Когда флорентийский посол прибыл сюда с приятными письмами от Вашей светлости, меня в Святом городе Иерусалиме не было, ибо я отправился в Хеврон и пробыл там много дней. Мне здесь понравилось гораздо больше, чем в Иерусалиме, ибо евреев здесь не очень много, они добры и не так плохи, как в Иерусалиме. В Хевроне, в огороженном дворе, проживает около двадцати еврейских семей, и ни один исмаилит или нечистый человек не может сюда войти, и во всей стране считается, что лучше быть похороненным в Хевроне, чем в Иерусалиме.
Здесь, в Хевроне, на могилах Патриархов стоит очень древнее сооружение из камней невероятной величины, и на этом старом здании высится новое, построенное исмаилитами. Место, где Аврааму явились ангелы, до сих пор носит название Мамре; здесь есть небольшая пещера и камень, на котором написано, что здесь был обрезан Авраам. На небольшом расстоянии от города находится большой колодец, который исмаилиты называют Бир Ибрагим, а чуть подальше – еще один, Бир Ишаг, а на расстоянии полета стрелы или чуть больше протекает ручеек Эшколь, который до сих пор так и называется. Виноград, растущий по его берегам, до сего дня крупнее винограда во всех остальных частях страны. Вокруг Хеврона много деревень, сохранивших свои древние имена, отмеченные в Книгах пророков. А теперь что касается великого города Дамаска. Мой господин спрашивает, стоит ли он в Святой земле. Хорошо известно со слов всех мудрецов, и в особенности Маймонида, что он располагается в Сирии (см.: Маймонид. Хилшот Терумот, 81–89), и до сего дня все жители Галилеи так и считают, но говорят, что границы Святой земли проходят поблизости от Дамаска. Сафат и Банорса (вероятно, Тафас и Мзериб), большие галилейские города, располагаются недалеко от Дамаска, и их границы немного не доходят до его границ. Но город Триполи, в Сирии, гавань для судов и рынок всех наций, стоит на границе Палестины, о нем много говорят хорошего, ибо он славится своими плодами и вещами, которые поступают сюда изо всех городов Святой земли, а путешественники приезжают сюда со всех концов земли. В наше время в нем мирно проживает около сотни еврейских семей. Многие говорят, что, если сюда приезжает благоразумный человек из Италии, он очень быстро становится богатым за счет торговли с коммерсантами Италии, которые постоянно привозят сюда свои товары.
Война между царем Турции и царем Египта уже забыта, и многие думают, что два года назад они заключили договор о том, что не будут вредить друг другу и что царь, живущий здесь, – это тот же самый государь, который не умирал и не изменился. Он правит Египтом уже двадцать лет и очень стар; он не враг евреям, хотя и взимает с них очень большие налоги. Впрочем, такие же налоги платят ему и исмаилиты, и необрезанные, которые живут в его стране.
Сегодня я не могу сказать ничего нового моему господину, за исключением того, что я предавался размышлениям на могилах наших святых отцов, а каждый день молюсь, обратившись лицом к Храму, чтобы Ваш покой был похож на реку, а Ваш прекрасный дом пребывал в мире и чтобы Господь благословил все Ваши начинания, согласно Вашему желанию и желанию Вашего слуги.
Обадия Яре, гражданин Святого города Иерусалима.
Написано в Хевроне, 22 тебета 1250 (1490) года. В спешке.
ДАВИД РЕУВЕНИ
(1522–1525)
Приведенные выдержки из дневника Давида Реувени, который он вел с 1522 по 1525 год, были взяты из уникального манускрипта, хранящегося в Бодлейской библиотеке Оксфорда. Этот манускрипт был приобретен вместе с другими рукописями, входившими в Коллекцию Майкла в 1848 году, а несколько лет спустя с него были сняты фотографическое факсимиле и обычная копия. Факсимиле осталось в Бодлианской библиотеке, а обычная копия была куплена Еврейской семинарией Бреслау. В 1867 году оригинал манускрипта пропал.
Судя по факсимиле, эту рукопись вполне мог создать секретарь Реувени, Соломон Кохен из Прато. Она резко обрывается и не сообщает нам о последующих приключениях Давида в Испании, Фландрии и Италии, а также о его переговорах с императором Карлом V.
Текст этого манускрипта часто публиковался, в частности в Anecdota Oxoniensia Нейбауэра; кроме того, отрывок из него в немецком переводе Биберфельда вышел в 1892 году в Лейпциге. Приведенный в этой книге рассказ взят из слегка сокращенного Эйзенштейном текста с некоторыми добавлениями, особенно в конце.
I
Я – Давид, сын царя Соломона (будь же благословенна память этого праведника!), и мой брат, царь Иосиф, который старше меня и который сидит на троне своего царства в пустыне Хавора (Хоргвара) и управляет тридцатью мириадами (мириада – 10 тысяч. – Пер.) племен Гада и Рейбена и половиной племени Манассея. Я совершил путешествие по приказу царя, моего брата и его советников, семидесяти старейшин. Они велели мне посетить сначала Рим и предстать перед папой, да восславится его имя. Я покинул их и десять дней странствовал по горам, пока не достиг Джедды, где сильно заболел и пробыл пять недель. Услышав, что в страну Эфиопию уходит корабль, я сел на него в Красном море и плыл три дня, а на четвертый день мы прибыли в город Суаким в Эфиопии. Я нанял дом и прожил в нем два месяца, пока болезнь не оставила меня. Мне ставили банки, и я потерял 50 фунтов крови: чтобы вылечить меня, на мое тело более сотни раз накладывали горячие гвозди. После этого я встретился со многими купцами, которые ехали из Мекки в царство Шебы, и я обратился к их главарю, потомку пророка исмаилитов, по имени Омар Абу Киамил. Я купил двух верблюдов и отправился с ними; в нашем караване было более 3 тысяч верблюдов. Мое здоровье улучшалось с каждым днем; мы пересекли огромные пустыни, леса и поля, на которых много добрых трав, добрых пастбищ и рек. Наше путешествие продолжалось два месяца; наконец мы прибыли в столицу царства Шеба в Эфиопии, где правит царь Омара, который живет на Ниле. Это черный царь, он повелевает черными и белыми, а имя его города – Ламула, и я пробыл у него десять месяцев. Царь разъезжает по своей стране – каждый месяц он посещает какое-нибудь другое место. Я ездил вместе с царем, и у меня в услужении было более шестидесяти человек, сыновей Пророка, которые ехали верхом; они относились ко мне с большим почтением. Все время, что я пробыл в Эфиопии с царем, я ежедневно постился, когда ложился спать и когда вставал, и молился день и ночь и избегал общества зубоскалов и любителей развлечений. На каждой остановке мне ставили деревянный домик рядом с домом царя. У царя есть женская прислуга и мужская прислуга и рабы; большая часть из них ходит голышом, а царица, наложницы и дамы облачены в одни лишь золотые браслеты, по два браслета на каждой руке и ноге; они покрывают свою наготу золотой цепью, вышитой вручную, и куском ткани в локоть шириной. Они обматывают его вокруг бедер и скрепляют спереди и сзади. Но их тело остается голым; в носу они носят золотое кольцо. Мужчины и женщины едят слонов и волков, леопардов, собак и верблюдов, и еще они едят человеческую плоть. Царь ежедневно вызывал меня к себе и говорил: «Что ты хочешь получить от нас, сын Пророка? Если желаешь рабов, верблюдов или лошадей, возьми их», но я ему отвечал: «Мне ничего от тебя не надо; но я слышал о славе твоего царства и приношу тебе этот подарок с любовью и удовольствием; смотри, я дарю тебе шелковое одеяние и 700 дукатов или золотых флоринов», и еще я говорил: «Я люблю тебя и дарую тебе прощение и желаю попасть в рай тебе и твоим сыновьям и дочерям и всем твоим домочадцам, и ты должен приехать на следующий год к нам в Мекку, место искупления всех грехов». После этого из города Мекки явился какой-то исмаилит, который оболгал меня перед царем, заявив: «Этот человек, которому ты веришь, вовсе не из семьи Пророка, а из пустыни Хавора». Услышав это, царь послал за Абу Киамилом и передал ему слова клеветника, и Абу Киамил сказал: «Я не знаю ни того ни другого, но я видел, что первый – почтенный человек, который ежедневно постится и боится Бога, и не ищет развлечений или женщин, и не любит деньги. Зато другой любит деньги, делает много зла и очень много говорит». Тогда царь сказал: «В твоих словах правда», и Абу Киамил ушел и рассказал мне обо всем. После этого о словах клеветника узнала царская жена, которая послала за мной и сказала: «Не оставайся в нашей стране, ибо этот новый человек, который прибыл из Мекки, оклеветал тебя перед царем самыми гнусными словами и он совещается со многими людьми, как сделать так, чтобы царь повелел тебя убить». И я спросил у нее: «Разве я могу уехать без разрешения царя?» На что царица ответила: «Сегодня вечером царь придет в мой дом, и я пошлю за тобой; ты должен предстать перед нами и попросить у царя разрешения, а я помогу тебе, и завтра ты спокойно уедешь». Поэтому, придя к царю, я бросился на колени и спросил: «В чем я провинился, в чем согрешил? Разве я не приходил к тебе с дарами, любовью и добротой и ничего не желал от тебя – ни серебра, ни золота, ни рабов, ни служанок, ни слуг. Этот негодяй, оболгавший меня перед тобой, любит деньги и говорит неправду. А я ведь прожил у тебя десять месяцев! Позови своих слуг и их господ и спроси их, знают ли они за мной хоть один грех, хоть одну вину? Поэтому, в доброте своей и ради Бога, разреши мне идти своей дорогой, и я буду молиться о тебе и благословлять тебя». И царица добавила: «Дай ему разрешение идти своей дорогой, ибо это почтенный и достойный доверия человек; мы не нашли в нем никаких изъянов, и все говорят о нем только хорошее». Тогда король спросил меня: «Что тебе нужно? Рабы, верблюды, лошади? Возьми их и иди с миром». И я сказал царю: «Мне не нужно от тебя ничего, кроме разрешения завтра на рассвете уехать отсюда, ибо я знаю, что здесь у меня появились враги; поэтому было бы хорошо, если бы ты послал со мной одного из своих достойных слуг, чтобы он проводил меня до дома Абу Киамила». Тогда царь послал за одним из своих слуг и велел ему сопровождать меня, и дал нам двух лошадей, и мы отправились в дом Абу Киамила и по дороге пересекли много рек и мест, где кормились слоны. Однажды нам встретилась река из ила и воды, в которой лошади, переходя ее, увязали в грязи по самое брюхо, и много людей и коней утонуло здесь. Но мы перешли эту реку, не слезая с лошадей, и возблагодарили Бога за свое спасение. Мы ехали восемнадцать дней, пока не добрались до Сенаара; на следующее утро я и мой слуга поплыли по реке Нил и провели в пути еще пять дней, пока я не достиг города Шебы, но он был заброшен и лежал в руинах, в нем есть деревянные домики, и Абу Киамил вышел ко мне и спросил: «Как это ты приехал от царя, и он не дал тебе рабов? Я знаю, что царь любит тебя, поэтому живи в моем доме, а я поеду к царю и попрошу за тебя». И я сказал: «Так я и сделаю». Но ночью, когда я спал в доме Абу Киамила, мне во сне явился отец, мир его праху, и сказал мне: «Зачем ты приехал в эту далекую землю? Уезжай завтра отсюда с миром, и с тобой ничего плохого не случится; если же ты станешь ждать, когда вернется Абу Киамил, знай, что ты умрешь». Проснувшись, я сказал Абу Киамилу: «Лучше я уеду отсюда, я не хочу, чтобы ты ехал из-за меня к царю». И утром я покинул Шебу, и Абу Киамил послал со мной своего брата, и мы десять дней ехали до царства Элгеля. Элгель расположен в царстве Шеба и находится под властью Омара, а царя Элгеля зовут Абу Акраб, и мы приехали к нему, и брат Абу Киамила сказал ему: «Царь повелел нам проводить этого господина, сына Пророка, сюда». Я прожил у царя Абу Акраба три дня, а потом отправился дальше. Мы с моим слугой добрались до горы Такаки, и я пришел к великому господину по имени Абу Алохаб; и он хотел, чтобы я пересек небольшую пустыню и добрался до земли Донгола. Я прожил в его доме шесть дней и дал ему 20 дукатов и кое-что из одежды. Его слуги наполнили водой шесть бурдюков и привязали к трем верблюдам, и я отправился в путь. Я, мой слуга и слуга Алохаба десять дней ехали по пустыне и видели много всадников, и я сказал слуге Алохаба: «Проводи меня до Масы, в пяти днях пути от этого места. Маса стоит на краю царства Шебы, на реке Нил», и он ответил мне: «Я сделаю так, как ты просишь, и, если хочешь, я поеду с тобой в Египет». Услышав предложение этого человека, я поклонился царю Небес и Земли, ибо боялся остаться в стране Шеба. Мы с ним прошли через начало пустыни, где много песка, и мы взбирались на песок, как на горы, и я постился три дня без перерыва, пока не достиг города Хавор; после этого я добрался до реки Нил, и предо мной предстал старый исмаилит из господ Египта; он подошел, поцеловал мои руки и сказал: «Входи, о благословенный господин, о господин, сын нашего повелителя, будь добр, войди в мой дом, и я приму твое благословение. У меня есть пища, продукты и место для жизни», и я пошел вслед за этим человеком, которого звали Осман. У него были жена и дети, и он приготовил дом для меня и моего слуги; после этого я отправил слугу Алохаба домой; я дал ему 10 дукатов, и он ушел.
