На поверхности плато можно наблюдать еще одну зависимость между формой и направлением. Взгляните на край плато над долиной реки Инхенио (см. спутниковую фотографию с сервера обсерватории Земли НАСА). Треугольные площадки разных размеров выстроились своими основаниями (расширениями) в сторону обрыва, чуть под разными углами, но они все расположены именно так, в крайнем случае вдоль края. Интересную фигуру можно выделить среди них. Одна (а возможно, и единственная) из широких сужающихся полос направлена к краю плато, но не доходя до обрыва она как бы отражается под углом и тянется в обратную сторону. Она выглядит, как сложенная под углом полоска бумага, — так демонстрируют в геометрической оптике закон отражения света. Опять ассоциации с лучами света. Но тогда почему эти лучи расширяются в сторону края грунта? Или, наоборот; они там начинаются и тянутся внутрь пустыни, плавно сужаясь? Какой вариант правильный? Если присмотреться к вышеупомянутой фигуре, отраженной на краю плато, то видно, что часть, расширенная у обрыва, наложена сверху. То есть начало треугольника — это его основание, а не вершина. Надо искать подтверждение этому в других фигурах, таких как кнуты, зигзаги. Вообще при рассмотрении чертежей геоглифов Наски очень часто возникает проблема, где начало, в какой последовательно-сти шло формирование фигур. А ведь в логике построения фигур как раз и может содержаться тот интеллектуальный потенциал, раскрыть который мы пытаемся.
О глубине геоглифов мы уже говорили, и в этом вопросе тоже заложен большой объем информации, который можно выудить. С одной стороны, разные исследователи и журналисты описывают площадки как просто очищенную от камней поверхность.
И в то же время М. Райхе вскользь говорит, что глубина самого большого прямоугольника не превышает 30,5 сантиметра. Да и фотографии довольно часто демонстрируют разную углубленность фигур, что особенно хорошо заметно, когда они пересекаются. В далекие годы в своем письме к Райхе киевские коллеги задавали по моей просьбе этот вопрос Марии. Она ответила, что не изучала эту проблему. Понятно, на все ей не хватало времени. Но исследование уплотненности песчаного грунта (зависимости плотности песка по площади и по глубине) могло быть объектом отдельного исследования, которое в сочетании с другими геофизическими методами могло помочь открыть тайну технологии формирования перуанских наземных фигур.
Кроме глубины, огромный интерес представляют и другие особенности поверхности геоглифов. Так, один из важнейших вопросов, который возникает при взгляде на фотографии с воздуха, это "за счет чего видны контуры площадок, полос при их наложении?" Ведь четко прослеживается практически каждый проход, одни полосы выглядят светлее, другие темнее, сохраняется небольшая кромка. Особенно много таких многослойных фигур не в самой пустыне, а на плато соседних рек, в частности реки Пальпа. Возможно, там несколько отличается грунт от плато Наска. Никто из побывавших в районе Наски не сообщает, за счет чего формируется разная контрастность разных полос. Ведь если следовать утверждениям, что контуры площадок видны только за счет убранных с поверхности камней, то за счет чего они отличаются при наслоении?
Можно предположить, что на поверхности широких полос, площадок сохраняется мелкая галька, отличающаяся от камней размерами и подверженная пустынному загару, как и крупная. Тогда она может вносить тональность в окраску поверхности. Похоже, что мелкая щебенка все же присутствует на поверхности больших площадок. Но в этом случае представляет интерес уже другой вопрос, за счет чего одна полоса темнее другой:
— за счет ли плотности рассыпанной гальки (чем больше плотность на квадратный метр, тем темнее);
— за счет ли ее размеров (чем крупнее камешки, тем тем-нее);
— тональность зависит от степени почернения ее поверхностного слоя.
На сегодняшний день ответа на этот вопрос нет, его не исследовали.
Далее последовательно возникает еще одна неясность. На снимках с воздуха можно видеть потрясающие кадры, когда длинная широкая полоса пересекает небольшую мезу (столовую гору), торчащую на ее пути из песчаного грунта. С удивлением констатируем факт, что такое препятствие не проблема для насканских геоглифов и можно проследить, как полоса поднялась вверх, отпечаталась на вершине, спустилась вниз (при этом разделилась на несколько более узких полос) на плоскую как стол пустыню и продолжила свой ход по горизонтальной поверхности. На всем протяжении полоса выглядит светлее окружающей поверхности. Удивительно, но похоже, что, кроме меня, никому не приходит в голову мысль, а за счет чего видна полоса на горе? Ведь нас уверяют, что видимость насканских фигур стала возможна за счет очистки светлой песчаной поверхности пустыни. Тогда как выглядит поверхность полосы там, на горе или ее склонах? Нам повезло, есть фотография участка такой полосы в месте, где начинается подъем на гору (или спуск). Мне удалось разыскать два таких снимка, на одном из них Мария Райхе поднимается вверх вдоль кромки фигуры. На них однозначно видно, что на склоне горы поверхность полосы отличается по структуре от поверхности на пустыне. Здесь она представляет мелкую дробленую щебенку, которая отличается красноватым оттенком от песчано-глинистого рассыпчатого грунта пустыни. Тогда почему эта каменная щебенка выглядит светлее окружающей поверхности горы? Она не успела подвергнуться окислению. Но откуда взялась такая равномерно дробленая щебенка? Неужели ею покрыты горные склоны и вершины, и достаточно было снять поверхностный слой такой щебенки и обнажить глубинный, чтобы проложить такую полосу? Еще один из принципиально важных вопросов, на который пока нет ответа.
Таким образом, для будущих исследований огромный интерес представляют изучение плоскости геоглифов на поверхности пустыни (относительная углубленность), на плато Пальпа, где грунт несколько отличается (поверхность полос разной тональности) и, наконец, на склонах и вершине горных пород (природа щебенки, степень ее окисления).
Из других особенностей геометрических фигур пустыни Наска представляет интерес такая деталь. Мы уже говорили, что края геоглифов — это насыпи из камней, своего рода бортики, высота которых колеблется от 15 сантиметров для нешироких полос и доходит до 80 сантиметров у одной из крупных трапеций. Но если взглянуть на снимок с треугольных больших площадок, то вызывает удивление, что размеры кромки не зависят существенно от ширины вдоль фигуры. Эти отвалы из камней скорее напоминают выпуклые рубцы на поверхности металла при сварке или кромку на поверхности при термообработке, лазерной резке и прочее.
Также бросается в глаза, что некоторые полосы, трапеции имеют как бы внутреннюю структуру (рис. 3). Неясно, за счет чего эта структура просматривается, но на приведенном снимке можно разглядеть симметричные треугольные структуры вдоль боковых сторон трапеции, причем они правильной формы с четко прямолинейными краями. Для чего так усложнять себе работу, если делать это вручную? Это, скорее всего, еще один отпечаток примененной технологии создателями насканских геоглифов.
Как уже говорилось, встречается множество полос или узких треугольных площадок, которые многократно накладываются или пересекаются между собой. Историки чаще всего объясняют такое наложение разницей во времени создания этих фигур. Но так могут говорить те, кто не видел сложнейшего комплекса геоглифов на плато над долиной реки Пальпа (рис. 4, гл. 1). Эти многократно наложенные, пересекающиеся полосы иллюстрируют многие современные вебсайты, но первая, на мой взгляд, публикация была Поля Косока в 1947 году, в статье, которой он рассчитывал ошеломить ученые круги Америки. Вид полос с большой высоты на фоне рельефа гористой местности и каких-то сооружений действительно потрясающ. Можно условно оценить грандиозность фигур, их сложность в сочетании с исключительной геометрической правильностью. Интуитивно понимаешь, что это сверхтехнология, но наука требует доказательств, а искать их надо на земле. Другой снимок этого же комплекса геоглифов П. Косок привел уже в своей книге. Здесь фигуры сфотографированы ближе, под другим ракурсом, как бы сверху и сбоку. Хорошо виден край плато и обрывистый склон в долину. То же шокирующее впечатление. Уже лучше видны отдельные детали, особо обращает внимание светлая полоса справа. Она заходит за край обрывистого склона, но ее контур остается правильным, прямоугольным. Так она смотрится здесь, на снимке, сверху, но неясно, как это место выглядит на грунте. Другая деталь приковывает внимание — полоса, устремленная вниз по рельефному склону. Не совсем ясно, является ли она продолжением линии, тянущейся к краю плато, или это отдельная полоса. Но любопытно, что полоса пересекает углубление, но не "простреливает" его, а пропечатана и внутри канавки. Здесь же накладываются поперек несколько узких зигзагов.
