Борьба советских спецслужб против военной эмиграции и ее организаций на Дальнем Востоке характеризовалась крайней ожесточенностью и высокой динамикой. Ограничимся перечислением, в ряде случаев с некоторыми комментариями, некоторых событий и эпизодов первой половины 30-х годов, которые напоминают хронику боевых действий.
В 1932 году чекистами были нейтрализованы на советской территории Дальнего Востока заброшенные из-за рубежа группы Дудко, Метелицы, Рудых и Ухтомского
. В том же году Особый отдел Полпредства ОГПУ и Особой Дальневосточной армии реализовал оперативные разработки «Автомобилисты» и «Трактористы», результатом которых стала ликвидация шпионско-диверсионной сети, имевшей связь с белоэмигрантскими организациями на территории Маньчжурии и с Харбинской ЯВМ. Всего было арестовано 65 человек, в том числе 50 так называемых «харбинцев», русских, проживавших до возвращения в СССР в полосе отчуждения КВЖД. В это же время армейские чекисты провели ряд операций против белоэмигрантов: «Организаторы» — против Братства Русской Правды, «Сечевик» — против Русской Казачье-крестьянской партии и др.
В августе 1932 года опергруппой 56-го погранотряда при содействии резидентуры ИНО в китайском поселке Манжетун был захвачен и выведен на советскую территорию представитель одной из белоэмигрантских организаций, совершавших диверсионные акты в Дальневосточном крае
.
В 1933 году при участии и по инициативе Б.И. Гудзя был осуществлен захват в Маньчжурии бывшего белогвардейского полковника и японского пособника Тахаева. Происходило это следующим образом. Оперуполномоченный ОГПУ Беркут поддерживал связь с начальником полиции г. Маньчжурии, и тот осуществил арест Тахаева, который был направлен поездом в тюрьму города Хайлара. Маршрут поезда проходил недалеко от советско-китайской границы. И хотя силовые акции за рубежом были официально запрещены, но советские спецслужбы «подставили» бурят, которые якобы захватили Тахаева. Он был доставлен в СССР и судим. В результате полпред ОГПУ по Восточно-Сибирскому краю И.П. Зернис и другие лица, причастные к операции, получили награды, но при этом, как вспоминал Гудзь, начальник ИНО ОГПУ Артузов пожурил его
.
В 1934 году в Хабаровске чекисты обезвредили группу боевиков БРП во главе с Гончаровым. В 1935 году там же ими была захвачена группа Хекало, а в Приморье — вооруженная группа Комисаренко. В районе железнодорожной станции Облучье в июне 1935 года был пленен лидер Сахалинского отдела Российской фашистской партии бывший офицер Сорокин и ранее бежавший из СССР и завербованный им Бабин. Они имели задание от японской разведки о сборе разведданных и совершении диверсионного акта на железной дороге
.
Действия советских органов госбезопасности способствовали пресечению деятельности белоэмигрантских организаций против СССР, которые часто осуществлялись в сотрудничестве и под руководством японских спецслужб. В результате начальник 2-го отдела Генштаба Японии полковник Камацубара, ставя в октябре 1935 года задачи на следующий год, указывал, что «ввиду строгой полицейской охраны в России заниматься в ней разведкой будет трудно, на разведывательные органы в Маньчжурии и Пограничной возлагается спокойное изучение военного дела в России»
.
В борьбе против подрывной деятельности антисоветских эмигрантских центров и японских спецслужб советские органы госбезопасности действовали как с контрразведывательных позиций, пресекая попытки проникновения агентов, разведывательных и диверсионных групп в СССР, так и посредством проникновения в их структуры за границей, внедрения туда своей агентуры, проведения широкомасштабных оперативных мероприятий, а также внедряясь в эмигрантскую среду и поощряя реэмиграцию.
Советская разведка (как ИНО ОГПУ, так и Разведупр) пыталась в первой половине 30-х годов активизировать свою деятельность в Китае, и в том числе против белоэмигрантов, опираясь на опыт и традиции, накопленные в 20-е годы. Еще в 1926 году в резидентуре Разведупра в советском генконсульстве Харбина В.П. Рощину была поручена работа в секторе по борьбе с белогвардейцами («белый сектор»). Он занимался этой работой в Харбине до ноября 1930 года. В его задачи входило выявление деятельности белоэмиграции по подготовке и заброске в СССР вооруженных групп и отрядов, их сотрудничества с японской разведкой и организации совместной антисоветской борьбы, вербовка и внедрение агентуры в эмигрантской военной среде.
К числу завербованных советских агентов относился целый ряд бывших офицеров. Среди них были, например, бывший полковник царской армии А.А. Клюканов и полковник В.Е. Сотников, служивший в годы Гражданской войны в России в войсках адмирала Колчака и генерала Дитерихса. Оба разочаровались в дальнейшем в идеалах Белого движения
.
В жандармерии Харбина работал советский агент, бывший колчаковский офицер, проходивший под псевдонимом Осипов и завербованный советской разведкой еще в 1928 году. В 1936 году он перебрался вместе со своим шефом и руководителем жандармерии полковником Сасо в Тяньцзин. В документе, посланном советской разведывательной резидентурой в Москву, в частности говорилось, что «положение Осипова в местной японской разведке укрепилось настолько, что вся работа полковника Сасо по белым, советским и иностранным проходит через руки нашего помощника».
Бывший офицер колчаковской армии Фридрих приехал в Маньчжурию из внутренних районов Китая в 1926 году. Он стал работать в особом (политическом) отделе жандармерии Харбина. С советской разведкой стал сотрудничать с 1930 года. Информировал резидентуру о засылке японцами разведчиков и белоэмигрантов на советскую территорию, о японской агентуре на КВЖД, о подготовке враждебных акций против советских учреждений в Маньчжурии и др. В 1936 году он был арестован японцами по подозрению в связях с советской разведкой, но стойко выдержал все допросы и пытки. После освобождения он был вывезен сотрудниками резидентуры сначала в Тяньцзин, а затем в Шанхай
.
По эмигрантским данным, в сотрудничество с советской разведкой вступил известный эмигрант, иркутский казак Гордеев, занимавший важную должность в Бюро по делам русских эмигрантов. Вероятно, речь идет об М.Н. Гордееве, возглавлявшем 4-й отдел БРЭМ, ведавший сельскохозяйственным устройством и расселением эмигрантов. Ценным агентом советской разведки стал В.С. Семёнов, бывший полковник, воевавший в годы Гражданской войны на Востоке России, а затем генерал китайской службы. С захватом японцами Маньчжурии он поступил на службу в Главное полицейское управление Харбина, в том числе занимался вербовкой эмигрантов для японской разведки, которые после подготовки засылались в СССР. При этом он ненавидел японцев и вынужден был работать на них от безысходности. Но встреча с соотечественником Жеткиным, работавшим на железнодорожной станции и сотрудничавшим с советской разведкой, перевернула его жизнь. Семёнов согласился работать на советскую разведку и стал посылать ценную информацию о военных планах японцев и деятельности их спецслужб. Он и ряд других советских агентов были выданы японцам бежавшим в 1938 году за границу начальником НКВД по Дальневосточному краю Г. С. Люшковым и арестованы
. Об этом еще пойдет речь в дальнейшем.
Нарастание опасности Советскому Союзу с востока требовало активизации разведывательной деятельности и развития инфраструктуры разведки. В Китае действовало 12 «легальных» резидентур — в Чунцине, Ланьчжоу, Харбине, Шанхае, а также в городах Синьцзяна — Урумчи, Кульдже, Чугучаке, Шара-Сумэ, Хами, Кашгаре, Хотине, Аксу
.
