Согласно Лоу (Low, 1999: 87-88), кросс-культурные сравнения показывают, что украшения (в эту категорию могут входить также татуаж, шрамирование и раскрашивание кожи, создание замысловатых причесок) и одежда являются маркерами богатства и статуса у мужчин в 87 из 138 обществ, представленных в атласе Мердока (рис 10.8).
Рис. 10.8. Женщины и мужчины своей одеждой и украшениями передают окружающим различную информацию. На каждом столбике отражено процентное соотношение обществ, в которых одежда и украшение служат индикаторами соответстветствующего статуса (дано по Low, 1999)
Украшения служат указанием на брачный статус мужчин только в четырех обществах, причем два из них практикуют моногамию по экономическим причинам (природные ресурсы в местах проживания этих обществ столь скудны, что не позволяют мужчинам практиковать полигинию). В целом, мужчины демонстрируют свой брачный статус с помощью украшений и одежды в 20% моногамных обществ и только в 1,5% остальных обществ из атласа Мердока. Напротив, женские одежда и украшения служат надежными индикаторами брачного статуса в 135 обществах из 138.
Лоу отмечает, что женские украшения в большинстве обществ служат индикаторами богатства не самих женщин, а скорее их мужей или родственников. Одежда и украшения являются индикаторами статуса и власти мужчин в 67 % немоногамных обществ и 10% обществ, практикующих моногамию и проживающих в бедной ресурсами среде. В моногамных обществах одежда и украшения не являются индикатором принадлежности к возрастным группам, тогда как в 12% остальных обществ одежда сигнализирует о возрастном статусе женщины и в 67% обществ служит указанием на возрастной статус мужчины.
В современных постиндустриальных обществах, переживших сексуальную революцию (особенно в Западной Европе и Северной Америке), отчетливо проявляется тенденция к выраженной эмансипации женщин, росту их общей занятости в производстве и увеличению доли незамужних женщин брачного возраста. В этих условиях одежда у женщин, по-видимому, становится независимым сигналом их собственного экономического благополучия и успеха. В целом ряде исследований было показано, что мужчины всегда отдают предпочтение женщинам привлекательной внешности, независимо от того, во что одеты потенциальные партнерши и каков их социальный статус. И не важно, идет ли речь о простом флирте, кратковременном увлечении, постоянной любовной связи или браке.
Очевидно одежда выполняет несколько сигнальных функций, разных для мужчин и женщин. Для мужчин она является сигналом статуса и обеспеченности, для женщин, в первую очередь, — способом повышения внешней привлекательности.
10.8. Привлекательность и сексуальный успех в современном российском обществе
Проведенные нами, совместно с австрийскими коллегами, исследования в среде российского студенчества свидетельствуют, что у этой категории молодежи продолжают действовать универсальные стереотипы сексуального поведения и, вместе с тем, существует определенная культурная специфика, связанная с социальной желательностью моделей поведения для мужчин и женщин (Дорфман, Бутовская 2004). Наша выборка состояла из 121 испытуемого (61 женщина и 60 мужчин) в возрасте от 18 до 30 лет. Юноши сообщали о более раннем возрасте начата сексуальной жизни в сравнении с девушками, а также сообщали о достоверно большем числе партнеров, чем девушки (Таблица 10.1). Поскольку в нашем распоряжении имеются лишь результаты индивидуальных интервью, не исключено, что эти данные скорее отражают желаемое, нежели реальные факты. В целом такая стратегия находится в русле эволюционных ожиданий и согласуется с концепцией маскулинности. Напротив, для девушек в современном российском обществе может оставаться престижным половая скромность и верность. Поэтому не исключено, что девушки занижали реальное число партнеров или предпочитали говорить, что все еще остаются девственницами.
Таблица 10.1. Средние значения исследованных показателей для мужчин (N = 60) и женщин (N = 61)
Условные обозначения:
* — параметры, использованные только для характеристики женской выборки;
+ — параметры, даны для сокращенной выборки, состоящей из женщин, имеющих к началу исследования опыт половых контактов с мужчинами (N = 49); остальные расчеты приводятся по всей женской выборке (N = 61); 2D:4D — отношение длины указательного и безымянного пальца. Оттенки кожи — светооценка по шкалам цветности.
Наши ранние работы, наряду с исследованиями других авторов, указывают, что женщины в первую очередь обращают внимание на финансовую состоятельность и социальный статус мужчины и лишь затем — на его внешнюю привлекательность. В русле этих тенденций неслучайным выглядит тот факт, что юноши из московской выборки с более выраженной асимметрией лица носили более дорогую одежду (то есть подсознательно компенсировали недостатки внешности признаками экономической состоятельности).
Для российской женской выборки прослеживается положительная связь между отношением талии к бедрам и количеством половых партнеров, что позволяет думать, что девушки с более тонкой талией оказываются более привлекательными для мужчин. Связь между количеством половых партнеров и отношением обхвата груди к бедрам также была положительной. Получается, что девушки с более пышным бюстом могут демонстрировать больший промискуитет.
Отношение 2D:4D на правой руке у девушек положительно коррелирует с обхватом груди, что не удивительно, поскольку оба эти параметра являются индикатором высокого уровня эстрадиола и, соответственно, отражают репродуктивные качества обладательницы. В отличие от мужчин, для которых дорогая одежда являлась своеобразной компенсацией физической непривлекательности, у женщин наблюдалась прямо-таки противоположная тенденция — более привлекательные девушки одевались более дорого.
Данные по российской выборке подтверждают и выводы Б. Финка с соавторами, полученные на австрийском материале — девушки с более симметричными лицами характеризовались также и более гомогенной текстурой кожи. А вот розовый цвет лица в нашей выборке отрицательно коррелирует с гомогенностью кожи, тогда как результаты, полученные по австрийским студентам — противоположные. Обращает на себя внимание тот факт, что девушки, имеющие опыт половой жизни, достоверно отличались от девственниц более симметричным телом и более тонкой талией. По всей видимости, также как и в западноевропейской популяции, эти два параметра являются значимыми для оценки женской привлекательности.
В целом, данные по российским студентам демонстрируют сходные закономерности с аналогичными выборками по западной Европе, США и Канаде и, вероятно, отражают общеэволюционные различия в критериях мужской и женской привлекательности.
