Рис. 13.3. Паттерны, описывающие развитие системы в модели Эпштейна, выглядят случайными, но устойчивыми. Подобно рис. 13.2 на (а) приведены домены из «серых» и «белых» агентов и соответствующие вариации их зон поиска (б). При внешнем воздействии, заставляющем всех агентов в какой-то момент принимать самостоятельные решения, система приходит в беспорядок (средняя часть рисунка), но затем приобретает новую устойчивую конфигурацию. Многие «убежденные серые» (в том смысле, что им не нужно думать от этом) после воздействия становятся точно такими же «убежденными белыми».
Затем авторы мрдели рассмотрели поведение системы при «шоковом» воздействии, выразившемся в том, что всех агентов заставили в течение всего одного раунда принимать случайное, т. е. самостоятельное решение. Оказалось, что такое внешнее воздействие сразу выводит систему из равновесия, в результате чего представленная на предыдущем рисунке конфигурация меняется очень сильно (рис. 13.3), что сразу заставляет нас вспомнить о резких переменах в социальной сфере, когда новые идеи или события заставляют массу людей менять свои убеждения и пересматривать прежние позиции. Такое поведение легко объяснить в терминах «выгодности», но оно может быть связано и просто с отсутствием твердых убеждений у людей, многие из которых вообще не очень сильно задумываются об основах своего социального поведения. Другими словами, при любом резком изменении условий множество людей, ранее из подражания окружению бездумно примыкавших, например, к белому лагерю, теперь столь же легко и бездумно могут перейти в серый лагерь.
Полученные данные подтвердили предположения Эпштейна, что именно таким случайным образом формируются многие социальные нормы и правила поведения. Вряд ли кто-нибудь усомнится в том, что яростные борцы с мужской модой на длинные волосы в 1960-х годах в XVII веке были бы столь же яростными борцами с модой на короткую стрижку, и по тем же самым причинам! Эпштейн считает, что большинство американцев не могут объяснить круглую форму Земли, но верят в это, как в азбучную истину, как древние верили в то, что Земля плоская.
Введение в такую модель некоторого уровня шума (т. е. ошибок и случайностей в процессе принятия решений агентами) не предотвращает образования протяженных регионов «единомыслия», но лишь делает их границы более подвижными. Взгляды большинства в каком-то регионе окружности могут измениться со временем, но в любой момент времени существуют обширные сообщества «минимально думающих» конформистов с непоколебимыми мыслителями, обретающимися где-то на границах и анализирующими различные точки зрения. В качестве метафоры социального поведения и принятия решений предлагаемая модель выглядит одновременно абсурдно упрощенной и поразительно привлекательной.
ОТДЕЛЬНЫЕ МИРЫ
Предложенная модель отлично описывает поведение конформистов, но социальная структура явно не ограничивается такими индивидами. Более двадцати лет назад политолог Томас Шеллинг из университета штата Мэриленд стал изучать коллективное поведение и поляризацию мнений внутри сравнительно небольших групп людей, характеризуемых противоположными предпочтениями. В 1978 году он опубликовал книгу, где показал, что коллективное действие, основанное на множестве индивидуальных решений, может быть совершенно отличным от интуитивно предполагаемого. Его работа Микромотивы и микроповедение является одним из важнейших достижений социальной физики, которой посвящена предлагаемая книга. Хотя Шеллинг и не использовал методы современной статистической физики, однако отчетливо сознавал явные аналогии в поведении физических и социальных систем.
При описании неодушевленных объектов физики очень часто пользуются терминами, относящимися к сознательному поведению: мыльные пузыри стремятся минимизировать свою поверхность; луч света пытается двигаться по кратчайшему пути и т. п. Тем самым они подчеркивают тенденцию физических процессов к оптимизации, т. е. достижению максимума или минимума некоторых параметров. С другой стороны, нельзя забывать, что во многих описанных ранее системах участвуют люди, также стремящиеся к оптимизации, причем для них применение тех же эпитетов представляется совершенно естественным. Люди в отличие от физических объектов действительно реально стремятся двигаться по кратчайшему маршруту и пытаются что-то минимизировать (потери времени, денег, усилий) или, наоборот, максимизировать (прибыль, удовольствие). Именно на этом основывался описанный в гл. 10 принцип минимальных усилий Джорджа Кингсли Ципфа.
Вспомним, что в классической экономике «скрытая рука» рынка, введенная еще Адамом Смитом, в действительности оптимизирует механизм работы рынка, повышая эффективность производства и распределения товаров. По этому поводу Шеллинг говорит следующее:
В этих случаях каким-то образом все действия оказываются скоординированными. Существует такси, которое отвозит вас в аэропорт, в самолете находятся бутерброды, которые вам дают на завтрак, а сам самолет оказывается заправленным топливом, полученным на нефтеперерабатывающих заводах где-то очень далеко. Откуда-то берутся тележки, бетон для дорожек, эскалаторы в здании аэропорта и множество других товаров или изделий, необходимых для организации авиарейса из одного города в другой4.
Если это работает в экономике, спрашивает Шеллинг, то почему вся остальная деятельность человечества не может быть организована на похожих принципах? Возможно, мы просто не осознаем тех скрытых в общественной деятельности организационных факторов, которые и обеспечивают общий ход событий?
Тщательно изучив развитие экономики за последние два века, можно прийти к выводу, что достаточно свободный рынок действительно является наилучшим механизмом удовлетворения разнообразных потребностей множества людей. Вполне можно представить, что это справедливо и для всех иных общественных потребностей и отношений. Почему за счет именно таких взаимодействий, которые формально не включены в перечень разделов экономической науки, не могут осуществляться все другие важные социальные контакты между членами сообщества, преследующими в каждом отдельном случае собственные интересы?5
Тут Шеллинг подразумевает, что повседневная жизнь современного человека складывается из непрерывной череды решений по самым разным действиям: надо ли включать указатель поворота? Когда отвести ребенка к врачу? Надевать ли защитный шлем? Стоит ли нарушать закон? Где следует сесть в данной аудитории? Играть ли в гольф по пятницам? Характерной особенностью всех этих действий является то, что они протекают во взаимодействии с другими людьми и зависят от их выбора. Более того, свое решение мы должны принимать на основании явно недостаточной информации относительно намерений и действий других людей. Именно наличие такой сложной взаимосвязи принципиально и существенно отличает групповое поведение от индивидуального и не позволяет построить модель коллективных действий на основе простой экстраполяции поступков одного человека.
Социальная структура в модели Шеллинга, безусловно, напоминает многочастичные системы статистической физики, но он сам использовал физические концепции только качественно или интуитивно и поэтому, например, описывая «фазовые переходы» в поведении структуры, не использует этот термин в явной форме. Шеллинг разработал много моделей социального поведения, связанных с ролью предложенных им «микромотивов» в масштабных процессах, но из них следует особо выделить одну, относящуюся к расовой сегрегации в демографии.
