— Ты видел, но не ведаешь смысла произошедшего, — настаивал Биддердуу.
Реджис сердито взглянул на него, а затем повернулся к Харклу.
— Но ты-то понимаешь, — заговорил Харкл, ища поддержки у Дзирта, но суровое выражение лица дроу пресекло его попытку.
Харкл вздохнул, закатив глаза, и тут же чуть не упал, потому что один из его глаз начал быстро вращаться в глазнице. Спустя несколько мгновений обескураженный маг хлопнул себя по голове, и глаз остановился.
— Мои глаза так и не исправились с тех пор, как я решил взглянуть на Бренора.
При этом он многозначительно подмигнул, вспомнив тот случай, когда в результате неудавшейся телепортации только его глаза перенеслись в Мифрил Халл и неожиданно выкатились на пол в зале приемов Бренора.
— Это я вижу, — пробормотал Реджис. — Брёнор до сих пор заклинает тебя больше так не шутить.
Харкл с любопытством взглянул на хафлинга, а потом громко расхохотался. Очевидно решив, что напряженный момент миновал, маг шагнул к Реджису намереваясь обнять и его.
Но Реджис, подняв руку, остановил Харкла:
— Мы заключили мир с орками, а Гарпеллы в это время истязают людей.
— Это акт правосудия, а не пытка, — возразил Харкл. — Истязания? Ничего подобного!
— Я сам это видел, — не унимался хафлинг. — Я видел это обоими своими глазами, прочно держащимися на своем месте, и ни один из них в это время не вращался.
— На том маленьком острове полно кроликов, — добавил Дзирт.
— А вы не хотите узнать, что вы могли бы увидеть, не принимай мы таких жестоких мер к людям вроде жреца Ганибо?
— Жрец? — одновременно воскликнули Дзирт и Реджис.
— Разве не они всегда и везде суют свой нос? — с нескрываемым отвращением спросил Биддердуу.
— Гораздо чаще, чем это необходимо, — подтвердил Харкл. — Вам ведь известно, насколько терпимы жители Длинной Седловины.
— Было известно, — вставил Реджис, и на этот раз глаза закатил Биддердуу, но, поскольку он не проделывал таких фокусов с телепортацией, как его рассеянный кузен, глаза его не стали вращаться.
— Наше восприятие… своеобразия… — неуверенно заговорил Харкл.
— Ты хотел сказать, охват странностей, — поправил его Дзирт.
— Что? — переспросил маг и недоуменно посмотрел на Биддердуу, а затем разразился смехом. — Да, верно! — воскликнул он. — Мы так поглощены хитросплетениями Пряжи Мистры, что не торопимся осуждать других. И это довело Длинную Седловину до серьезной беды.
— Вам ведь известен присущий маларитам норов? — осведомился Биддердуу.
— Маларитам?;
— Поклонникам Малара? — уточнил более осведомленный в этом вопросе Реджис.
— Соперничество богов? — спросил Дзирта
— Хуже, — ответил Харкл. — Соперничество приверженцев.
Дзирт и Реджис с любопытством посмотрели на чародея.
— Две разные секты одного и того же божества, — пояснил Харкл, — Один и тот же бог, но разные эдикты, в зависимости от того, как задан вопрос. Но они готовы убить любого, кто не согласится с их узкой интерпретацией воли этого не слишком симпатичного божества. Эти малариты вечно враждуют между собой, а заодно и со всеми остальными. Одна группа выстроила часовню на восточном берегу Палвела. И сейчас же на западном берегу появилась часовня второй секты.
— Палвел? Озеро?
— Мы так назвали озеро в его честь, — сказал Харкл.
— В память о нем, как я понимаю, — заметил Реджис.
— Ну, я точно не знаю, — ответил Харкл, — он ведь пропал вместе с горой.
— Да, конечно, — пробормотал хафлинг, зная, что не должен этому удивляться.
— Так, значит, люди в красных и голубых одеждах, присутствовавшие при… наказании… — заговорил Дзирт.
— Все они жрецы Малара, — ответил Биддердуу, — Одна сторона требовала справедливости, другая, надеюсь, сделала выводы. Наглядность наказаний имеет огромное значение, чтобы в будущем предотвратить подобные действия.
— Он спалил дом, — вставил Харкл. — Вместе с находившимся там семейством.
— И за это был наказан.
— Путем обращения в кролика? — спросил Реджис.
— По крайней мере, в таком состоянии они уже не могут никому навредить, — заявил Биддердуу.
— Кроме одного. напомнил Харкл. — У которого такие большие зубы и слишком высокие прыжки.
— А, этот, — кивнул Биддердуу. — Тот кролик был настоящим злодеем! Похоже, что он овладел единственным оставшимся у него оружием и так больно кусается! — Он повернулся к Дзирту. — Ты не одолжишь мне свою кошку?
— Нет, — ответил дроу.
Реджис едва не рычал от ярости.
— Но ты превратил его в кролика! — вскричал хафлинг, явно считая, что этому поступку не может быть оправданий.
Биддердуу с грустью покачал головой:
— На острове полно деревьев, травы и цветов, так что он вполне доволен.
— Доволен? Он человек или кролик? Что стало с его разумом?
— В настоящий момент он где-то посредине, как мне кажется, — признал Биддердуу.
— Это отвратительно! — заявил Реджис.
— Со временем его разум придет в соответствие с его телом.
— И он полностью превратится в кролика, — горько сказал Реджис.
Биддердуу и Харкл обменялись озабоченными и виноватыми взглядами.
— Ты убил его! — не унимался Реджис.
— Нет он остался жив! — возразил Харкл.
— Как ты можешь это утверждать?
Дзирт положил руку на плечо хафлинга, а когда тот взглянул на него, дроу медленно покачал головой, призывая его утихомирить свой пыл.
— Надо было просто уничтожить их всех, чтобы в Длинной Седловине все осталось так, как было раньше, — проворчал Биддердуу и вышел из комнаты.
— Нам досталась не слишком приятная работа, однако вы не понимаете… — снова допытайся что-то объяснить Харкл, но Дзирт жестом попросил его замолчать.
Дроу прекрасно понимал, в какой нелепой ситуации оказались его друзья Гарпеллы. Он ощутил неприятную горечь во рту, от гнева захотелось кричать во весь голос, но Дзирт сдержался. По правде говоря, ему нечего было сказать и ничто не удерживало его в Длинной Седловине.
— Мы идем по дороге в Лускан, а оттуда — в Долину Ледяного Ветра, — сказал он Харклу.
— А, Лускан! — воскликнул Харкл. — Я побывал там давным-давно, еще в пору ученичества, но по какой-то причине меня не приняли в их знаменитой Главной Башне. А жаль. — Он разочарованно вздохнул и покачал головой, но вскоре его лицо снова прояснилось, как бывало и всегда. — Я могу доставить вас туда в одно мгновение.
