В Париже, в Галлиполийском Собрании, приступили к комплектованию групп добровольцев из числа бывших белогвардейцев, в первую очередь офицеров. Председатель РОВСа в своем письме в Софию генералу Абрамову 15 февраля 1937 года писал, имея в виду отправку добровольцев в Испанию, к Франко: «Я надеюсь на следующей неделе отправить первую партию товара, и там будет видно — благополучно ли она дойдет до места и не испортится ли по дороге». А потом существуют «возможности увеличить отсылку товара», добавлял Миллер, предполагая наладить регулярную отправку офицеров-добровольцев во франкистскую Испанию
. В результате в 1937 году через французскую границу удалось отправить четыре группы добровольцев по восемь человек в каждой, но пятая была 16 апреля задержана французскими жандармами, перекрывшими границу. Это крайне затруднило последующую транспортировку белогвардейских добровольцев через нее. Впоследствии генерал Кусонский указывал, что до закрытия границы в Испанию уехали около 80 человек
.
В дальнейшем часть бывших белогвардейцев стремилась попасть в Испанию одиночным порядком, самостоятельно пересекая границу. Среди отправившихся воевать в Испанию таким образом оказался и давний возмутитель спокойствия в РОВСе, поборник «активной работы» и непримиримой борьбы с СССР, оппонент Е.К. Миллера и соратник генерала А.В. Туркула 67-летний генерал А.В. Фок. «Те из нас, кто будет сражаться за национальную Испанию против III Интернационала, а также, иначе говоря, против большевиков, тем самым будет выполнять свой долг перед белой Россией»
, — утверждал он.
Но в конце августа 1937 года Фок, служивший у франкистов, попал в окружение на Арагонском фронте и застрелился. В том же бою погиб и капитан Я.Т. Полухин. Заметим, что оба воевали у франкистов в звании лейтенанта. В связи с их гибелью 11 ноября 1937 года был издан специальный приказ по РОВСу, в котором после уведомления о случившемся указывалось: «Вечная память и слава доблестным соратникам, павшим смертью храбрых в борьбе с нашим общим врагом — Коммунистическим Интернационалом». Оба названных русских офицера были посмертно награждены высшей боевой наградой франкистов — коллективной лауреадой
.
Заметим, что чемодан и бумажник генерала Фока попали в руки республиканцев, и с ними имел возможность ознакомиться советский военный корреспондент в Испании Михаил Кольцов.
Письма и документы, свидетельствовавшие о сложных отношениях в военной эмигрантской среде и, в частности, о фактическом разрыве генерала Фока с председателем РОВСа Миллером были в дальнейшем использованы в советской печати для дискредитации белоэмиграции.
В частности, газета «Правда» поместила 10 сентября статью Михаила Кольцова под названием «Три пезеты — чистенькими». Речь шла о том, что в бумажнике Фока были обнаружены его документы (французское удостоверение личности, членские билеты члена РНСУВ, Общества Галлиполийцев во Франции и Союза русского сокольства во Франции) и письма. В найденном письме капитана Я. Полухина сообщалось, что он приехал в Испанию, встречен тепло и будет получать у франкистов три пезеты в день чистыми (без вычетов).
29 сентября 1937 года та же газета поместила статью Кольцова «Бумаги генерала Фока». В ней шла речь об обнаруженных в его брошенном чемодане копиях приказов и письмах. В статье приводились выдержки из письма Фока генералу Миллеру, в котором тот ссылался на свой рапорт о выходе из РОВСа и нежелании сотрудничать с его председателем. Автор письма называл Миллера главным источником развала РОВСа и добавлял, что тот своей деятельностью приносит ему невосполнимый вред. В связи с высказываемыми обвинениями Фок настаивал на уходе Миллера со своего поста и передаче должности председателя РОВСа в более сильные руки лица волевого, твердого, правильно понимающего обстановку и задачи в борьбе с большевиками. Автор письма указывал, что рассчитывает на то, что Миллер, как и он, сам сознает вред обращения к общественному суду и уйдет без широкого оглашения всех деталей документов и свидетельских показаний.
В письме Фока генералу Туркулу сообщалось о зачислении его, а также генерала Шинкаренко и капитанов Кривошеина и Полухина, в войска франкистов в качестве офицеров-инструкторов и высказывалось сожаление о незнании испанского языка, что затрудняет выполнение обязанностей. Он просил также по возможности выслать ему денег.
Первоначальные замыслы и принципиальные договоренности об отправке русских добровольцев к генералу Франко оказалось непросто претворить в жизнь. В июле 1937 года генерал Шатилов информировал генерала Абрамова о возникших трудностях: финансовая служба Франко не выделила на это ожидаемых средств; МИД Италии, в силу соглашения с Англией, не позволил реализовать возможность (более дешевой) отправки добровольцев через территорию Италии. Безрезультатны оказались и переговоры о транспортировке их через Германию на средства последней. Поэтому, заручившись согласием генерала Миллера, Шатилов выражал надежду на отправку добровольцев в Испанию от генералов Барбовича и Абрамова, возглавлявших, соответственно, IV и III отделы РОВСа, о чем и писал последнему
.
Осенью 1937 года журнал «Часовой», поддерживавший испанских мятежников, объявил об открытии сбора средств в «Фонд помощи русским воинам в Испании». В опубликованной в этом журнале информации сообщалось, что первый взнос в сумме 150 злотых внес небезызвестный Борис Коверда из Варшавы, убивший в 1927 году советского посланника в Варшаве П.Л. Войкова. Редакция «Часового» внесла в названный фонд 500 бельгийских франков
. Эта инициатива нашла поддержку в правых и военно-политических кругах. К началу 1938 года в указанный фонд поступила сумма, эквивалентная 7 тыс. бельгийских франков
.
Заметим, что редактор журнала «Часовой» капитан В.В. Орехов неоднократно бывал в годы гражданской войны в Испании, был знаком с генералом Франко, а также являлся диктором учрежденных антиреспубликанских пропагандистских передач на русском языке.
Наиболее крупным подразделением из русских эмигрантов, воевавших на стороне Франко, был «Русский национальный отряд», именуемый, по другим источникам, «Русским отрядом терсио Мария де Молина», формирование которого началось в апреле 1937 года. К апрелю 1938 года в нем насчитывалось 27 русских офицеров-добровольцев, а максимальная его численность составила 35 человек. Другое русское подразделение именовалось по-испански «Герилье Сан Хорхе» (партизанский отряд Святого Георгия) и насчитывало в своем составе не более взвода. 10 (а по другим данным, не один десяток) русских офицеров воевали в Иностранном легионе, а 4 — в Испанской Фаланге. 12 человек сражались в составе Итальянского корпуса добровольческих войск, 5 человек — в терсио «Де Наварра»
. В целом же в литературе и источниках существует серьезная разноголосица по поводу численности русских эмигрантов, главным образом бывших военнослужащих, прибывших во франкистскую Испанию, и наименования воинских подразделений, в составе которых они воевали. Это объясняется неполнотой данных, переходом эмигрантов-добровольцев из одних подразделений в другие или слиянием их и рядом других причин.
Немало эмигрантов ехали в Испанию воевать на стороне республиканцев. Этот факт признавал, например, генерал Кусонский, внимательно следивший за деятельностью противников и добавлявший, что для этого существовала специальная вербовка
. По данным советских, а впоследствии российских источников, советская разведка в соответствии с личной санкцией И.В. Сталина от 19 января 1937 года, взаимодействуя с испанскими коллегами, организовала переброску в Испанию нескольких сот добровольцев-интернационалистов из Франции, Чехословакии, Болгарии и Югославии. Среди них преобладали русские эмигранты, в том числе бывшие белогвардейцы. Отбором кандидатов, собеседованием с ними, их первичной проверкой, обучением и инструктажем занимались созданные еще в 20-е годы при участии советских спецслужб «Союзы за возвращение на Родину». Другим свидетельством благонадежности эмигрантов были рекомендации от зарубежных коммунистов, например, от членов Коммунистической партии Франции
.
