Все это время армия Гасдрубала действовала в Ливии, нападая на отряды римлян, отправлявшиеся за продовольствием и фуражом. Римляне сами оказались в положении осажденных. Их командиры не блистали талантами, а воинские части — дисциплиной. Римское войско на глазах превращалось в разбойничий сброд.
Исключение являл лишь сорокалетний Сципион Эмилиан. Он, единственный из римских офицеров, проявил под Карфагеном и находчивость, и решительность, и храбрость. "Он лишь с умом; все другие безумными тенями реют" — этим стихом из "Одиссеи" отозвался престарелый Катон на события в Африке.
Неудачное ведение войны ободрило врагов Рима. Царь Нумидии давно считал Карфаген своей добычей, которую незаконно хотят отнять римляне, а потому не намерен был спешить им на помощь. Масинисса, боясь, что римляне обоснуются у границ его царства, не оказывал им никакой поддержки. В Иберии против Рима восстали лузитане. На востоке Риму объявил войну македонский царь-самозванец Андриск; карфагенян он считал своими союзниками; карфагенские послы побывали при его дворе.
В Риме заговорили, что надо сменить командующего армией и назначить на эту должность Сципиона Эмилиана, популярного в войсках. Тем временем умер царь Масинисса, и Сципион заручился дружбой его сыновей: одного избрал царем, но дозволил править лишь царским двором и столицей; другому поручил командовать армией, вести войну и заключать мир; третьему отдал гражданскую власть, позволив судить подданных. Разделив власть, он хитроумно перепутал нити власти. Теперь любой из трех сыновей Масиниссы, взявшись решительно править страной, непременно поссорился бы с братьями. Остальным сорока (!) сыновьям Сципион раздал различные подарки. Так, еще не победив Карфаген, римский полководец подорвал могущество Нумидийского царства. Вскоре между наследниками Масиниссы начнутся раздоры.
Весной 148 года до нашей эры сменилось командование римской армией. Луций Гостилий Манцин возглавил флот, а главнокомандующим стал консул Луций Кальпурний Писон. Прежние командиры, и Сципион в их числе, отплыли в Рим.
Писон, штурмуя стены города, вскоре лишился всех осадных орудий. Так же решительно взялся за дело Манцин. Он убедился, что часть стены на берегу моря слабо охранялась, потому что отвесные скалы мешали даже подступиться к ней. Тогда с помощью лестниц он с небольшим отрядом проник в город, а потом понял, что будет неминуемо выбит карфагенянами и сброшен на острые утесы. Он укрепился с отрядом на скале и был отрезан от остальных римлян. В это время на горизонте показались корабли.
Это вернулся из Рима Сципион Эмилиан, избранный в консулы на 147 год до нашей эры и назначенный, наконец, главнокомандующим. Он и спас отряд Манцина. На следующее утро корабли Сципиона подошли к стенам города и приняли на борт незадачливый десант; карфагеняне не мешали его бегству. Бездарный Манцин оставался при Сципионе вплоть до разрушения Карфагена, а на следующий год сам стал консулом (вернувшись в Рим, Манцин выставит на Форуме план Карфагена и изображение осады и, встав около картины, будет разъяснять народу подробности).
Сципион убедился, что в армии царит анархия. Он не увидел у воинов никакой дисциплины. Солдаты привыкли к лености, жадности и грабежам. В расположении войска находилась толпа торговцев, которые подбивали солдат грабить окрестности. Тем временем почти вся Ливия вернулась под власть Карфагена.
Наведя порядок в войсках, Сципион неожиданно повел их на штурм Мегары. Карфагеняне бежали в Бирсу. Впрочем, римляне не стали удерживать Мегару. Росшие всюду деревья и кусты, а также многочисленные каналы мешали оборонять эту часть города. Так Сципион ограничился простой демонстрацией силы и решимости. Оттеснив карфагенян в Бирсу, он плотным кольцом окружил Карфаген, окончательно отрезав его от материка. Тщетно горожане приносили жертвы богам. Голод и болезни начали беспокоить их.
Их полководец Гасдрубал лишил их последней надежды на примирение с Римом: для поднятия духа он приказал вывести на стены крепости пленных римлян и железными орудиями вырвать им глаза, жилы, языки и половые органы, отрезать им руки и ступни, содрать с них кожу, а затем сбросить со стены. После этой публичной казни в городе установилась диктатура Гасдрубала. Часть сенаторов, возражавших ему, была убита по его приказу.
Сципион не собирался бездействовать. Солдаты возвели перед Карфагеном стену и высокую каменную башню. Отсюда полководец наблюдал за происходящим в городе. Строительный пыл не оставлял Сципиона: он велел соорудить дамбу и перекрыть гавань, чтобы карфагеняне не получали продовольствие из других ливийских городов.
Тогда горожане неожиданно построили военный флот. Римский историк Флор сообщал, что они разобрали кровлю домов ради постройки 120 кораблей, а потом, прорыв новый выход к морю, неожиданно для противника вывели их в море. Впрочем, этот рассказ вызывает у историков некоторое сомнение. Конечно, построить сотню кораблей карфагеняне могли, поскольку собирали корабли из стандартных частей. Однако прорыть незаметно канал? Как это можно? Ведь римляне, несомненно, вели наблюдение за осажденным городом.
В любом случае вскоре после появления у карфагенян эскадры состоялось последнее морское сражение Пунических войн — последняя битва карфагенского флота. По признанию римских историков, карфагеняне могли бы уничтожить римские корабли, если бы немедленно напали на них. Однако в первый день они лишь выплыли в открытое море, точно насмехаясь над римлянами, и вернулись в гавань. Только на третий день, когда римляне приготовились к бою, они напали на них. Соотношение сил с самого начала было на стороне римлян. Карфагеняне прибегли к партизанской тактике. Их быстроходные суда подплывали к кораблям римлян, наносили им повреждения и стремительно удалялись. Когда дело дошло до сражений между отдельными кораблями, выяснилось, что на судах римлян не было абордажных мостиков, поскольку они не рассчитывали встретить в гавани Карфагена противника. Исход боя решали таранные столкновения, и в этом больше преуспели римляне. Карфагенские корабли отступили в гавань и были блокированы. После одержанной победы римский флот уже не принимал участия в штурме крепости и лишь поддерживал блокаду.
Зимой 147/46 годов до нашей эры Сципион разослал по всей Ливии войска, чтобы расправиться с союзниками осажденного города. После этого похода карфагеняне уже ничего не получали из Ливии. Римские войска, расположившись в удобном лагере, предоставили голоду и болезням истреблять осажденный гарнизон.
Все жители Карфагена укрылись за городскими стенами. Им оставался один выбор: гибель в бою или голодная смерть. Весной 146 года до нашей эры римляне прорвались в Карфаген. Шесть суток они пробивались сквозь улицы обреченного города. Каждая улица была полем битвы, каждый многоэтажный дом — крепостью. Одних защитников города римляне убивали в рукопашном бою, других сбрасывали с крыш домов на землю. Вскоре в городе начался пожар. Огонь пожирал все и перекидывался с дома на дом, убивая всех спрятавшихся за стенами. На месте величественных зданий лежали лишь камни, обугленные балки и трупы, множество трупов. Карфаген превратился в кладбище. По словам К. А. Ревяко, "это самый страшный пример тотального уничтожения народа".
