Стоило ей с тоской посмотреть на бутылку «риндхаса», как тотчас проявилось неудовольствие Иниго, отчего Корри-Лин почувствовала себя еще более неловко. Ничего удивительного, что этот чокнутый Аарон не вынес эмоционального давления и сорвался. Странный тип, позволяющий все время держать себя на коротком поводке.
«И все же, – сказала она себе, именно это мы хотели испытать в Бездне. – Особенно всеобъемлющую телепатию, как в Тридцать седьмом сне. Может, все дело в чувстве вины. Если бы мне нечего было скрывать, я бы нисколько не волновалась. Дело во мне».
Спустя несколько часов они легли спать, но сначала Иниго на всякий случай просканировал корабль, чтобы посмотреть на Аарона. Проснулись они как раз вовремя, чтобы успеть позавтракать перед прибытием к Конусу.
«Линдау» вышел из гиперпространства в пятидесяти а. е. над южным полюсом бело-голубой звезды класса А. Выбранное положение давало возможность без помех рассмотреть обширную систему колец вокруг светила. Визуальные сенсоры быстро зафиксировали Раскаленное Кольцо, внутренний край которого подходил к звезде на две а. е., а его диаметр составлял около половины а. е. Обруч из фрагментов насыщенной тяжелыми металлами породы, перекатывающихся в вечном кружении, ярко сверкал в резком свете звезды. В трех а. е. от него контрастом выделялось Темное Кольцо, состоящее из тонкого слоя углеродистых частиц и наклоненное относительно плоскости эклиптики на пять градусов. Оно было таким темным, что, казалось, впитывало в себя свет космического пространства. Благодаря углу наклона его орбиты Смог освещало слабое желтоватое сияние. Смогом называли третье кольцо. Оно состояло из светлой силикатной пыли и легких частиц, а также более крупных астероидов, создававших в охристой дымке причудливые завихрения. В семнадцати а. е. от него протянулось Ленточное Кольцо, тонкое и очень плотное, удерживаемое на орбите сотней мелких охраняющих спутников. Дальше мерцал лишь Ледяной Браслет, начинавшийся в двадцати пяти а. е. от звезды и тянувшийся вплоть до облака Оорта на самом краю звездной системы.
Планет у звезды не было, и эта странность озадачивала астрономов Содружества. Внушительный возраст звезды не позволял отнести кольца к категории аккреционных дисков. Большинство ученых объясняли такую особенность присутствием Конуса, но он оказался здесь всего пятьдесят тысяч лет назад – ничтожный промежуток времени для астрономических явлений. Если только, возникнув в системе, он не уничтожил все планеты, но это означало бы наличие исключительно мощного оружия, что было маловероятно.
Аарон запросил разрешение на приближение и посадку, еще не входя в пределы системы. После положительного ответа Искусственного Разума Конуса корабль снова нырнул в гиперпространство для короткого финального перелета.
Конус располагался в середине Раскаленного Кольца. Это было сооружение чужаков, в основе своей представляющее узкий трехгранник, слегка изогнутый по продольной оси. От вершины до невидимого основания его длина составляла одиннадцать тысяч километров. Точное положение основания определить было невозможно, поскольку оно оставалось погребенным в каком-то пространственном искривлении. У экспедиции Флота, обнаружившей Конус в 3072 году, создалось впечатление, что космический корабль размером с планету пытался выйти из гиперпространства, но не смог завершить маневр. Носовая часть проявилась в реальном пространстве-времени, тогда как корма осталась в причудливых складках глубинных квантовых полей Вселенной. Единственное, что противоречило версии про корабль с аэродинамическим силуэтом, так это колоссальный размер Конуса. Вершину трехгранника венчал шпиль диаметром в пять и высотой в две тысячи километров. Его назначение так и осталось неизвестным.
Вопреки всем законам орбитальной механики, Конус сохранял неизменную ориентацию, так что его вершина всегда была направлена наружу из Раскаленного Кольца. Вогнутая поверхность при вращении по безупречно круглой орбите тоже постоянно следовала за звездой, словно гелиоцветок в форме паруса, поворачивающийся к свету. Исходя из этого, казалось уместным сделать вывод, что основание Конуса, погребенное в кружащихся скалистых осколках, было активным, хотя сам механизм оставался вне досягаемости. Кое-кто из людей до сих пор верил, что это космический корабль, хотя такого мнения придерживалась только самая романтически настроенная часть ученого сообщества Содружества и наиболее азартные исследователи отношений между райелями и Бездной.
Установленный на удивление легко контакт с представителями четырнадцати рас, обитающих внутри, ни на шаг не приблизил исследователей Содружества к постижению загадки Конуса. Все, кто нашел себе дом в бесчисленных обитаемых секциях, появились на Конусе сравнительно недавно. Дольше всего – четыре с половиной тысячи лет – жили здесь чикойя. Все это время они, как и все последующие обитатели, вносили изменения и дополнения в структуру Конуса, и теперь уже трудно было определить, как он выглядел первоначально.
В следующий раз «Линдау» вышел из гиперпространства в восьмистах километрах от Конуса со стороны звезды и примерно на одном уровне с его верхушкой, так что огромный шпиль указывал над кораблем в южный сектор звездного пространства. Интел-центр задал ускорение, соответствующее вектору скорости огромного сооружения. Перед ними простиралась вогнутая поверхность, разделенная на прозрачные сегменты, похожие на вздувшиеся на коже пузыри. Самый маленький из них раскинулся в ширину более чем на сотню километров, а самый крупный, вместивший поселение илоди, имел диаметр около трех сотен километров.
Между сегментами извивались восемь труб, каждая не менее тридцати километров в поперечнике, они представляли собой внутренние транспортные путепроводы. Семь труб были заполнены пригодной для дыхания людей смесью азота и кислорода, а в одной поддерживалась раскаленная атмосфера из метана и азота.
Аарон направил корабль к грибовидному выступу на одной из труб с приемлемой для людей атмосферой. Подобные посадочные площадки были в изобилии разбросаны по всем путепроводам. Некоторые из них казались попросту металлическими плитами с примитивным шлюзом, соединявшим корабль с трубой. Как только «Линдау» коснулся площадки, возникло искусственное локальное поле гравитации, удерживающее его на поверхности с силой в одну десятую земного притяжения.
Иниго и Корри-Лин стояли позади Аарона в тесной рубке корабля, а несколько порталов вокруг них демонстрировали изображения с Конуса. Здесь было довольно напряженное движение. Вдоль труб и в сегментах ползали, катились, скользили и прыгали бесчисленные дроны, выполняющие различные работы по ремонту и обслуживанию конструкций. Все они контролировались ИР Конуса, комплексом процессорных ядер, который составили здешние обитатели, приходившие и уходившие в течение нескольких тысячелетий.
– А тут эффект не стал сильнее, чем когда мы его только заметили, – с удивлением сказала Корри-Лин, стараясь разобраться в многогранных ощущениях, воздействующих на ее мозг благодаря телепатическому эффекту Оззи.
Как и раньше, она узнавала эмоции Иниго и странные прямолинейные сигналы, выходящие из разума Аарона, но, кроме этого, ощущала и общий фон, не намного отличающийся от Гея-сферы. Здесь проявлялись человеческие мысли, хотя и сложно было сказать, сколько именно, возможно, не более нескольких тысяч. Мышление чужаков тоже присутствовало, интригуя своей интенсивностью и незнакомыми оттенками.
