– Ты показывал людям мою жизнь, – сказал Эдеард, не то чтобы обвиняя Иниго, но…
– Да, показывал. А ты никому не говорил обо мне.
– Они сочли бы меня сумасшедшим, даже Кристабель. Летающие экипажи. Люди, живущие вечно. Сотни обитаемых миров. А вместо ген-форм – машины. Города, где Маккатран мог бы стать всего лишь небольшим районом. Общество, где справедливость доступна всем. Чужаки. И звезд на небе столько, что их не сосчитать. Нет, чудеса моего воспаленного воображения не стоило выпускать из черепа. Вот только это было не воображение, это были твои сны.
– Я надеюсь, что смог хоть немного помочь, чем-то утешить тебя.
– Ты смог.
Эдеард наконец-то набрался храбрости задать мучивший его вопрос:
– А в том будущем, где я наконец принял руководство Небесного Властителя и ушел к Ядру, был Бурлал?
– Нет. Мне жаль, Эдеард. но он жил только в одном том времени.
– Понятно. Спасибо за честный ответ.
– Идущий-по-Воде, – заговорил Аарон. – Отправь нас, пожалуйста, к Ядру. Я прошу тебя.
Напряжение в его голосе и бушующие мысли, грозящие вырваться наружу, вызывали у Эдеарда тревогу.
– Я понимаю необходимость сдерживания Бездны. Если бы я был в силах это сделать, я бы не колебался.
– С Ядром можно общаться, – сквозь стиснутые зубы процедил Аарон. – Как только мы будем поблизости, я узнаю, как это сделать.
– Как?
Аарон ударил себя по лицу. Раз, другой, третий, пока из сломанного носа не хлынула кровь.
– Она мне не скажет! – яростно завопил он. – Я больше не могу найти путь.
Третья рука Эдеарда схватила Аарона за руки и опустила их.
– Это моя миссия! Я – миссия. Есть препятствие. Я должен быть сильным. Ей нравится. Она меня любит.
Томансио подошел ближе к возбужденному агенту и протянул руку.
– Эй, все в порядке.
– У нас два корабля и Идущий-по-Воде. Мы можем…
Тут мускулы Аарона обмякли, и Томансио подхватил его, не дав упасть без сознания.
– Как ты это сделал? – удивился Эдеард.
– Самый примитивный транквилизатор. Хорошо хоть здесь наши биононики не действуют в полную силу. В противном случае нам пришлось бы плохо.
– Понимаю.
На самом деле это было далеко не так. Но воины, пришедшие из другой Вселенной, производили сильное впечатление. И почему-то напомнили ему полковника Лароша из милиции Маккатрана.
– Что же дальше? – вздохнув, спросила Корри-Лин. – Когда наш дорогой псих очнется, он начнет палить квантовыми ракетами.
– Я бы не стал прибегать к нейронному вмешательству, – сказал Томансио. – Один сбой, и мы просто разорвем его мозг на части. Кроме того, по образу его мышления можно предположить, что в нем предусмотрена защита от подобных посягательств. А информация хранится в подсознании.
– У нас действительно есть два корабля, – сказал Оскар. – И мы знаем, что надо лететь к Ядру. Единственная проблема – это проводник. – Он усмехнулся Эдеарду. – Вот здесь вступить в игру придется тебе.
– Все дело в самореализации, – заметил Иниго. – Если Небесный Властитель поверит, что Эдеард ее достиг, он проводит его.
– Его душу, – вставила Корри-Лин.
– Этого мы не знаем, – возразил Иниго. – Раньше люди не летали в Бездне. Может, он покажет путь и живому телу.
– Я спрошу, – предложил Араминта-два.
С такой передачей мыслей Эдеард еще не сталкивался. Отчетливость зрительного образа превосходила все, что он испытывал раньше. Трудно было избавиться от чувства, что он переселился в тело Араминты-два – он разделял все ощущения и, казалось, даже дышал вместе с ним. Кроме того, его внимание отвлекало еще одно впечатление: будто бы он стоял в огромной комнате из металла и стекла и смотрел на мерцающие снаружи туманности. Армаду гигантских кораблей вела стая Небесных Властителей. Это впечатление переплеталось со связью между Араминтой и Небесным Властителем и его восприятием Бездны.
– Должна ли я покинуть тело, чтобы последовать за тобой к Ядру? – спросила Араминта.
– Ты должна достичь самореализации, – ласково ответил тот. – И тогда я провожу тебя. Я чувствую, что это произойдет очень скоро. Твои мысли сильны, и ты знаешь цель своей жизни. Ты понимаешь себя. Не хватает только уверенности.
– Если все это будет, если я получу все, что требуется для самореализации, проводишь ли ты меня живой, на корабле?
– Я сделаю это.
Окончание диковинного видения вызвало дрожь у Эдеарда. Как будто мимо церкви пронесся порыв зимнего ветра. Он с любопытством посмотрел на Араминту-два.
– Ты можешь телепатировать сообщения через всю Бездну?
Подобная сила мысли казалась ему невероятной.
– Не совсем так. Это делает мое второе тело. А что касается Небесного Властителя, между нами такая же связь, как между тобой и Иниго.
– Понятно, – солгал он.
«Мое другое тело!» И он сказал об этом, словно о чем-то самом обычном. Как же Эдеарду сейчас не хватало Максена, который мог бы обратить все в шутку, и мир снова стал бы правильным и понятным.
– Итак, теперь нам предстоит выяснить, достиг ли Эдеард самореализации, – сказал Оскар. – И если так, мы летим к Ядру.
– Похоже, что так, – согласился Иниго.
– Нет, – возразила Джастина и встала. – Это слишком важно, чтобы полагаться на предположения. Нам необходимо точно понять, чего мы хотим здесь добиться. Следуйте за мной.
И она стала подниматься по ступеням к входу в храм.
Эдеард заметил, как за спиной блондинки все остальные недоуменно переглянулись. Кое-кто пожал плечами, но все они послушно пошли за ней. Тон Джастины не оставлял места для сомнений.
При знакомстве Эдеард отнесся к развязной девчонке с пренебрежением и даже с некоторым недоверием. Вероятно, из-за грубой одежды и растрепанных волос она напомнила ему бандитов, живших в неосвоенных районах у границ Рулана. Но в течение дня он пересмотрел свое отношение к ней. Для начала оказалось, что она принадлежит к вечно живущим обитателям Содружества. Теперь он знал, что, несмотря на внешний вид, по которому ей нельзя было дать больше двадцати, Джастина старше любого долгожителя Маккатрана. И в своем смехотворном наряде она демонстрировала такое достоинство и самообладание, что могла заткнуть за пояс даже госпожу Флорелл. Кроме того, он подозревал, что у нее достаточно сил, чтобы порвать в клочья Ранали в любой схватке, честной или нечестной.
В храме воздух оказался прохладнее, чем снаружи. Странно было видеть огромный зал совершенно пустым, если не считать статуи Заступницы, и здесь Эдеард еще сильнее ощутил свое одиночество. Всего день назад он был мэром и город подчинялся его воле. Он знал, что эти люди пришли сюда с самыми добрыми намерениями, но никак не мог избавиться от обиды за то, как его вытащили из реальной жизни. Если бы это был кто-то другой, а не Иниго… Но сделать такое мог только Иниго.
