— Так ты вместе с братом направлялся на коронацию короля Бренора Боевого Топора? — спросил эльф, чтобы убить время, прекрасно зная, что подобные вопросы уже задавала, в Лунном Лесу второму дворфу Инновиндиль.
— Ага, — ответил Пайкел, явно восхищенный обстановкой: дворф подпрыгивал, чесал голову и радостно кивал.
— Стало быть, ты хорошо знаешь короля Бренора?
— Ага, — подтвердил Пайкел.
Внезапно дворф остановился, взглянул на эльфа и несколько раз моргнул.
— Не-а, — уточнил дворф и пожал плечами.
— Так тебе не знаком король Бренор?
— Не.
— Однако ты знаком с ним в достаточной степени, чтобы представлять… как там его зовут? Кэддерли?
— Ага.
— Понимаю. Ответь, Пайкел, — произнес Тарафиэль, — каким образом ты начал практиковать подобные друидские…
И тут Тарафиэль замолчал, ибо он заметил, как что-то отвлекло внимание Пайкела и как расширились от удивления глаза дворфа. Следуя за его неотрывным взглядом, Тарафиэль понял, что его вопрос остался неуслышанным, ибо перед ними, у самого входа в сад, стояло самое величественное в целом мире существо. Большой, могучий, с ногами, что смогли бы раздробить череп великана, с прямым рогом, что насквозь пронзил бы двоих стоящих спиной друг к другу людей, беспокойно бил копытом по земле единорог, и созерцал Пайкела столь же внимательно, как рассматривал прекрасное животное дворф.
Пайкел приложил ладонь к голове, выставив палец, точно рог единорога, и начал скакать вокруг.
— Полегче, дворф, — предупредил Тарафиэль, не зная, как на подобные действия откликнется великолепное и крайне опасное создание.
Пайкел же продолжал беззаботно, с восхищенными криками скакать вокруг, но споткнулся о каменную стену, что огораживала сад, и налетел на животное.
Единорог ударил по земле копытом и громко заржал, но Пайкел не обратил на него никакого внимания и побежал дальше.
Тарафиэль состроил недовольную мину, ругая себя за то, что неосторожно привел сюда дворфа. Эльф побежал за Пайкелом следом, призывая того остановиться.
Однако остановился не Пайкел, но Тарафиэль, так и не миновав каменной стены. На лужайке стоял Пайкел, поглаживая мускулистую шею единорога, и на лице друида застыла маска благоговения. Единорог испытывал некоторое беспокойство и бил копытами землю, однако же не отгонял Пайкела от себя и не пытался ускакать.
Тарафиэль присел на ограду, радостно улыбаясь и одобрительно кивая.
Еще некоторое время простоял Пайкел близ величественного единорога, а затем животное развернулось и ускакало прочь. Очарованный дворф перемахнул обратно через каменную стену, и движения его были столь легки, что казалось, будто ноги совершенно не касались земли.
— Ты доволен?
— Ага!
— Полагаю, ты понравился единорогу.
— Ага!
— Известно ли тебе о Миликки?
Улыбка Пайкела растянулась чуть ли не до ушей. Дворф сунул руку за отворот туники и вытащил нагрудную подвеску с вырезанной на ней головой единорога — символ богини природы.
Некогда Тарафиэль встречался с еще одним обладателем подобной подвески: та была вырезана не из дерева, как нагрудный знак Пайкела, а из кости рогатой форели, что водилась в Долине Ледяного Ветра.
— Обрадуется ли король Бренор, узнав, что при его дворе находится один из почитателей богини? — спросил Тарафиэль, чтобы направить разговор в то русло, где он надеялся получить недостающие сведения.
Пайкел непонимающе посмотрел на эльфа.
— В конце концов, король — дворф, а некоторые дворфы отнюдь не благосклонны к богине Миликки.
— П-ф-ф-ф-т, — презрительно фыркнул Пайкел, небрежно махнув на эльфа рукой.
— Ты полагаешь, я неправ?
— Ага.
— Я слышал, что в свите короля имеется еще один почитатель Миликки, — заметил Тарафиэль, — некто, получивший обучение здесь, из рук самого воина Монтолио. Довольно необычное существо, во многом подобное Пайкелу Валуноплечему.
— Дзирт Дурден! — крикнул Пайкел, и хотя Тарафиэль разобрал неясно произнесенное имя не без усилий, но, едва разобрав его, эльф довольно кивнул.
Если встреча с единорогом и не была достаточным доказательством, то знакомства Пайкела с Дзиртом оказалось вполне достаточно.
— Да, Дзирт. — подтвердил лунный эльф. — Именно его я привел сюда, повстречавшись с единорогом впервые. Он также пришелся единорогу по душе.
— Хе-хе-хе.
— Предлагаю остаться здесь на ночь, — молвил эльф, — а с восходом солнца мы покинем это место и вернемся к твоему брату.
Предложение показалось Пайкелу Валуноплечему разумным и даже приятным. Дворф убежал, исследуя заросли сада, и вскоре раздобыл пару гамаков, годных к употреблению.
И воистину приятной оказалась ночевка под покровом облака магии, что окутывало Рощу Монтолио.
— Он знаком с Дзиртом До'Урденом, — обратился к Инновиндиль Тарафиэль, как только они встретились тем же вечером, чтобы обменяться впечатлениями от общения с необычными братьями-дворфами.
— Равно как и Айвен, — подтвердила Инновиндиль. — В сущности, Дзирт До'Урден и Кэтти-бри из народа людей, удочеренная Бренором, выполняют роль связующего звена между Кэддерли и Мифрил Халлом. Все, что известно Айвену, Пайкелу и Кэддерли о Бреноре, те узнали от этой парочки.
— Пайкел уверен, что Дзирт останется у Бренора, — мрачно заметил Тарафиэль.
— Если он вернется к нам, мы узнаем об истинном состоянии тела и духа Эллифейн.
Взор Тарафиэля посуровел, и он опустил взгляд. Во всем Лунном Лесу не было истории печальнее и мрачнее, чем жизнь и горькая участь Эллифейн. Той жуткой ночью, полстолетия назад, когда дроу выползли из туннелей и набросились на лунных эльфов, отмечавших наступление ночи, Эллифейн была лишь маленьким ребенком. Все лунные эльфы за исключением Эллифейн оказались убиты, и Эллифейн разделила бы судьбу соплеменников, если бы не столь несвойственное дроу великодушие одного из них, Дзирта До'Урдена. Он скрыл девочку под телом убитой матери, вымазав в материнской крови, чтобы и она казалась смертельно раненной.
И если Тарафиэль, Инновиндиль и прочие эльфы из клана Лунного Леса по достоинству оценили великодушие поступка Дзирта и с доверием выслушали рассказы Дзирта о той ужасной ночи, Эллифейн так и не удалось освободиться от воспоминаний о том кошмаре. Девочку до безумия напугала резня, и, вопреки усилиям приглашенных жрецов и волшебников, во взрослой жизни у нее осталась лишь одна цель: убивать темных эльфов, убить Дзирта До'Урдена.
Некогда, во время странствий Дзирта по Лунному Лесу, они повстречались лицом к лицу, и Тарафиэлю наряду с другими влиятельными эльфами стоило немалых усилий держать Эллифейн подальше от горла Дзирта, вернее — от верной гибели под ударами его мечей.
