Вместо прежних закордонной части и отделения иностранной резидентуры было создано восемь отделений, ставших центральными звеньями системы ИНО. С точки зрения предмета настоящего исследования, подчеркнем, что разведку по белой эмиграции — 5-е отделение ИНО возглавил А.П. Федоров, опытнейший сотрудник органов ВЧК — ГПУ — ОГПУ, сыгравший одну из ведущих ролей в операции «Синдикат–2». Борьбой против российской военной эмиграции занимались и сотрудники территориальных отделений ИНО: 3-го (разведка в США и основных странах Европы), которое возглавлял М.Г. Молотковский, 4-го (разведка в Финляндии и странах Прибалтики), руководимого А.П. Невским, 6-го (разведка в странах Востока), деятельностью которого руководил К. С. Баранский.
Заместителем начальника ИНО в январе 1930 года был назначен Я.Х. Артузов, служивший в ВЧК с 1919 года, с основания (в мае 1922 года) и до осени 1927 года руководивший Контрразведывательным отделом ВЧК — ГПУ — ОГПУ, а затем являвшийся вторым помощником начальника Секретно-оперативного управления ОГПУ. Видимо, его огромный опыт контрразведывательной деятельности предполагалось творчески и продуктивно использовать сейчас на разведывательном поприще. По совместительству Артузов оставался помощником начальника Секретно-оперативного управления ОГПУ, и можно предположить, что в этом качестве он координировал деятельность разведки и контрразведки, и в том числе в их совместной работе против белоэмиграции, включая операцию против генерала Кутепова в январе 1930 года.
Помощниками начальника ИНО стали опытный разведчик, с большим опытом заграничной деятельности М.С. Горб, а также А.А. Слуцкий. Последнего принято считать выдвиженцем Ягоды, ибо он ранее служил в Экономическом управлении ОГПУ, где последний имел прочные позиции.
30 января 1930 года на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) был заслушан вопрос о работе ИНО ОГПУ, принято решение о совершенствовании его деятельности и определены приоритетные задачи разведки. Политбюро констатировало, что СССР находится на пороге новой войны, в связи с чем рекомендовалось переводить работу заграничных аппаратов ИНО из советских учреждений на нелегальные позиции. Резко увеличивалось финансирование разведки. Был определен круг государств, работе в которых следовало уделять особое значение.
Комиссией в составе А.М. Кагановича, Г.Г. Ягоды и С.А. Мессинга на основе анализа работы ИНО ОГПУ и обсуждения в Политбюро был подготовлен проект постановления. Оно было принято ПБ ЦК с поправками и датировано 5 февраля 1930 года. Это было первое подобное обстоятельное постановление высшего органа власти о деятельности внешней разведки. В нем были определены районы, задачи и направления разведывательной деятельности в новой ситуации, пути и способы ее должного кадрового и финансового обеспечения.
Исходя из необходимости концентрации разведывательных сил и средств на главных территориальных участках, Политбюро определило основными районами разведывательной деятельности ИНО ОГПУ следующие: Англию, Францию, Германию (Центр), Польшу, Румынию, Японию и государства-лимитрофы. Перед внешнеполитической разведкой ОГПУ были поставлены девять основных задач. Среди них была и непримиримая борьба против эмиграции и ее антисоветской деятельности: освещение и проникновение в центры вредительской эмиграции, независимо от места их нахождения; выявление террористических организаций во всех местах их концентрации. Было предписано проводить «активные действия» по уничтожению предателей и перебежчиков, главарей белогвардейских террористических организаций. Именно такая операция и была только что — 26 января 1930 года — успешно проведена в Париже, когда был захвачен и уничтожен председатель Русского Обще-Воинского Союза генерал А.П. Кутепов. Эта тема будет подробно раскрыта в следующей главе книги.
Политбюро ЦК обещало дать ОГПУ для иностранной работы пять «ответственнейших партийцев», которые могли быть брошены в качестве организаторов и политических руководителей в основные пункты закордонной работы ИНО. Еще не менее пятидесяти «особо проверенных и стойких партийцев» было решено направить в ИНО в течение года, с тем, «чтобы они по специально разработанному ОГПУ плану пройти теоретическую и практическую предварительную подготовку». Заметим, что осознание потребности обеспечения должной предварительной профессиональной подготовки будущих разведчиков являлось важной и необходимой предпосылкой для повышения эффективности разведывательной работы. Тем более что в СССР имелись уже специалисты, которые приобрели неоценимый опыт работы на разведывательном поприще и могли поделиться им с молодыми коллегами.
В постановлении Политбюро указывалось на принципиальную необходимость перевести органы ИНО из советских учреждений на нелегальное положение и осуществить это постепенно в течение года. Организационно-распределительному отделу ЦК, совместно с ОГПУ, поручалось разработать порядок включения работников ИНО в заграничные советские учреждения для их обслуживания с обеспечением конспиративности этого включения. Для выполнения поставленных перед ОГПУ задач было решено увеличить объем средств, направляемых для финансирования иностранной работы, до 300 тысяч рублей золотом
.
Интересно сопоставить, как виделись эти расходы эмигрантами. Издаваемая в Париже русскоязычная газета «Последние Новости» опубликовала 3 августа 1930 года статью «Работа ГПУ за границей». В ней содержалась ссылка на воззвание группы бывших сотрудников ГПУ «К рабочим и крестьянам», помещенное в журнале «Борьба» и носившее антисталинский характер. Его авторы указывали, что на содержание заграничной агентуры ГПУ тратит 2,5 млн. долларов в месяц, а годовой бюджет ИНО составляет 30 млн. долларов. Самым дорогостоящим считалось содержание берлинской агентуры ГПУ. Самый низкий оклад агента составлял, по утверждению этого источника, 100 долларов, а при берлинском полпредстве работало более 100 агентов. В результате затраты на берлинскую агентуру составляли, по данным авторов указанного заявления, более 50 тысяч долларов.
Руководствуясь решением Политбюро ЦК, начальник ИНО С.А. Мессинг провел полную реорганизацию Иностранного отдела. Был объявлен новый штат, состоявший из 121 сотрудника. В это же время создается резерв ИНО, в котором уже в 1932 году насчитывалось 68 человек
.
Серьезной проблемой становится в это время для ИНО ОГПУ благонадежность собственных сотрудников. Например, в 1930 году французская и эмигрантская русскоязычная печать сообщала о разрыве с СССР по крайней мере трех чекистов: Наумова, Максимова и Атабекова. Первый работал в торгпредстве СССР во Франции, второй заведовал личным составом этого же учреждения. Но наиболее видным фигурантом среди названных лиц был, безусловно, уже упоминавшийся ранее Г.С. Атабеков, занимавший на момент бегства должность резидента ОГПУ, работавшего с группой стран Ближнего Востока и Южной Европы (Турция, Греция, Сирия, Египет, Палестина). Его уход имел крайне негативные и далеко идущие последствия, о которых уже шла речь выше
. Но самое главное и неприятное заключалось в том, что он прекрасно знал систему работы ИНО ОГПУ, многие профессиональные секреты и кадры этого ведомства, что могло стать достоянием зарубежных спецслужб. И, разумеется, на связь с бывшими чекистами могли и даже должны были выйти эмигранты, и прежде всего лица, занимавшиеся обеспечением безопасности эмигрантских организаций и борьбой с СССР и ОГПУ. Произошедшие инциденты требовали от руководителей ОГПУ тщательного анализа случившегося, извлечения уроков и, по возможности, недопущения подобного впредь.
