Строки указанного письма любопытны с той точки зрения, что в них идет речь о налаживании сотрудничества между создаваемой контрразведывательной службой Глобачева и так называемой «Внутренней линией» РОВСа. Об этой секретной службе Союза и ее деятельности на протяжении вот уже многих десятилетий идет активная дискуссия. Автор этих строк писал о ней в книге, посвященной борьбе российской военной эмиграции и советских спецслужб в 20-е годы, а еще ранее в монографии «Солдаты на чужбине»
. Создана «Внутренняя линия» была, по одним данным, в первой половине указанного десятилетия, а по другим — все-таки позднее, в 1926 или 1927 году. Инициативу ее образования связывали с именем генерала Кутепова. Местом становления и центром деятельности «Внутренней линии» РОВСа стала Болгария.
Учреждение «Внутренней линии» было обусловлено необходимостью обеспечения внутренней безопасности РОВСа и эмигрантских воинских организаций, недопущения проникновения туда советских агентов, а также предупреждения перехода эмигрантов, и прежде всего военнослужащих, на службу к большевикам. Поэтому ее нередко характеризовали как контрразведку РОВСа, отчего и происходило само наименование — «Внутренняя линия» (работа внутри РОВСа и в эмиграции), в отличие от «внешней», то есть деятельности, нацеленной на СССР. По мере развертывания работы «Внутренней линии» она стала заниматься также осведомлением и информированием, иначе говоря, добыванием по секретным каналам информации о ситуации внутри Русского Обще-Воинского Союза. Это позволяло укреплять положение и авторитет воинских начальников изнутри, посредством особых, закрытых и специфичных методов. В дальнейшем, особенно в 30-е годы, подобная деятельность (с проникновением вовнутрь) применялась в отношении отдельных воинских организаций или даже гражданских и политических обществ, союзов и организаций, не входивших в систему РОВСа, чтобы установить контроль над ними.
В какой мере Кутепов был удовлетворен работой созданной по его инициативе, как признается в большинстве источников, «Внутренней линии» — остается вопросом. Судя по всему, он не мог и ей доверять полностью, ибо везде подозревал и искал происки чекистов. По некоторым данным, весной 1929 года он даже издал распоряжение о выяснении связей «Внутренней линии». А в дальнейшем, непосредственно перед своим похищением, Кутепов, по утверждению бывшего полковника Н.Ф. Степанова, писавшего под псевдонимом Н. Свитков, даже создал некий «Орден Чести» под руководством капитана И.В. Завадского-Краснопольского для контроля за «Внутренней линией» и всеми другими разведывательными организациями. Об этом якобы стало известно «Внутренней линии», и она развернула травлю этой организации, именуя ее членов «бандой». Впрочем, все эти утверждения, встречающиеся в некоторых эмигрантских источниках, вызывают большие сомнения
[28].
Из Болгарии, где происходило становление деятельности «Внутренней линии», ее влияние постепенно распространялось и на российскую военную эмиграцию в других странах. Одним из дискуссионных вопросов является наличие взаимосвязи «внутренней» и «внешней» линий РОВСа в 20-е годы (при генерале Кутепове), а затем в 30-е годы. По мнению одних источников, такая связь и взаимодействие, по крайней мере при Кутепове, существовали, а по другим — нет. Но нередки были случаи, когда члены «Внутренней линии» забрасывались со специальными заданиями в СССР.
Деятельностью «Внутренней линии» в Болгарии непосредственно руководил капитан Клавдий Александрович Фосс. Близко знавшие его люди характеризовали его как профессионала своего дела, человека скромного и не заносчивого. Он владел болгарским, французским, немецким и английским языками. Фосс был принят на службу в Генштаб Болгарии и приносил, по отзывам информированных источников, огромную пользу ему
. Он тесно сотрудничал и с болгарской полицией. Все это помогало ему в выполнении служебных обязанностей в РОВСе, в том числе на поприще специальной секретной деятельности. Один из эмигрантов описывал Фосса следующим образом: «Человек небольшого роста, худощавый, стриженный под машинку, с мягкими чертами лица, на котором я не приметил пока ничего выразительного»
.
Как секретарь (начальник канцелярии) III отдела РОВСа, капитан Фосс непосредственно подчинялся и тесно взаимодействовал в работе по «Внутренней линии» с начальником этого отдела генералом Ф.Ф. Абрамовым. Заметим, что в личной переписке между генералами Миллером и Абрамовым К.А. Фосс нередко проходил под псевдонимом «Клава», что, очевидно, проистекало из близости к его имени-отчеству — Клавдий Александрович.
Что касается упомянутого в письме Шатилова Н.Д. Закржевского, то он, в прошлом штабс-капитан белой армии, по существующим сведениям, переехал из Болгарии, где принимал активное участие в деятельности «Внутренней линии», в 1930 году во Францию. Здесь и состоялось, как следует из письма, его знакомство с генералом Шатиловым, вылившееся в их дальнейшее взаимодействие и сотрудничество. В ряде источников Закржевский, скрывавшийся под псевдонимом Дмитриев, именуется непосредственным руководителем «Внутренней линии» во Франции. Что касается характера его взаимоотношений с Шатиловым, то он после переезда во Францию, первоначально познакомившись и представившись генералу как начальнику I отдела РОВСа, в дальнейшем подчинялся ему по этой должности. Сторонники этой интерпретации в дальнейшем указывали на то, что деятельность работников «Внутренней линии» была подотчетна командованию РОВСа. Но заметим, что по мере осложнения отношений Шатилова с генералом Миллером и его окружением он все более использовал «Внутреннюю линию» в своих интересах как тайную организацию, действовавшую независимо от руководства РОВСа, и фактически руководил ею. Об этом еще пойдет речь в дальнейшем.
Так или иначе, из вышеприведенного октябрьского письма, как и всей сохранившейся переписки Шатилова и Абрамова, с которой довелось ознакомиться автору, вытекает вывод о том, что они тесно взаимодействовали, в том числе на поприще работы по «Внутренней линии», доверяли и хорошо понимали друг друга. Один из современных авторов назвал указанных лиц идеологами «Внутренней линии»
, что вполне допустимо, если речь не идет даже о большем. А вообще в дальнейшем, и особенно осенью 1937 года, после похищения чекистами генерала Миллера и развернувшегося расследования, одним из вопросов скандальной дискуссии о деятельности «Внутренней линии» стал следующий: была ли она объединена под единым руководством, и если так, то кто ее возглавлял (при этом чаще всего называлось имя генерала Шатилова, особенно в бытность его руководства I отделом РОВСа), или же после похищения Кутепова она была децентрализована.
