– Ты никогда в ней не нуждалась, Джиллиан. Но я всегда был рядом в любом случае.
Она уловила двойной смысл его слов и отвернулась, сердце у нее сильно билось. С достоинством, какое только она могла найти, и, как она надеялась, с большей грацией, чем набитое чучело, Джиллиан пробралась по траве, стараясь не останавливаться, и оказалась на своей территории.
Остановившись на мгновение перевести дух, она оглянулась. Линк стоял в дверях, молча наблюдая за ней. Она поняла, что тот хотел убедиться в ее благополучном возвращении.
С вновь обретенной силой молодая женщина осторожно прошла между домами и облегченно вздохнула, оказавшись на своей веранде. Она прислонилась к колонне и смотрела в сторону океана, который не могла видеть, но знала, что он там бьется о берег в неизменном ритме прилива и отлива. Океан всегда напоминал Джиллиан о человеческом свойстве страдать и прощать, и она недоумевала, почему многие тонут, не в состоянии достичь твердыни искупления.
Изможденная, она вошла в дом и захлопнула за собой дверь.
Линк долго смотрел на закрытую дверь, испытывая чувство стыда за то, как он говорил с Джиллиан. Он не был уверен, что злило его больше: то, как он резко говорил с ней, или то, что ему было теперь за это стыдно. Несмотря на то что он думал о роли, какую эта женщина сыграла в его прошлом, он не мог примириться с чувством обиды на ее лице, когда она уходила.
Линк снова поднялся по лестнице и вошел в комнату Лорен, раздумывая, для чего туда зашла Джиллиан и не обнаружила ли она там что-то, чего ему не удалось найти. Сев на подоконник, он стал смотреть на соседний дом.
В угловой комнате зажегся свет, и Линк увидел, как Джиллиан подошла к маленькой девочке, лежащей на кровати. Он наблюдал за тем, как Джиллиан положила руку на лоб девочки, но не поцеловала ее. Темные волосы женщины свесились ей на лицо при легком, как во время молитвы, наклоне головы. Черт, до чего она красива. И беременность только усилила это впечатление. Новое состояние придавало ей выражение уязвимости. Линку стало трудно ненавидеть Джиллиан, а ведь именно в этом чувстве он уверял себя последние шестнадцать лет.
Когда Линк впервые увидел ребенка и узнал про новую беременность, его это поразило. Так же горячо, как он клялся когда-то стать архитектором, она клялась, что никогда не станет матерью. Какую же часть своей души, думал он, она отдала для изменения этого решения. Он проследил, как, поправив на девочке одеяло, Джиллиан подошла к окну задернуть занавески. Несколько секунд женщина его не замечала, и Линк успел увидеть ее лицо таким, каким она никому не позволяла его видеть. Вместо спокойствия вечной оптимистки перед ним было лицо женщины, хранящей внутри себя скорбь и разочарование. Это взволновало мужчину, и он пожалел, что увидел это.
Держа одной рукой занавеску, она взглянула на соседний дом, и их взгляды встретились. В этих взглядах не было прощения или примирения, а было просто признание присутствия друг друга, и у Линка осталось впечатление какой-то незавершенности.
В окне показалась другая белая ладонь, и занавески закрылись. Несколько минут спустя в комнате погасла лампа, и дюны снова оказались в слабом свете луны и звезд.
Глава 4
Джиллиан ощутила на лице солнечное тепло, и на мгновение ей показалось, будто она снова молоденькая девушка в безопасности бабушкиного дома, а Лорен находится в соседнем доме. А потом Джиллиан открыла глаза, ребенок шевельнулся, и она поняла, что ей не стать снова прежней девушкой.
Сидя на постели, Джиллиан свесила ноги и присмотрелась к направлению солнечного луча. В тревоге она взглянула на часы и увидела, что было уже почти девять утра. Джиллиан подошла к двери, распахнула ее и увидела, что дверь в комнату Грейси открыта настежь.
– Грейси! – воскликнула молодая женщина, но ответом ей был только шум прибоя. Она осмотрела комнату Грейси и весь остальной дом. В голосе Джиллиан звучала паника.
Все еще в ночной рубашке, она вышла сначала на заднюю веранду, потом в дюны, а потом на узкие мостки, пока не увидела длинную полосу пляжа. Джиллиан резко остановилась, услышала в ушах биение собственного пульса, увидела маленькую фигурку дочери. Грейс лежала на песке, ее пасхальная корзина стояла рядом. С другой стороны, поджав колени и не обращая внимания на гулявший между океаном и дюнами ветер, сидел Линк.
Джиллиан ринулась вперед, споткнулась о камень и упала коленями на мягкий теплый песок.
– Вот дерьмо, – пробормотала она, попыталась подняться, но зыбкий песок мешал обрести равновесие.
– Грейси! – снова закричала она. Два спокойных лица обернулись в ее сторону. Спот поднял голову с колен Грейси, бросил на Джиллиан презрительный взгляд. Она остановилась перед ними, с трудом перевела дыхание.
Грейси подхватила пасхальную корзинку.
– Посмотри, Джилли, пасхальный зайчик нас нашел. И ругаться нельзя, – сказала она, снова опустив корзинку на песок.
Джиллиан взглянула на девочку, недоумевая, как она могла услышать про зайчика, и тут же решила, что она не хочет этого знать.
– Это Линк, – улыбнулась девочка.
Джиллиан прижала руку к сердцу, стараясь замедлить его биение.
– Я знаю. Правда, непонятно, что ты здесь делаешь в ночной рубашке.
– А ты тоже в ночной рубашке, – хихикнула Грейси, глядя на Линка. – Папа говорил, только бродяги, живущие в трейлерах, бегают в пижамах.
Чувствуя, что потерпела поражение, Джиллиан опустилась на песок рядом с Грейси.
– Кому уж знать, как не ему.
Линк бросил на нее вопросительный взгляд, но ничего не сказал.
– Грейси, тебе бы следовало знать, что нельзя уходить из дома, не спросив разрешения, особенно когда близко вода, и нельзя разговаривать с посторонними.
– Мне не хотелось тебя будить, Джилли. Я увидела пасхальные яйца на веранде, подумала, что могу их взять, а Линк не посторонний. Я видела в окне, как он смотрит на дом, и Лорен предложила мне выйти и поговорить с ним.
Как только Грейс произнесла запретное имя, она зажала себе рукой рот. Линк поднялся и пристально посмотрел на девочку, прежде чем обратить укоризненный взгляд на Джиллиан.
Джиллиан подняла пасхальную корзинку и вручила ее Грейс.
– Теперь иди, оденься. Надень одно из своих лучших платьев, потому что мы пойдем в церковь, а потом на обед к миссис Вебер.
Грейс виновато опустила голову.
– Прости, Джилли. Я знаю, что не должна называть это имя.
Джиллиан взяла ее за руку.
– Все в порядке. Только не забывай, Лорен существует только в твоем воображении, хорошо?
Грейс мгновение поколебалась, как будто она хотела возразить, но вместо этого она повернулась к Линку и слегка ему улыбнулась:
– Пока, Линк.
Жесткие складки у его рта, казалось, смягчились.
