Осенью 1935 года, после того, как ЦИК и СНК СССР приняли постановление «О специальных званиях начальствующего состава Главного управления государственной безопасности НКВД СССР», наркому Г.Г. Ягоде было присвоено специальное звание «Генеральный комиссар государственной безопасности», что соответствовало маршальскому званию. Таким образом, Ягода стал первым маршалом-чекистом. Это звание просуществовало до 9 июля 1945 года, когда было заменено на соответствующее ему по рангу воинское звание «Маршал Советского Союза». Генеральными комиссарами ГБ после Ягоды стали его преемники: Н.И. Ежов (1937 г.) и Л.П. Берия (1941 г.). Кроме того, в 1935 году в ГУГБ НКВД были введены звания комиссаров госбезопасности 1–3 рангов, старший майор, майор, капитан, старший лейтенант, лейтенант, младший лейтенант и сержант госбезопасности. По значимости эти спецзвания были на две ступени выше воинских званий. Так, «лейтенант ГБ» соответствовал воинскому званию «капитан», «майор ГБ» — званию «комбриг» (в дальнейшем — полковник), «старший майор ГБ» — званию «комдив» (в дальнейшем — генерал-майор), «комиссар ГБ 3-го ранга» — званию «комкор» (генерал-лейтенант), а комиссары 2-го и 1-го ранга приравнивались к командармам соответствующих рангов (а в дальнейшем к генеральским званиям — генерал-полковник и генерал армии соответственно).
21 мая 1935 года в целях более тесного взаимодействия и повышения уровня разведывательной работы начальник внешней разведки Артузов был из ГУГБ НКВД переведен на работу в военную разведку в качестве первого заместителя ее начальника, обязанности которого он с конца мая 1934 года выполнял по совместительству. К этому времени у Разведуправления появился уже новый начальник — С.П. Урицкий, заменивший в этой должности Я.К. Берзина, руководившего военной разведкой 11 лет. Он был назначен на эту должность 15 апреля одновременно с освобождением от этих обязанностей Берзина. Урицкий был племянником руководителя Петроградской ЧК в 1918 года М.С. Урицкого и воспитывался в семье другого видного революционера — В.В. Воровского. Участник Гражданской войны, награжденный двумя орденами Красного Знамени, он перешел на должность начальника Разведупра с поста заместителя начальника Автобронетанкового Управления РККА. Правда, после окончания Военной академии РККА в 1922 году Урицкий имел некоторый опыт разведывательной работы в Чехословакии, Франции и Германии.
Руководителем ИНО ГУГБ после ухода Артузова в военную разведку стал его бывший заместитель А.А. Слуцкий. Осенью 1935 года ему было присвоено воинское звание комиссара государственной безопасности 2-го ранга. Он возглавлял внешнюю разведку до своей смерти в феврале 1938 года. В ноябре того же года его заместителям — Б.Д. Берману и В.М. Горожанину были присвоены звания старшего майора госбезопасности.
Вместе с Артузовым на работу в военную разведку пришла большая группа его сослуживцев из ИНО, в общей сложности около 20–30 человек, целый ряд из которых занял руководящие должности: Л.Н. Мейер-Захаров (помощник начальника Разведупра), О.О. Штейнбрюк (начальник 1-го отдела — западного), Ф.Я. Карин (начальник 2-го отдела — восточного) и др. В 1935 году с введением персональных званий Артузову и названным лицам были присвоены высокие воинские звания корпусных комиссаров. Такое звание в военной разведке, помимо них, имел только ее начальник М.С. Урицкий.
27 ноября 1935 года нарком обороны утвердил новые штаты Разведывательного Управления РККА. В нем было создано 12 отделов, а численность кадров в Разведупре увеличилась на 100 человек и составила 403 сотрудника. Руководителями ведущих отделов стали люди, пришедшие из ИНО вместе с Артузовым
.
Вместе с тем в процессе реорганизации военной разведки не обошлось и без серьезных проблем. В ряде случаев Артузов некритически перенес опыт ИНО со всей его спецификой на деятельность военной разведки, что привело к серьезным издержкам, например, в кадровой работе. Был разрушен аналитический центр военной разведки (информационно-статистический отдел). Артузов и его коллега были встречены военными как чужаки, их подозревали в том, что они от лица НКВД будут контролировать всю деятельность военной разведки. Против засилия чекистов в ней выступал и новый начальник Разведупра С.П. Урицкий. В результате положение Артузова и пришедших с ним из НКВД в военную разведку людей становилось все более сложным. Нарком обороны Ворошилов также негативно отзывался о деятельности «варягов» из госбезопасности во главе с Артузовым. В связи с одним из его рапортов он писал, что «наша зарубежная военная разведка все еще хромает на все четыре нога», и добавлял: «Мало, что дал нам и т. Артузов в смысле улучшения этого серьезного дела»
. Все это не могло не сказываться на общей атмосфере и результатах работы.
В развитие положения охарактеризованного выше майского 1934 года постановления Политбюро ЦК ВКП о взаимодействии военной и внешней разведки и создании постоянной комиссии в составе начальников этих учреждений в 1935 году в соответствии с секретным соглашением о сотрудничестве по линии разведывательных служб это сотрудничество стало курироваться Разведупром
.
Решение всех ключевых вопросов жизни страны, в том числе безопасности и обороны, находилось в руках партийного руководства. 13 мая 1935 года при Политбюро ЦК были созданы две комиссии: оборонная и особая по безопасности, в состав обеих из них вошел Сталин, фактически и руководивший их деятельностью
. Это были дополнительные структуры для усиления партийного воздействия и контроля за развитием этих ключевых сфер жизни и за деятельностью соответствующих государственных органов.
Так или иначе, несмотря на противоречивые процессы, происходившие в рассматриваемый период в ходе реорганизации и деятельности советских секретных служб, накопленный ими к этому времени оперативный опыт и традиции, сложившиеся опытные кадры профессионалов на разведывательном и контрразведывательном поприще, к которым активно привлекалась молодежь, в целом справлялись с теми задачами, которые ставило руководство СССР. Борьба с антисоветской подрывной деятельностью эмиграции, и в частности выявление и пресечение враждебных по отношению к Советскому Союзу замыслов и действий, относились по-прежнему к числу важных направлений деятельности советских спецслужб.
Операции советских спецслужб против военной эмиграции
В рассматриваемый период продолжался целый ряд оперативных игр советских спецслужб с эмиграцией, начатых еще в 20-е годы. И если развитие, завершение и результаты операции «Синдикат–4» уже подробно рассматривались и анализировались в предыдущих главах, то о целом ряде других пойдет речь здесь.
На юге СССР продолжалось осуществление операции «Заморское» с участием легендированной контрреволюционной структуры под названием «Северокавказская военная организация» (СКВО), направленной против РОВСа и румынских спецслужб. Об инициировании этой оперативной разработки и начальном этапе этой игры шла речь в книге автора этих строк, посвященной противоборству военной эмиграции и советских спецслужб в 20-е годы.
Собственно говоря, в конце 1929 года и была пройдена высшая точка этой операции. Побывавший в октябре на Юге СССР генерал Б.А. Штейфон доложил об итогах своего вояжа сначала руководителю румынской организации РОВСа генералу А.В. Геруа, завязал контакты от лица действовавшей в СССР подпольной организации в Польше и. наконец, встретился в Париже с генералом Кутеповым и рядом видных деятелей российской эмиграции (Гучковым, Гукасовым, Коковцовым и др.). Да и сам генерал Кутепов встречался с одним из руководителей этой легендированной организации, бывшим белогвардейским капитаном Б.Ф. Петрицким еще в 1926 году и доверял ему.
