– Я не смогу полететь с вами, – сморщилась женщина. – Мне ещё как минимум период надо выполнять обязанности куратора продовольственной доставки.
– Ты и не полетишь, – сказал Делл.
– Полетит, – уверенно проговорил путешественник.
– Ты понимаешь, что говоришь? Её же снимут с обеспечения…
– Предлагаю нашему дорогому сенатору изменить внешность, взять облик ВерЛюбы. Тогда можно будет не опасаться, что его засекут следящие системы комплекса.
– Молодец! – оценил его идею Делл. – Я было понял тебя превратно. Однако действовать надо быстро, у нас нет ни минуты свободной.
– Симер вылепит ему лицо за пару минут.
Речь шла о симуляторе моды, используемом для коррекции лиц и фигур не только женщинами, но и мужчинами.
– У нас нет симера, – развёл руками путешественник.
– Их в башне «Эволюция» невероятное количество, – поспешила сообщить ВерЛюба. – На женской консоли личной гигиены башни у меня есть хороший мастер, могу попросить у него персональный симер.
Делл повернулся к сенатору, с задумчивым видом поглаживающему кота на коленях, у которого снова начали исчезать лапы: чувствуя опасность, кот обычно менял вибрации тела и жил сразу в нескольких измерениях, меняя форму и количество лап.
– Вы не возражаете?
Архангел очнулся.
– Буду благодарен.
– Тогда мы исчезаем на несколько минут.
Пара скрылась за дверью зала.
– Объявлен режим ЧП, – сообщил Айбиэм. – Вас ищут по всему центру. От усадьбы осталась воронка глубиной в сорок малых саженей.
– Что они применили? – хмыкнул путешественник.
– Систему молекулярного распада.
– Это хорошо. – Путешественник уловил вопросительный взгляд сенатора и пояснил: – Молекулярник не оставляет следов, поэтому тебя будут считать мёртвым.
– Если только сверху не засекли наше бегство, – бесстрастно проговорил телохранитель.
Делл и его подруга скоро вернулись в компании моба, тащившего на своей чашевидной спине несколько разноцветных коробок.
Собрали симулятор, обвесили голову Архангела датчиками, и уже через минуту аппарат создал из его лица видеофантом, который как две капли воды походил на облик ВерЛюбы.
– Транспорт готов, – доложил Айбиэм.
– Летим все? – спросил Беспут.
– Я присоединюсь к вам позже, – пообещал Делл. – Соберу информацию о ходе расследования нападения на имение и проконтролирую доставку нужного оборудования на заставу.
– Главное, чтобы никто не рыпнулся за нами в погоню.
– Я не допущу. Уже сегодня ко мне присоединятся мои друзья из былых команд, скучно им, хотят погонять кровь по жилам, так что я буду не один.
– Идёмте, миледи, – галантно поклонился путешественник Архангелу. – Я за вами. Только оставьте кота.
Фраза не развеселила, но подействовала позитивно.
– Держите, – протянул сенатор кота телохранителю. – Отвечаете головой.
Делл и настоящая ВерЛюба остались в зале совещаний, остальные направились к лифтовым линиям, ничем не выделяясь среди посетителей башни администрации Правительства.
Никто не обратил на них особого внимания, да и советчик телохранителя не отметил специальных мер слежки, не считая видеокамер поддержания порядка, просматривающих коридоры башни.
Спустились в подземный транспортный эллинг, расселись по машинам, выходные люки стояночных ячеек растаяли, и аппараты взмыли в воздух. Царцах провалился вниз, превращаясь в выпукло-кристаллический, фрактальный, сияющий узор на дне Долины Жизни, среди жильных сплетений Великого Мха.
Архангел вздохнул с облегчением, выключил симер, обретая обычный свой вид, и подумал, что жизнь его отныне не стоит ни травинки и зависит не только от помощи друзей, но и от игровых персонажей в компьютерной программе, называющих себя людьми. Он не успел отвести от них удар, не успел скрытно подготовить к грядущим потрясениям. Но ведь, как говорил известный мудрец Царцаха: благослови утерянные возможности, ибо ты приобрёл большие возможности. Может быть, он прав?
Глава 21. Дуракам закон не писан
Старенький двухэтажный коттеджик, неизвестно кому принадлежащий (Виктория не стала раскрывать имя владельца), располагался на берегу Живописной бухты на северо-западе Москвы, в двух километрах от кольцевой автодороги. Ехали, петляя по улочкам Мякинино, пока не упёрлись в тупик Первой Мякининской улицы, затем через решетчатые ворота попали на узкую асфальтовую ленту, которая привела к коттеджу, и Савва, автоматически запоминавший путь от Новорижского шоссе, подумал, что место для «конспиративной лёжки» выбрано с умом. Достаточно было четырёх-пяти телекамер, чтобы заметить непрошеного гостя и предупредить хозяев о слежке либо о нападении.
Машина с сопровождающими Виктории сразу уехала, и гости – Савва и Кеша, осмотрев не особо роскошный дом (на виллу он никак не тянул), устроились в гостиной на первом этаже, соединённой с баром.
Шахова, извинившись, отлучилась на несколько минут. Савва сел на диван, обтянутый материалом, похожим на крокодилью кожу. Кеша, обладавший природным оптимизмом, быстро восстанавливающий настроение, сразу открыл дверцу барного буфета и ознакомился с его содержимым.
– Шампусика хочешь?
– Нет, – отказался Савва.
– Пиво, правда, тёплое, чешское, какое-то вино, коньяк.
– Ничего не трогай, сядь.
– Да мы по глоточку…
– Сядь! Ты не у себя дома.
Кеша сел в кресло с обиженным видом, но не удержался, когда вернулась Виктория, и спросил:
– Коньячком не угостите? Не мешало бы сбросить стресс.
– Берите, – разрешила начальница Саввы, посмотрела на него. – Будешь?
– Нет. Хочу понять, что происходит. Ты не всё мне рассказала.
– Кое-что ты уже знаешь, по сути – главное.
– Хочу знать все подробности.
– Хорошо, спрашивай, что тебе непонятно.
– Откуда ты?
– Я уже говорила.
– Ангелы. – Он изобразил скептическую ухмылку.
– Не ангелы, сапиенсы, почти такие же носители разума, как и вы. Разве что менее стеснённые в материальном плане, более свободные в социальном общежитии и почти не зависимые друг от друга. Семейной жизни, какая является основой вашего социума, у нас нет как института. Проблем добычи пищи тоже нет. Сапиенсы большие индивидуалисты, редко живут вместе, несмотря на половые различия и тягу к противоположному полу.
– Чем же занимаются эти ваши… сапиенсы?
– Играют, – с улыбкой ответила Виктория. – В вашей реальности социум другой, но таким создал игру Император Иллюзий, и после него ни один оператор не менял базовые установки. – Виктория помолчала. – Кроме Самого Совершенства.
