– Отодвинь свою обиду, Исидора. Ты профессионал, веди себя соответствующе.
Исидора резко выдохнула, словно от удара в солнечное сплетение, и Рамон почувствовал легкий укол совести. Возможно, слабая тень боли мелькнула в ее глазах, но она села за стол, заправив за ухо выбившуюся прядь волос, и Рамон не смог разглядеть выражения ее лица. Когда она снова подняла взгляд, в нем читалась решительность.
– Я напишу заявление об увольнении к концу дня.
Казалось, пол ушел у него из-под ног. Неужели она настолько сильно его ненавидит? Рамон не мог поверить, что она говорит серьезно. Поймав наконец ее взгляд, он увидел, как расширились ее зрачки, отчего глаза стали похожи на бархатистые анютины глазки, но при этом были абсолютно пустыми.
На одно мгновение мир вокруг него исчез. Тихая агония, которая жила в его сердце и которую он упорно игнорировал, вспыхнула такой острой болью, что у него перехватило дыхание. Рамон никак не мог осознать, как Исидоре удалось так больно ранить его, всего лишь пытаясь отстраниться.
Почему она вообще сказала об увольнении? Двадцатичетырехлетняя девушка, занимающая такую ответственную должность, – событие беспрецедентное. Да, родственные связи сыграли свою роль, но она великолепно справляется со своими задачами. Рамон не может позволить, чтобы из-за него сестры лишились такого союзника.
Однако он не из тех людей, кто станет умолять. Она уже давно ненавидела его, поэтому нет смысла очаровывать ее.
– Давай я объясню тебе, что произойдет, если ты уволишься. – Он снова навис над ее столом. Исидора напряглась, но не отступила. Он уловил легкий запах ее кожи и поймал себя на мысли, что не прочь попробовать ее на вкус. – Я знаю, что ты подписала соглашение о конфиденциальности, но, учитывая твою ко мне антипатию, я не слишком тебе доверяю. Я сильно осложню твою жизнь, если ты отсюда уйдешь. Других вакансий для тебя на этом уровне не будет, обещаю.
– Если так ты пытаешься умаслить меня, то попытка подружиться провалилась.
– Докажи свою преданность нашей семье. Делай то, за что тебе так хорошо платят.
– Раз ты угрожаешь моей карьере – хорошо, я докажу свою преданность. Я останусь потому, что люблю твоих сестер, и потому, что в ином случае моему отцу придется снова занять эту должность. Его преданность семье неизменна. Я никогда не говорила ему, что ты спал с его женой, и не надо мне говорить, что они уже были в разводе! – Она ткнула его пальцем в грудь, и Рамон прищурился, словно предупреждая, что она балансирует на грани. – В отличие от тебя мне не доставляет удовольствия заставлять людей страдать. А теперь извини, я должна организовать пресс-конференцию.
– Исидора, – обманчиво мягко сказал он, внимательно посмотрев в ее глаза. – Мне небезразличны мои сестры и твой отец. Вот почему я позволяю тебе и дальше работать с нами вместо того, чтобы поджарить тебя на сковороде за неподчинение. Последи за своими манерами, дорогая.
Глава 2
Пылая праведным гневом, Исидора выполнила свою работу, разослав уведомления о проведении пресс-конференции в зале совещаний штаб-квартиры «Совертер интернешнл» в Париже. Небоскреб в Мадриде был точной копией этого здания, построенный по тем же спецификациям. До сегодняшнего дня Рамон работал в испанском офисе, поэтому Исидора не просила перевести ее на родину, чтобы быть ближе к родителям.
Ей хотелось поскорее позвонить отцу и рассказать о том, что Рамон покидает профессиональные гонки. Ее отец был заядлым болельщиком еще до того, как сын его друга начал выходить в Гран-при всего в девятнадцать лет. В свое время Рамон потратил наследство своей бабушки на машину и команду, к огромному разочарованию покойного месье Совертера. В тот год Рамон выиграл гонку, а в последующие годы либо выигрывал, либо занимал призовые места.
Одними из самых теплых воспоминаний Исидоры были те, когда они с отцом сидели перед телевизором и напряженно следили за тем, как гоночные болиды рассекают по узким улочкам Монако.
Вначале она не столько болела сама, сколько разделяла страсть отца. Правда, к тому времени, как Исидоре исполнилось двенадцать, она стала большой поклонницей одного конкретного гонщика. Серия громких побед Рамона в сочетании с известной фамилией сделали его не просто популярным. Он стал кумиром миллионов. И он, без сомнения, ослепил юное сердечко Исидоры.
Но после того злополучного дня, когда она столкнулась с Рамоном, облаченным в мятую одежду, с утренней щетиной, выходящим из дома ее матери, она перестала смотреть гонки с отцом. Она говорила, что сильно загружена учебой, хотя сама украдкой продолжала смотреть заезды на ноутбуке, уединившись в университетской библиотеке.
Она всей душой ненавидела Рамона, и все же ей необходимо было знать, что он не пострадал в очередном заезде. Почему же она так разочарована его уходом из гонок? Ее отец будет расстроен еще больше, но, как бывший глава пиар-департамента «Совертер интернешнл», он поймет. Даже Исидора, еще до того, как заняла эту должность, понимала, что, как только дело доходит до публичности, Рамон оттягивает на себя львиную долю внимания прессы. Рамон всегда сам отвечал за утечки информации о себе, никогда не привлекая к этому Исидору.
Так что в каком-то смысле она была не слишком удивлена, когда Рамон заявил о своем уходе из гонок, чтобы отвлечь внимание от беременности Треллы. Просто Исидоре почему-то было… грустно. И все же она не понимала, почему Рамон был с ней так суров.
Она пригладила волосы, слегка подкрасила губы и написала Рамону смс, что будет ждать его около лифта, но его опередил Этьен. Он был протеже ее отца, и в прошлом году они несколько раз встречались, но вопреки ожиданиям Этьена их отношения не дошли до постели. Исидора уехала в Лондон, чтобы закончить учебу, и была счастлива, что их пути больше не пересекались. Когда ее отец ушел на пенсию, Анри надавил на все возможные кнопки, чтобы Исидора заняла его должность. Этьен считал, что позиция главы пиар-департамента уже у него в кармане, и был крайне недоволен назначением Исидоры.
– Так это правда? – почти воинственно спросил Этьен.
– О чем ты?
– Трелла беременна? Об этом будет пресс-конференция?
– Сегодняшняя конференция полностью посвящена другой теме. – Исидора сделала вид, что читает что-то в своем телефоне.
– Не хочешь сказать, что это за тема? – спросил он после небольшой паузы.
– Ты узнаешь об этом через пять минут из первых уст, Этьен.
Он пробормотал себе под нос что-то о фаворитизме, но Исидора ничего не ответила.
– Значит, ты не отрицаешь?
– Не отрицаю чего?
– Тебя наняли из-за твоего отца, – выпалил он то, что явно давно его терзало. – У тебя недостаточно квалификации, у тебя нет моего опыта!
– Да, мне дали шанс из-за него. Но если я наделаю ошибок, уверяю, меня уволят без всяких сомнений.
В конце коридора хлопнула дверь, и они замолчали, услышав размеренные шаги Рамона.
