Или ему так казалось.
Рейф утешал себя тем, что не один попался на удочку. Его другу шейху Фейзалу понравилась Чарли, и он отметил ее искренность. Что он сказал? «Если правильно поведешь игру, Чарли станет ценным приобретением».
Ха-ха. Они оба заблуждались.
Чарли с трепещущим сердцем взяла трубку. Как она и надеялась, пришло сообщение от отца.
«Прибыли благополучно. Доктор Ю осмотрел Илу и готовит ее к операции завтра в девять утра. Спасибо тебе, дорогая! Любим тебя. Папа и Скаи».
Чарли почувствовала огромное облегчение, словно гора с плеч свалилась. Ила находится в лучшей клинике в Бостоне под опекой лучшего доктора. От радости она готова была расплакаться. Сделав несколько глубоких вдохов, она сумела остановить слезы. Чарли не готова была поделиться новостью с Рейфом: дело слишком интимное и тревожное, его исход неизвестен – маленькой Иле предстояла очень опасная, рискованная операция.
Открыв глаза, Чарли заметила, что Рейф осторожно наблюдает за ней, но, когда она вернулась к дивану, он сделал вид, что ищет что-то в своем телефоне. Несколько мгновений оба молча смотрели друг на друга, потом заговорили одновременно.
– Пришло сообщение от отца, – сказала Чарли.
– Смотрел прогноз погоды на завтра, – сказал Рейф.
Снова наступила неловкая пауза.
– Моя семья в порядке, – сообщила Чарли.
– Обещают снегопад, – заметил Рейф.
Смущенно улыбнувшись, Чарли сказала:
– Теперь у меня есть теплое пальто.
В напряженной атмосфере уже нельзя было вернуться к легкой беседе, как накануне вечером. Чарли тронула сапфиры на шее.
– Вероятно, их надо вернуть в сейф?
– Я прослежу, – сказал Рейф, не вставая с дивана. Он не сделал попытки помочь ей, только наблюдал, как Чарли снимает драгоценности и укладывает в бархатный футляр.
– Завтра тебе предстоит визит в детскую больницу.
– Да, – кивнула Чарли.
– Надеюсь, тебя не затруднит.
– Это доставит мне удовольствие.
Снова возникла пауза. Рейф смотрел на нее задумчиво.
– У меня нет утром важных дел. Составлю тебе компанию.
Его решение не порадовало Чарли. При других обстоятельствах она бы не возражала. Компания Рейфа была ей приятна, даже слишком, но в этот раз он решил сопровождать ее, вероятно, потому, что не доверял.
– Буду рада, – сказала Чарли, понимая, что у нее нет выбора.
Рейф поднялся.
– Завтрак подают на первом этаже в правом крыле. Встретимся там в восемь, согласна?
– Да… сэр, – не удержавшись, подколола Чарли, подчеркнув формальный тон разговора.
На мгновение в глазах Рейфа мелькнула улыбка. Он вышел, коротко пожелав ей спокойной ночи.
* * *
Посещение детской больницы с принцем сильно отличалось от прежних визитов Чарли. После вежливого и довольно формального разговора за завтраком они с Рейфом выехали из замка на черном лимузине с шофером. Над капотом развевался сине-золотой флаг Монтеня. На заснеженных улицах столицы прохожие провожали их машину любопытными взглядами и приветственно махали руками. Возле дверей больницы их ожидала группа репортеров. С того момента, как шофер открыл для Чарли дверь, вспышки камер сверкали не переставая. От смущения она споткнулась и чуть не свалилась в сугроб. Перспектива таким недостойным образом обновить новое пальто и высокие сапоги так испугала Чарли, что она переставляла ноги с удвоенной осторожностью, опираясь на руку Рейфа.
Персонал больницы, доктора и медсестры, приветствовали гостей на крыльце. Чарли приветливо улыбалась, когда Рейф представлял ее как свою невесту Оливию Бельэр, и старалась запомнить имена людей, с которыми здоровалась за руку. Затем все проследовали внутрь. Чарли наклонившись к Рейфу, предупредила:
– Вспышки камер могут напугать больных детей.
– Репортеров не пустят в палаты, – успокоил он.
Так и случилось. Кроме персонала сопровождать гостей разрешено было только одному оператору телевидения и фотокорреспонденту газеты. Чарли решила игнорировать взрослых и посвятить все внимание детям. В течение следующего часа они переходили из палаты в палату. Некоторые маленькие пациенты лежали в постелях, а те, кто мог, увлеченно чем-нибудь занимались или играли. Мальчик в инвалидной коляске подарил Рейфу свой рисунок, а маленькая девочка в белой кружевной шапочке на бритой голове исполнила глубокий реверанс. Чарли аплодировала и благодарила, а принц галантно взял за руку и поцеловал ее пальчики. Девочка улыбалась, а Чарли с трудом проглотила комок в горле – она знала, что никогда не забудет эту сцену.
Камеры по-прежнему щелкали, но Чарли научилась не обращать внимания. Они перешли в отделение, больше напоминавшее детский сад, где дети что-то мастерили из бумаги. Девочка с повязкой, закрывающей один глаз, подарила Чарли бумажную розу.
Несмотря на переполнявшие ее эмоции, Чарли продолжала улыбаться, пока они не пришли в отделение для самых маленьких. Здесь у нее дрогнуло сердце. Ей дали подержать маленький теплый сверток с новорожденным, и Чарли не могла сдержать слез. В этот момент она думала об Иле. Камера поймала ее лицо крупным планом.
Когда они возвращались в замок после чаепития с персоналом больницы, Рейф дал оценку визита.
– Все прошло замечательно, – сказал он с мрачным видом.
– Это было потрясающе, – высказала свое мнение Чарли. – Дети были счастливы видеть тебя. Надеюсь, маленькая девочка в чепчике поправится. Доктор настроен оптимистично.
– Я тоже надеюсь. – Голос Рейфа потеплел. – Ты всем очень понравилась – и детям и персоналу.
Чарли покраснела от похвалы:
– Вероятно, во мне вдруг проснулась принцесса.
Странная улыбка Рейфа и его озабоченное лицо насторожили ее. Что не так? Сегодня она старалась, как никогда. Он остался доволен. Чего еще ему надо?
– Почему у тебя недовольный вид? Визит прошел хорошо, не так ли?
– Ты была великолепна, – покачал головой Рейф, – и в этом проблема.
– Прости, не поняла.
– Боюсь, ты подняла планку слишком высоко для Оливии.
– Ох, – растерялась Чарли. – Хочешь сказать, что детская больница не самое любимое место Оливии?
– Угадала, – мрачно ответил Рейф.
Что на это ответить? Чарли сделала все, о чем ее просили.
– Думаешь, фотографии появятся в завтрашних газетах?
– Почти наверняка.
– Скорее всего, Оливия увидит их. Представляю, какой для нее будет шок.
Рейф еще больше помрачнел.
– Возможно, она решит выйти на связь, – предположил он.
