– Я уверен, это очень быстро, – сказал он мягко. – Может быть, ты чувствуешь себя так, когда погружаешься в глубокий сон и еще не сознаешь, что происходит.
Ее улыбка была ласковой и благодарной.
– Я думаю, вы правы. Да, это должно быть именно так.
Линк осторожно взял Дженни под локоть и провел под желтой лентой подальше от провала. Он понял, что говорит с пожилой женщиной, как с ребенком. Может быть, потому, что ее высокий тонкий голос и взгляд больших наивных глаз напоминали ему Грейси. Взглянув на свой дом, мужчина улыбнулся Дженни.
– Вы идете к Веберам?
Она с энтузиазмом кивнула, солнце зажгло в ее глазах золотые блики.
– Хорошо. И я тоже. Хотите, я заеду за вами?
На секунду женщина сдвинула брови:
– Да, спасибо. Но у вас найдется место для детского креслица? Для ребенка небезопасно путешествовать без него.
Линк пристально посмотрел на нее. Уже не в первый раз ему казалось, что Дженни Муллиган не просто стареющая женщина с поврежденным разумом. Он видел тонкие косточки, нежную кожу, изящный носик и широко расставленные карие глаза. Дженни выглядела как песчинка, легко терявшаяся в сильном океанском бризе. К собственному изумлению, Линк вдруг понял, что сравнивает ее с Джиллиан. С той разницей, что Джиллиан никогда не терялась в бурю. Она держалась изо всех сил с надеждой в сердце, что все будет хорошо.
Дженни положила руку в его руку, словно маленькая девочка, и Линк повел ее наверх на дорогу. Рука была хрупкая и холодная, а другой рукой женщина гладила по голове куклу. Он наблюдал, как Дженни потихоньку уходит в свой собственный мирок. Линку пришло в голову, что это надежная самозащита для тех, чья надежда лежала затерянная на дне океана, как жертва кораблекрушения.
Джиллиан последний раз взглянула на Форда, лежащего в переносной колыбели, вышла из спальни Марты и прикрепила к поясу детский монитор. В шесть недель малыш уже хорошо спал, и она могла рассчитывать, что по меньшей мере шесть часов он проспит спокойно, не просыпаясь. На всякий случай мать оставила в холодильнике у Марты несколько бутылочек молочной смеси, если ребенок вдруг решит проснуться раньше.
Более года она не пила пива, и сейчас при одной мысли, что сможет выпить, чувствовала себя как возбужденный подросток. Ощущая чувство вины, Джиллиан побывала у врача, чтобы узнать, сколько смеси должна будет дать Форду, заменяя кормление, если она выпьет. Джиллиан заметила, что доктор Клемменс пытался скрыть улыбку, говоря ей, что это обычный вопрос, интересующий всех молодых матерей. А потом он даже сказал, что Джиллиан вполне здорова и может возобновить половую жизнь. Она покраснела, пробормотав что-то о том, что живет как монашка. Сейчас, расправляя юбку, молодая женщина покраснела при одном этом воспоминании.
Спускаясь по лестнице, Джиллиан ощутила прилив безудержного возбуждения, словно она собиралась на первое свидание. Он там будет, думала женщина. Кровь прилила к лицу, и она задержалась на минуту перед зеркалом в холле. Загорелая стройная женщина в тоненькой рубашке-безрукавке и мини-юбке мало напоминала беременную женщину, выехавшую из Атланты три месяца назад. Слава богу.
Джиллиан застала Грейси и Мэри Эллен, выбегавших из кухни. Грейси снова заглянула в дверь.
– Мэри Эллен хочет, чтобы я осталась у них на ночь, и ее мама согласна. Можно мне?
Настроенная великодушно, Джиллиан махнула рукой:
– Можно. Я соберу твои вещи и привезу их после ужина.
Грейси подбежала к матери, звонко ее поцеловала и выбежала вслед за подругой.
Марта встретила Джиллиан с большой миской салата в руках.
– Ты не отвезешь это? И если сможешь отвлечь Мейсона от устриц, пришли его ко мне. У меня тут полно свинины, которую нужно поставить на стол. – Она вытерла лоб тыльной стороной ладони, оглядывая кухню и как будто соображая, что нужно делать дальше. – Я знаю, это неподходящее время для устриц, но я положила всех устриц, которые ты мне привезла, в морозилку и подумала, что это хороший повод пригласить всех соседей. Такое нельзя будет устроить, когда уже съедутся летние туристы.
Джиллиан улыбнулась, собираясь уходить.
– Ты встречаешься с Мейсоном?
Джиллиан чуть не уронила миску.
– Нет. Он просто нас сюда подвез. А что? Он говорил что-нибудь?
Марта покачала головой:
– Нет. Но ему и не нужно. Я всегда могла читать его мысли лучше, чем других моих детей. И я знаю, что он влюблен в тебя. Только не разбей ему сердце, ладно? Не думаю, что я могу это выдержать.
Джиллиан заставила себя встретиться с ней глазами.
– Мне Мейсон нравится и всегда нравился. Но любви тут нет.
Марта достала из холодильника корзину с кукурузными оладьями и отставила ее в сторону.
– Я так и думала. У меня появилась надежда, когда он сказал, что привезет тебя сегодня, но сейчас я понимаю, что у него нет шансов, пока здесь Линк.
На этот раз Джиллиан поставила миску на стол, не будучи уверена, что сможет удержать ее в руках.
– Марта…
– Не смущайся, Джиллиан. Джо и я узнали его, как только увидели.
– Но вы ему ничего не сказали?
Взяв лопаточку, Марта начала выкладывать оладьи в хлебницу.
– Нет. Мы поняли, что у него есть свои причины, ведь он покинул остров под подозрением. Джо и я никогда не думали, что он мог обидеть Лорен Миллс. Но Линк такой парень, что не поверит, если сказать ему это. Он мне кажется таким человеком, который сам захочет все выяснить.
Джиллиан взяла у Марты хлебницу, поставила ее рядом с салатом и повернулась к Марте спиной, прежде чем взять их в руки, довольная предлогом не смотреть ей в лицо.
– Линк и я – старые друзья, Марта. Между нами нет ничего общего, кроме воспоминаний. И когда он смотрит на меня, он видит только кого-то, по его мнению, верившего в худшее.
Она услышала, как Марта фыркнула.
– Уж поверь мне, милочка. Это не единственное, что он видит, глядя на тебя.
Марта открыла дверь кухни, чтобы выпустить Джиллиан.
Она спустилась на пляж. Длинные столы, покрытые скатертями в красную и белую клетку, были расставлены в ожидании прилива подальше от прибоя. В теплом вечернем воздухе носился запах жареных устриц, и была слышна знакомая музыка. Джиллиан поймала себя на том, что подпевает, отыскивая на столах место, где можно было поставить принесенные ею блюда.
Затем Джиллиан выпрямилась, оглядываясь по сторонам, и среди собравшихся людей заметила Мейсона. Он приподнял бутылку пива, глядя на нее, и, получив от нее ответный кивок, подошел к холодильнику и достал еще одну.
Скинув сандалии и оставив их под столом, она подошла к Мейсону, взяла у него открытую бутылку, поблагодарила и сделала глубокий глоток. Без формы он выглядел совсем по-другому, почти как мальчишка. Он пристально смотрел, и Джиллиан почувствовала, что не может поднять на него глаза.
