— Быстро в аэропорт, — закричал комиссар, —
иначе вы не успеете.
Не раздумывая, они бросились к выходу. Комиссар спешил
впереди. Он взял полицейскую машину, стоявшую во дворе, и, приказав водителю
включить сирену, велел ему как можно быстрее доставить их в аэропорт. Машина
понеслась на полной скорости.
— Вы не взяли своей охраны, синьор комиссар, —
напомнил водитель автомобиля.
— Передай им, чтобы приехали в аэропорт, — крикнул
комиссар и, обернувшись, сказал Дронго: — Ваши вещи остались в отеле. Может,
успеем заехать за ними?
— Отправьте их в Париж, в отель «Бел Мон», —
отмахнулся Дронго. Комиссар улыбнулся.
— Вы мне нравитесь, — крикнул он. Они успели к самолету,
буквально вбежав по трапу в последний момент. Самолет уже должен был выруливать
на полосу. Комиссар что-то кричал им вслед.
— Что он кричит? — спросил Машков.
— Кажется, обещает позвонить в Турин, чтобы задержать
самолет на Амстердам, — улыбнулся Дронго. — А ты еще говорил, что они
все сонные. Вот тебе и сонный комиссар.
— Он, по-моему, единственный не сонный, —
засмеялся Машков.
Через полтора часа они уже были в Турине. Самолет на
Амстердам действительно задержали на двадцать минут. Теперь все зависело от их
собственной расторопности в Амстердаме.
— Десять минут, — вспомнил Дронго, — у нас с
ними разница в десять минут. Они прилетят раньше нас и могут уехать из
аэропорта еще до того, как мы приземлимся.
— За десять минут они не успеют никуда уехать, —
усомнился Машков. — Пока будут проверка документов, таможня, граница —
ничего не будет, — возразил Дронго, — это же Шенгенская зона. Никаких
границ, никаких паспортов, никаких документов. Мы можем не успеть.
— Ничего не поделаешь, — философски заметил
Машков, — мы же не можем выпрыгнуть из самолета раньше времени.
— Я пойду поговорю с пилотами, — поднялся из
кресла Дронго, — может, они попытаются прилететь в Амстердам чуть раньше.
Я думаю, это не так уж невозможно.
— Ты думаешь, это автомобиль, просто взять и прибавить
скорости?
— Господи, если бы ты только знал, как я ненавижу
самолеты, — наклонился к полковнику Дронго, — но у меня нет другого
выхода. Приходится каждый раз влезать в это чудовище.
Он двинулся к кабине пилотов. У самых дверей его остановила
стюардесса.
— Туда нельзя, синьор, — улыбнулась она Дронго.
— Передайте пилотам, что я из полиции, у меня очень
важное дело, — попросил Дронго, — важное сообщение, — поправился
он.
В Италии не принято шутить на тему полиции. И тем более в
воздухе. Девушка бросилась в кабину пилотов и уже через минуту открыла дверь.
— Входите, — пригласила она Дронго.
— Синьор командир, — сразу начал Дронго, — у
нас очень важное дело. Из Рима в Амстердам сейчас летит самолет, в котором
находится опасный преступник. Нам нужно опередить тот самолет хотя бы на
несколько минут. Мы не могли бы приземлиться в аэропорту на десять минут
раньше, чем этот самолет?
— Вы сказали, что вы из полиции, — мрачно спросил
командир лайнера, — у вас есть документы?
Он почувствовал по акценту, что говоривший иностранец. И это
его насторожило.
— У меня есть командировочное предписание, —
попытался объяснить Дронго, — есть письмо в Интерпол.
— Вы не гражданин Италии? — уточнил пилот.
— Нет, — признался Дронго.
— И не служите в итальянской полиции?
— Нет, — он уже понимал, что его затея с треском
провалилась.
— Выйдите из кабины, — приказал пилот, — это
не частный самолет. И мы не выполняем заказов наших пассажиров. Самолет
прибудет в Амстердам точно по графику. Если у вас есть очень важное дело, вы
можете оплатить разговор кредитной карточкой и позвонить в полицию Амстердама
прямо из самолета. Ничего другого я вам предложить не могу. Уходите, синьор,
здесь запрещено находиться посторонним.
— Что и следовало ожидать, — уныло сказал Дронго,
выходя из кабины.
Он вернулся на свое место. Сел рядом с Машковым.
— Ну, что? — спросил полковник. — Получилось?
— Спрашивали, где мои документы, — признался
Дронго, — и, выяснив, что я не итальянский полицейский, прогнали из кабины
пилотов.
Машков усмехнулся.
— Так тебе и надо, — сказал он, — привык все
решать кавалерийским наскоком. Ничего не получится, они сядут все равно точно
по графику.
— Как это не получится? — вдруг спросил
Дронго. — Еще как получится.
Он снова поднялся и, достав свою кредитную карточку, прошел
к телефону, установленному между салонами самолета. Вставив карточку, он быстро
набрал номер и минут пять с кем-то оживленно разговаривал. Потом снова вернулся
на свое место.
— С кем ты говорил? — поинтересовался Машков.
— Сейчас узнаешь, — победно улыбнулся
Дронго, — минут через десять-пятнадцать.
Полковник кивнул и не стал больше задавать вопросов. Ждать
пришлось долго, минут двадцать, пока в салоне авиалайнера не раздался голос
командира экипажа.
— Мы совершаем полет по маршруту Турин — Амстердам.
Вниманию пассажиров, наш самолет прибудет в аэропорт Схипхол на десять минут
раньше срока. Температура в аэропорту плюс восемнадцать градусов. Благодарю за
внимание.
— Как это тебе удалось? — изумленно спросил
Машков, когда Дронго перевел ему сообщение командира экипажа.
— Очень просто. Я позвонил в Палермо комиссару Бове. Он
позвонил в Рим, а оттуда уже позвонили в Турин и связались с самолетом,
подтвердив мои полномочия. Теперь мы прилетим в столицу Голландии почти
одновременно с Лопухиным и людьми, которые находятся с ним в лайнере. Наша
задача — не упустить его в Амстердаме.
Машков ошеломленно смотрел на Дронго. Потом признался:
— Чем больше я с тобой общаюсь, тем больше убеждаюсь,
что ты уникальный человек. Для тебя не существует барьеров. Никаких барьеров. Я
могу тебе только позавидовать.
Амстердам. 21 августа
Они действительно прилетели в Амстердам на десять минут
раньше срока, и командиру даже пришлось запросить разрешение на
незапланированную посадку. Их посадили у другого терминала, и хотя они первыми
выскочили из самолета и бегом добирались до другого выхода, все же потеряли
несколько минут. Они опасались, что упустят Полухина из виду. Они ждали его у
выхода, при этом Дронго все время нетерпеливо посматривал на часы. Он винил во
всем только самого себя. Нужно было просить не десять, а пятнадцать минут,
укорял он себя. Но Полухин и Ревелли вышли даже с некоторым опозданием. Они
получали багаж итальянца и поэтому задержались. Усевшись в такси, они поехали в
город. Дронго и Машков, предусмотрительно разделившись, взяли два такси и
отправились следом за ними.
