На следующий год Global Witness опубликовала еще один доклад о нефтяной индустрии Анголы [85]. Нефть оставалась главным источником валюты в стране и на тот момент обеспечивала 90 % доходов государства. Global Witness сообщала: значительная часть богатства присваивается коррумпированными чиновниками, а не используется для восстановления страны. Она предложила, чтобы BP пошла на решительный шаг и опубликовала все данные о выплатах ангольскому правительству в соответствии с заключенными ранее контрактами. И BP так и поступила.
Обеспечив прозрачность финансовых потоков и возможность тщательного анализа, BP надеялась вынудить правительство Анголы использовать нефтяные доходы на нужды населения. В долгосрочной перспективе это могло бы ограничить размер налогов, которые пришлось бы платить BP: если бы правительство использовало деньги разумно, оно не обращалось бы к компании за дополнительными средствами. Было ясно: чтобы сделать подобную практику устойчивой, ее нужно ввести во всех странах. Поэтому я обсудил этот вопрос с Тони Блэром, согласившимся поддержать наше начинание. В 2002 г. на Всемирном саммите по устойчивому развитию в Йоханнесбурге Блэр выступил с инициативой по обеспечению транспарентности
[2] в добывающей промышленности (EITI). Он предложил механизм, поощряющий страны публиковать данные о выплатах, полученных от нефтяных, газовых и горнодобывающих компаний. Поощрение правительств к сотрудничеству имело важнейшее значение. Но независимо от того, сколько компаний публикуют финансовые отчеты, программа повышения транспарентности эффективна лишь в том случае, если правительства также публикуют отчеты о расходах и возможно провести необходимое сравнение. Только тогда получится тщательно проверить финансовые данные [86].
Инициатива, выдвинутая Блэром, обеспечивает лишь частичное решение проблемы нефтяного проклятия, от которой страдают Венесуэла, Ангола и другие страны. В любом случае стремление обеспечить финансовую транспарентность – необходимое условие дальнейшего прогресса. Имеется много возможностей, чтобы сделать в этом направлении еще больше [87]. Например, в выступлении Блэра не были рассмотрены вопросы о том, как оплачивать контракты на разведку и освоение месторождений. Коррупция часто проявляется в более тонких формах, чем простое присвоение государственных средств. Чиновники могут заключать контракты с менее квалифицированными компаниями, если рассчитывают на значительные «откаты».
Инициативы по повышению транспарентности на данный момент добровольны. Но они должны стать обязательными, чтобы никто и нигде не мог скрывать свои действия. Компаниям необходимо предоставлять подробную информацию о выплатах иностранным правительствам, чтобы тамошние граждане знали, куда идут деньги от добытых на их территории природных ресурсов [88]. Тогда, возможно, нефть станет всеобщим благом [89].
Будущее нефти
Обнаружение и освоение новых месторождений и более полное извлечение нефти из старых по-прежнему имеют важнейшее значение, так как спрос на нефть, по-видимому, продолжит расти. Ожидается, что за следующие 25 лет он увеличится с 88 000 000 до 100 000 000 баррелей в день, главным образом вследствие быстрого роста числа грузовиков и личных автомобилей в странах Азии. Достаточная диверсификация поставок и резервные мощности для увеличения добычи в случае необходимости, вероятно, снизят наши тревоги по поводу возможного нефтяного дефицита. Остальное определит геополитика, прежде всего долю ренты, получаемой правительствами, и стимулы для специалистов, способных организовать добычу.
Недавно произошло одно замечательное событие, которое наверняка поспособствует ослаблению озабоченности Запада по поводу поставок нефти. То, что началось как революция в добыче природного газа, быстро распространилось и на добычу нефти.
Природный газ
Мыс Галеота Пойнт в юго-восточной части острова Тринидад – место обитания многих видов фауны региона; тропическая экосистема мыса служит важным «пит-стопом» для птиц на пути через акваторию Карибского бассейна. Но там же, на морском шельфе, находится и одно из самых крупных углеводородных месторождений Тринидада.
В мае 2004 г. Патрик Мэннинг, премьер-министр Тринидада и Тобаго, с вертолета показывал мне здешние панорамы. Наша остановка состоялась в центре острова, где имелись обширные выходы битума на поверхность. Чернильно-черные пятна резко выделялись на фоне тропического пейзажа, что указывало на большие запасы нефти и газа. На территории Тринидада имелось несколько «жемчужин», приобретенных BP после недавнего слияния с Amoco, и я прилетел, чтобы гарантировать продолжение успешной работы компании в регионе. BP открыла несколько крупных газовых месторождений в конце 1990-х – начале 2000-х гг., включая первое глубоководное у берегов Тринидада.
Природный газ состоит главным образом из молекул метана. Они образованы из одного атома углерода, соединенного с четырьмя атомами водорода. Метан, простейшая связь углерода с водородом, – один из самых изобильных источников энергии на планете. Мэннинг хотел сделать так, чтобы этот недавно открытый источник природного богатства использовался бы на благо его народа.
Тринидад жестоко эксплуатировался бывшими колониальными хозяевами: первые испанские конкистадоры обосновались на острове в XVI в. Великобритания осуществляла контроль над островами с начала XVIII в. и вплоть до получения ими независимости в 1962 г. Хищнические методы ведения сельского хозяйства постепенно приводили к деградации природного ландшафта. Все больше рабов привозили из Западной Африки для уборки сахарного тростника. Как объяснил мне позднее Мэннинг, местные жители экспортировали сахар, но не могли позволить себе импортировать изготовленные из него кондитерские изделия.
После открытия на Тринидаде нефти в 1986 г. экономические перспективы страны заметно улучшились. По всему острову оказались разбросано множество пустых бочек из-под нефти, что дало импульс для развития специфической карибской культуры стальных барабанов
[3]. Затем в конце 1950-х гг. на Тринидаде началась добыча газа, использовавшегося для производства аммиака, необходимого для получения минеральных удобрений. В 1970-х гг. новые месторождения обеспечили возможность дальнейшего развития газовой индустрии. Правительство страны хотело использовать газ на острове, а не экспортировать за рубеж, и вскоре началось успешное развитие энергоемких отраслей.
