Атмосфера и ее дождь представляют собой единую глобальную систему – все связано со всем остальным, порой непостижимым для нас образом. По мере того как в нашем восприятии климата на смену суевериям приходит наука, мы постепенно узнаем, как необычно высокая температура на поверхности моря в открытой части Тихого океана, Эль-Ниньо, может вызывать ливневые потоки в Калифорнии или отсутствие паводков на Ниле в Египте. Как пыльная буря, образовавшаяся над пустыней Сахара, может перемещаться над Атлантическим океаном, уменьшая вероятность того, что ураган обрушится на Флориду. Наконец, как выбросы, которые мы отправляем в атмосферу, будь то в США, Китае, Индии или где-то еще, могут изменять климат, в том числе и дождь – пожалуй, доказывая тем самым, что самые странные дожди из всех создаются людьми.
* * *
Еще при жизни Чарльза Гоя Форта его друзья, в том числе писатель Теодор Драйзер, основали Фортовское общество, в состав которого вошли журналист Генри Луис Менкен и такие писатели-фантасты, как Эрик Фрэнк Рассел. Но сам Форт отказался иметь к этому отношение. Он сказал, что не верит в сверхъестественные силы. Он просто любит собирать удивительные факты, с их помощью высмеивать авторитеты и жаловаться, что никто ничего не делает с черными дождями.
Фортовское общество действует по сей день, имея отделения по всем Соединенным Штатам, в Великобритании и Австралии. В Великобритании по-прежнему выходит ежемесячный журнал «Фортин таймс». К современным авторам, признававшим, что Форт повлиял на их творчество, относятся Роберт Хайнлайн и Стивен Кинг. В романе Кинга «Воспламеняющая взглядом» родителям девочки, способной вызывать огонь на расстоянии силой мысли, советуют вместо доктора Спока почитать книгу Форта «Дикие таланты».
Еще один фанат – американский кинорежиссер Пол Томас Андерсон. В своем фильме 1999 года «Магнолия» Андерсон снял один из самых потрясающих дождей в истории кино, послав с неба ливень из гротескных лягушек размером с двухкилограммовых бройлеров. Сначала будто бы всего несколько разъевшихся лягушек проносятся мимо окон домов, где живут персонажи, задействованные в девяти сюжетных линиях. Затем, пока камера держит в кадре плавательный бассейн, в ночи ярко светятся подводные огни, и тут выявляются чудовищные масштабы происходящего. Тысячи и тысячи огромных лягушек падают наземь вместе с проливным дождем – плюхаясь в бассейн, шмякаясь об пол и трамплин для прыжков в воду, врезаясь в деревья и шлепаясь на мостовую, пока на ней не образуются горы лягушачьих трупов.
Андерсон рассказывает, что на земноводный апокалипсис в «Магнолии» его вдохновил Форт, чьи работы о дождях из лягушек затем побудили его прочитать книгу Исход. В «Магнолии» множество эпизодических ролей-камео играют члены Фортовского общества; вундеркинд в фильме читает «Дикие таланты», сидя в библиотеке и готовясь к выступлению в телеигре. Чарльз Форт «верил в "Мегонию"» – мифическое место над твердью, куда вещество взмывает и зависает, а затем вновь падает на Землю. «Название "Магнолия" слегка на это намекает, – сказал Андерсон в интервью журналу "Вэраити". – И пусть это прозвучит смешно, но он верил, что судить об обществе можно по здоровью лягушек. Мне эта мысль кажется не такой уж безумной».
Это вовсе не кажется безумным. Ученые называют лягушек биоиндикаторами: если они здоровы, то и с окружающей средой все в порядке. Поскольку им нужна и земная, и водная среда обитания, а их проницаемая кожа легко впитывает токсины, они подают верные сигналы об экологической деградации.
Никто так не любит дождь, как лягушки. Эта истина столь глубоко укоренилась в Индии, что в засуху люди, жаждущие дождя, отыскивают пару лягушек и устраивают лягушачью свадьбу, воспроизводя все обычаи и ритуалы человеческой свадьбы с сотнями гостей. После брачной церемонии лягушек отпускают с молитвой о дожде.
Лягушки символизируют дождь для многих коренных американских племен. В народе зуни, живущем на реке Зуни в штате Нью-Мексико, лягушки считаются детьми шести жрецов дождя – «у’ванами», которые обитают в домах, сделанных из кучевых облаков. Народ хопи делает музыкальные инструменты из тыкв, с резонатором и скрипучим смычком, которые имитируют песню лягушек, зазывающих дождь.
Похоже, лягушки и впрямь навлекают дождь или по крайней мере предсказывают его. В научных журналах XIX века описывается, как европейцы держали квакш в высоких стеклянных банках в качестве маленьких синоптиков. Как отмечал один хроникер, лягушки обладают «барометрическими наклонностями»: в солнечные дни взбираются по своим крошечным лесенкам, а с приближением грозы спускаются и прячутся в воде.
В Луизиане креолы говорят: «Laplie tombé, ouaouaron chanté» – «когда приближается дождь, лягушки-быки поют». В моей родной Флориде летним грозам предшествует экстатический, усиливающийся ансамбль. В чутком к погоде хоре слышно, как призывают дождь беличья квакша, сварливо стрекочущая, и впрямь как белка, и зеленая древесная лягушка, чья песня, как утверждают южане, фонетически похожа на слова «жареный бекон».
На юге многие называют любую квакшу дождевой лягушкой. Как только приходит дождь, большой хор в нужный момент переключается с привлечения дождя на призыв к спариванию. Для размножения лягушки часто дожидаются хорошего ливня, пояснил флоридский натуралист Арчи Карр. Те из них, кто откладывает икру в новый дождевой прудок, защищают свое потомство от врагов, затаившихся в обжитых прудах – плотоядных водяных клопов и жуков.
Если Форт прав в том, что судить об обществе надо по здоровью его лягушек, нас ждет суровый приговор. Лягушки в более или менее современном своем обличье пережили последние 250 миллионов лет, прошли через страшные засухи и проливные дожди, ледниковые периоды и астероиды. Сегодня они исчезают – быть может, именно поэтому столь редкими в наше время стали дожди из лягушек. С 1980 года исчезло почти двести видов лягушек, а сейчас исчезновение грозит более чем трети всех уцелевших земноводных, и это – часть более крупной катастрофы, которую ученые называют шестым массовым вымиранием в мировом масштабе.
Эти любящие дождь маленькие биоиндикаторы определенно пытаются нам что-то сказать.
Глава 13
Прогноз сулит перемены
В конце недели, в которую в 2013 году отмечался День поминовения, Дейв Цилковски и его жена Джиллейн Хикссон увидели большие темные грозовые тучи, с громыханием приближающиеся к их дому в Ламаре, штат Колорадо. Пока супруги прятались в безопасном месте, буря хлестала по окнам, судя по звуку, градом и колотила в дверь ветром, скорость которого достигала ста километров в час. Они на пятнадцать часов угодили в ловушку.
Цилковски и Хикссон молились о дожде, но этот ураган его не принес. Он приволок вздымающуюся стену пыли, словно бы дул из «грязных тридцатых». Подобные пыльные бури проносятся по ровному ландшафту юго-востока Колорадо с 2011 года, когда нанесла один из своих разрушительных ударов засуха, которая, как говорят климатологи, в этой части Великих равнин оказалась сильнее «Пыльного котла», нагрянувшего сюда семьдесят пять лет назад. Последние три года выдались самыми засушливыми за всю историю метеорологических наблюдений. Нанесенные кучи перекати-поля приходится разгребать снегоочистителем.
