Но Даша, представив, что Аленушка увяжется с ней до метро, соврала:
— Мне надо на работу.
Аленушка нехотя с ней простилась, бурно поблагодарив за помощь с платьем. А Даша расплатилась за свое вранье уже на крыльце, когда в спешке подвернула ногу и со стоном прислонилась к перилам. Боль пронзила лодыжку, Даша и шагу не могла ступить. В отчаянии она набрала номер Феликса. Пусть приедет и довезет ее до дома.
— Милая, не могу говорить. У меня тут сложный случай, перезвоню через пару часов, — торопливо отозвался он, не дав ей и слова пискнуть в трубку, и отключился.
Даша опешила от обиды, потом снова набрала номер жениха. Это у нее сейчас сложный случай, и ей срочно нужна помощь! Но Феликс отключил мобильный, скрывшись от нее вне зоны доступа. Даша заскрежетала зубами, попыталась сделать шаг и застонала от боли.
— Даш, что с тобой? — На крыльцо выпорхнула Аленушка, с беспокойством тронула ее за плечо.
— Нога, — простонала Даша.
— Подвернула, да? — охнула Аленушка. — Главное, чтоб не перелом.
— А Феликс не берет трубку, — кипя обидой, пожаловалась Даша. — У него там, видите ли, срочные дела!
Аленушка вытащила мобильный и набрала чей-то номер. Даша решила, что та звонит в «Скорую», Но Аленушка Вызвала На Помощь Антона.
— Антош, я тут с Дашей. Она, кажется, ногу подвернула. Можешь приехать? — на одном дыхании выпалила она.
— Не надо, — испугалась Даша. — Я как-нибудь сама!
— Да, конечно, подождем! — Аленушка продиктовала адрес и успокаивающе взглянула на Дашу. — Он скоро будет. А пока давай подождем его внутри. Я помогу подняться.
Антон примчался через двадцать минут. Все это время продавщицы отпаивали пострадавшую Дашу зеленым чаем и откармливали конфетами. Наверное, боялись, что Даша вкатит салону иск за скользкие ступеньки, но у нее этого и в мыслях не было. Все ее мысли занимал Антон, который, едва услышав о ее несчастье, сорвался ей на помощь. В то время как ее жених бросил трубку, даже не выслушав девушку.
Антон вбежал в салон, запыхавшись, кинулся к Даше, едва взглянув на собственную невесту:
— Как ты? Что случилось?
— Нога болит, — пожаловалась Даша.
— Ей надо в травмпункт, — встряла Аленушка.
— Поехали, — быстро скомандовал Антон. — Там машина на улице.
И, прежде чем Даша успела возразить, подхватил ее на руки на глазах у невесты. Даша чуть с ума не сошла от неловкости и волнения. Впервые после разлуки длиной в десять лет они оказались друг к другу так близко, впервые Даша чувствовала прикосновение его рук и биение сердца. В объятиях Антона так легко было представить, что это он — ее жених, а Аленушка — просто сердобольная прохожая, которая случайно оказалась рядом.
К счастью, доверчивой Рапунцель и в голову не пришло ревновать. Она схватила Дашину сумку, придержала дверь, пока Антон вынес пострадавшую наружу, и взволнованно крутилась рядом, пока Антон усаживал Дашу в машину. Потом он сел впереди, рядом с водителем, а Аленушка устроилась рядом с Дашей и всю дорогу спрашивала, как она себя чувствует. Даша чувствовала себя последней сволочью: ей безумно хотелось, чтобы Аленушка исчезла из машины, а они остались с Антоном наедине.
— До свадьбы заживет! — хохотнул веселый хирург, изучив рентгеновский снимок. — Просто небольшое растяжение.
— Точно, заживет? — с беспокойством уточнил Антон, вошедший вместе с Дашей в кабинет.
— А что, свадьба уже скоро? — подмигнул доктор.
— Через две недели, — угрюмо сказала Даша.
— Не волнуйся, жених, поправится твоя невеста, — пообещал доктор. — Будет скакать, как козочка. Уже дня через три.
— Он не жених, — быстро поправила Даша, боясь, как бы не услышала дожидающаяся в коридоре Аленушка.
— Правда? — удивился доктор. — А жених тогда где?
Хотела бы она знать! Даша обиженно поджала губы. Так-то Феликс о ней заботится, что бросает трубку, когда он больше всего ей нужен! А Антон, как выяснилось, прервал съемку и примчался к ней.
Доктор забинтовал ей ногу эластичным бинтом, выписал больничный на три дня и для верности порекомендовал постельный режим.
— Заживет до свадьбы, заживет! — заверил он на прощание.
Жаль, взгрустнула Даша, она уже было понадеялась, что доктор выпишет ей справку-освобождение от свадьбы.
Антон с Аленушкой довезли ее до дома на машине. Аленушка осталась с водителем, горячо пожелав Даше скорейшего выздоровления, а Антон, снова взяв девушку на руки, донес ее до самой квартиры и на пороге бережно поставил на коврик.
— Тебе очень идет эта прическа, — он с нежностью коснулся ее волос, и от волнения у Даши перехватило дыхание. Вот сейчас он ее поцелует!
Антон наклонился к ней, но ящерица на его руке скользнула мимо — к звонку на стене, и внутри квартиры разнеслась соловьиная трель.
— Тот же самый звонок, — его губы тронула ностальгическая улыбка. — А дверь другая.
— Дверь мы поменяли, — эхом откликнулась Даша.
— Дочка, что с тобой? — всполошилась мама, увидев забинтованную лодыжку. И только потом заметила Дашиного спутника и настороженно подобралась: — Антон?
— Здравствуйте, Лилия Александровна, — сдержанно кивнул тот.
— От тебя одни неприятности! — неприязненно воскликнула мама. — Что ты сделал с Дашей?
— Мама, — Даша поморщилась, наступив на ногу, и шагнула через порог. — Я подвернула ногу, Антон помог мне, отвез к врачу.
— Вы что, были вместе? — Мать подозрительно сузила глаза.
— Мы случайно встретились с невестой Антона в магазине, — нехотя объяснила Даша. — Выходя оттуда, я подвернула ногу, и Аленушка позвонила Антону.
— Так ты женишься? Поздравляю! — подобрела Лилия Александровна, но так и не пригласила Антона войти.
Они скомканно простились, и Дашина мама с облегчением захлопнула дверь.
— Почему ты не позвонила Феликсу? — тут же набросилась на дочь Лилия Александровна.
— Я ему звонила, — мрачно сказала Даша, ковыляя в свою комнату. — Но у него там, видите ли, какой-то сложный случай, он меня даже слушать не стал, выключил телефон.
Мама поджала губы, не одобряя поведение жениха, но попыталась его оправдать:
— Если бы он узнал, что с тобой, то непременно бы приехал.
— У меня не было шанса сказать, — отрубила Даша, давая понять, что зла на жениха.
— А что с ногой? — спохватилась мама.
— До свадьбы заживет, — усмехнулась Даша. Вот только теперь она сомневалась, есть ли смысл в самой свадьбе, если жених бросил ее в беде.
Феликс объявился через полчаса. Страшно распереживался, услышав по телефону о случившемся и почувствовав, что Даша на него сердита. Он примчался с букетом белых роз вымаливать прощение, просидел с Дашей весь вечер, казня себя, и даже всерьез собирался провести ночь на коврике у ее постели, пока Даша буквально не вытолкала жениха за дверь, заверив, что не держит на него обиды.
