Вернувшись же к Русскому Зарубежью, отметим, что после вторжения Германии в Советский Союз эмигрантам, в том числе бывшим военнослужащим, предстояло сделать выбор из трех реально существовавших вариантов: 1) встать на сторону фашистской Германии и даже принять участие в боевых действиях против СССР в надежде с ее помощью устранить ненавистный советский режим; 2) занять позиции оборончества, поддержать СССР в развернувшейся страшной войне, когда встал вопрос о самом существовании Отечества; 3) избрать нейтральную и выжидательную позицию. Это во многом зависело и от того, где проживали российские эмигранты и какую позицию в войне заняла данная страна. Так или иначе, должен был произойти и произошел раскол военной эмиграции, и любой выбор содержал в себе серьезные проблемы для эмигрантов и их судеб.
Весь драматизм и трагизм сложившейся ситуации уже подробно исследовались автором этих строк ранее в монографии «Роковой выбор», а также в других книгах. Поэтому сделаем здесь лишь самые общие выводы, коснемся судеб ряда персоналий, упомянутых ранее на страницах этой книги, и подведем некоторые итоги противостояния российской военной эмиграции и советских спецслужб к финалу Великой Отечественной и Второй мировой войн.
Уже в первые дни после нападения Германии на СССР многие видные политические и военные деятели Русского Зарубежья, и прежде всего проживавшие на территории Третьего рейха, поспешили заявить о своей поддержке ее в этой войне. Подобные обращения и заявления сделали, в частности, начальник Объединения Русских Воинских Союзов генерал А.А. фон Лампе, начальник Русского Обще-Воинского Союза генерал А.П. Архангельский, великий князь Владимир Кириллович и др. Среди части эмигрантов были распространены настроения, выражаемые словами, — «хоть с чёртом, но в Россию». Это во многом объясняло поток заявлений, которые шли от эмигрантов, бывших военнослужащих, в организации ОРВС и РОВСа с просьбой направить их на Восточный фронт. Но руководство Третьего рейха, руководствовавшееся идеей борьбы со славянством и его ликвидации как неполноценной расы, не спешило принимать помощь со стороны бывших белогвардейцев, сторонников Великой, Единой и Неделимой России.
Напротив, с началом войны Германии против СССР в оккупированных ею странах была произведена серия арестов русских эмигрантов, в том числе видных деятелей военной эмиграции и ее ведущих организаций, что вызвало растерянность в их рядах и сомнения в возможности плодотворного сотрудничества с немцами и совместной борьбы с ними против большевиков. Например, только в Брюсселе были арестованы 33 человека, и среди них генерал А.А. Кусонский
. В числе арестованных оказались, например, такие известные в эмиграции и не раз упоминавшиеся в этой книге фигуры, как генералы П.Н. Шатилов, В.Г. Харжевский, контр-адмирал Г.К. Граф, полковник С.А. Мацылев и др. Большинство из них были в дальнейшем освобождены, но генерал Кусонский погиб в немецком концлагере в августе 1941 года. Данный факт вызывает различные версии и толкования
[61], в том числе связанные с обвинениями, высказывавшимися в его адрес в 1937–1938 годах после похищения генерала Миллера, и подозрениями в сотрудничестве с советскими спецслужбами.
Это дало основание некоторым авторам утверждать, что убийство Кусонского явилось местью немцев за генерала Миллера. Но сколько-нибудь серьезных аргументов для подобного вывода нет. Немецкие спецслужбы никогда не рассматривали погибшего председателя РОВСа как «своего», видя в нем антантофила, а ссылаться на то, что они мстили за генерала с немецкой фамилией, просто наивно. Нет серьезных оснований утверждать, что немцы убили Кусонского как агента советских спецслужб, так же как и доказывать то, что С.Н. Третьяков, будучи арестован в 1942 году, показал, что этот генерал работал на Москву. Если же последнее заявление все-таки имело место быть, то это может означать только не что иное, как намеренный оговор Третьяковым одного из видных деятелей РОВСа с целью дезинформации немцев. Современные источники в российских спецслужбах отрицают какое-либо сотрудничество генерала Кусонского с советской разведкой.
Зная весь предшествующий жизненный путь и политические взгляды генерала Кусонского, вызывает серьезное сомнение отнесение его к числу оборонцев или даже «видных оборонцев», и утверждение, что он якобы был арестован гестапо за осуждение нападения Германии на СССР, а еще раньше вел «подрывную деятельность среди эмиграции» и контактировал с бельгийским подпольем
.
Великая Отечественная война поставила перед сложным выбором и расколола не только рядовую массу, но и руководство военных организаций эмигрантов. И если большая часть лидеров Русского военного Зарубежья сделала выбор в пользу сотрудничества с фашистской Германией или, по крайней мере, желала этого и пыталась наладить взаимодействие с ее руководством, то некоторые из них заняли оборонческие, патриотические позиции. И среди них были авторитетные в военной эмигрантской среде генералы и адмиралы. В первую очередь следует назвать руководителя «Союза Добровольцев» генерала А.И. Деникина, а также бывших видных руководителей РОВСа и начальников его отделов вице-адмирала М.А. Кедрова (который был, напомним, длительное время помощником и заместителем председателя РОВСа) и генерала П.С. Махрова. Последний, еще в 1935 году создавший в Париже «Союз Оборонцев», после нападения Германии на СССР обратился 23 июня 1941 года к советскому послу во Франции с просьбой об отправке его в Советский Союз и зачислении в армию хотя бы рядовым. Его письмо было перехвачено цензурой, в результате Махров был арестован и заключен в тюрьму в Ницце, а затем в лагерь в Верна. Он был освобожден лишь в декабре 1941 года по ходатайству генерала А. А. Нисселя.
К антифашистскому движению Сопротивления в Чехословакии примкнул генерал С.Н. Войцеховский, в прошлом главнокомандующий Восточным фронтом у адмирала Колчака и командующий войсками Российской восточной окраины (Дальневосточной армии).
Из представителей эмигрантского генералитета, которые проживали в странах антигитлеровской коалиции, придерживались оборонческой, патриотической позиции и в той или иной форме принимали участие в борьбе с фашизмом, следует прежде всего назвать жившего в США генерала В.А. Яхонтова.
Но несравненно большее число представителей старого генералитета и лидеров эмигрантских военных организаций пытались все-таки найти себя, свое место в фашистском лагере, а также привлечь к сотрудничеству с ним возглавляемые ими воинские объединения. Из наиболее крупных фигур, которые относились к главным действующим лицам настоящего повествования, следует в первую очередь назвать генерала Ф.Ф. Абрамова, принимавшего активное участие сначала в отправке эмигрантов для службы в создаваемый в Сербии Русский Корпус, а потом в формировании казачьих частей на гитлеровской военной службе. Позднее он вошел в состав так называемого Комитета Освобождения Народов России (КОНР), созданного в ноябре 1944 года по согласованию с рейхсфюрером СС Г. Гиммлером и под эгидой его ведомства бывшим советским генералом А.А. Власовым. Напомним, что эта война развела по разные стороны линии фронта отца и сына Абрамовых. Если Абрамов-старший избрал линию сотрудничества с гитлеровцами, то его сын Николай, о котором уже шла речь в этой книге, сражался с фашистскими оккупантами и погиб в одесском подполье, по одним данным, в 1942-м, а по другим — в 1943 году.
