– Отходим, – закричал сотник. – Лошадей уводите… живо!
– А кто ж там трубил, господине?
– Они и трубили. Выманивали, сволочи! Ничо… ужо, днем… ужо…
Торговцы так и не дождались подмоги. Какое-то время они еще сопротивлялись, пытаясь укрыться за повозками. Не получалось! Пылали подожженные возы – первый и последний, и разящие стрелы летели со всех сторон, находя свои жертвы.
– Господин, они чем-то облили телеги! – заполошенно орал Бруно, старый верный слуга. – Чем-то горючим, похожим на ромейский огонь!
– Откуда у них ромейский огонь? – прячась от стрел меж телегами, недоверчиво хмыкнул герр Йозеф Райс. – Славные рыцари Христа давно перебили там всех ромеев.
– Как и нас сейчас перебьют. О, горе нам, горе!
Наскоро перекрестив лоб, Бруно проворно опустился на коленки и пополз под телегу… где уже давно схоронился почтеннейший Исаак. Ушлый торговец давно уже понял, что сопротивление бесполезно, и лишь выбирал удобный момент для того, чтобы сдаться в плен.
Вот, вроде бы прекратили сыпаться из ночи огненные стрелы… Да – почти совсем. Одна-две – не градом…
– Эй, эй! – выбравшись из-под телеги, Исаак заорал в темноту, завидев за кустами чьи-то быстрые тени. – Мы сдаемся! Сдаемся! Не надо стрелять.
– Выходите к последнему возу, – послышался чей-то насмешливый голос… похоже, что женский.
И впрямь – женский! Купец не поверил своим глазам, увидев в огненном свете юную деву в кольчуге и шлеме, воительницу на гнедом скакуне.
– Разбойница, – поднимая руки, негромко промолвил Йозеф. – Кажется, я о ней что-то слышал.
Появившиеся словно из-под земли лиходеи слушались свою атаманшу беспрекословно. Впрочем, похоже, они четко знали, что делать. Пока ночные всадники окружали сдавшихся, пешие с рогатинами и тесаками проверили весь караван, заглянув и под возы, и под рогожки.
Кто-то из торговых попытался бежать. Увы, неудачно – в три прыжка настигнув бедолагу, здоровенный лиходей ударил несчастного по голове огромной дубиной.
– Сдавайтесь! – почтеннейший Исаак Фенкель снова закричал, как мог, громко и даже велел Бруно трубить в рог…
Правда, какой-то малолетний разбойник, подскочив, выхватил рог из рук старика и, погрозив кулаком, выругался по-немецки.
– Молодец, Аль, – похвалив парня, юная атаманша привстала в стременах и что-то сказала по-русски. Видать, скомандовала уходить.
Нападавшие ловко выпрягли мулов из догоравших возов, столкнули в кусты последнюю телегу, еще тлевшую, еще дымившуюся… и пахнувшую какой-то дрянью. Терзаемый любопытством, Йозеф улучил момент и поднял с земли стрелу. Пощупал пальцами… понюхал… поморщился… и что-то пробурчал про алхимиков. Почтенный торговец искоса взглянул на молодого человека и поморщился:
