Тут терапевт жалобно заскулил, ссылаясь на трудности госпитализации в психушку, о невозможности держать сумасшедшего на общем отделении. Места у меня в реанимации были, сжалился, взял ее до утра к себе.
В реанимации больная разговорилась. Щебетала на каком-то птичьем языке. Выходили звуки типа: кыырвы– пыырвы-тырвы-быр, мырвы-тырвы-шырмы-выр. Причем говорила без остановки. Разорванность мышления дошла у нее до предела, была внутри каждого слова.
– Ты полежи, пощебечи тут с полчасика, – сказал я больной, – я пойду покурю, а после поговорим.
Когда вернулся, в речи стали проскакивать человеческие фразы.
– Что за язык? – спросил я.
– Это забытый язык древних эльфов, его знаю только я, вам его не понять, – отвечала больная.
Куда уж мне. Больше у меня вопросов не было. Наверняка в диспансере о ней знают. Завтра позвоню, пусть выпишут направление в профильный стационар.
Вечером звонок в дверь реанимации. На пороге стоит один из священников местной церкви. Одет в партикулярное платье, но любого попа отличишь от мирянина, во что бы он ни обрядился. Даже если будет в одних трусах, такие порой попадаются. К тому же я его хорошо знал, батюшка часто появлялся в больнице с кружкой для пожертвований на строительство храма. Особенно в палатах повышенной комфортности, где могли лечиться потенциальные спонсоры.
– Вы к кому, батюшка?
Называет фамилию щебетуньи:
– Я к Кругловой.
Один из моих дальних предков был родом из Италии. Это удобно. Этим я иногда объясняю свою порой излишнюю прямоту:
– Зачем? Бесов изгонять? Так вроде не вызывали.
– Да нет, я хотел узнать, как она. Я ее сын. Хотел сказать, что у нее шизофрения. А вы дядю моего наверняка знаете.
Тут мне стало несколько неловко. Вспомнил, что действительно некий Круглов – постоянный наш клиент. Тоже не вполне здоров на голову, но всю жизнь активно занимался самолечением. Шизофрению лечил водкой, причем довольно успешно, хоть такой способ нашей психиатрией и не одобряется. С годами превратившись в безобидного, ни для кого не опасного дегенерата. Регулярно поступал с белой горячкой.
Невольно возникал вопрос, а кто в их семье самый нормальный. Правда, дальнейшая судьба семьи оказалась трагичной. Дядя в очередной раз проходил курс лечения, не рассчитал дозу и переселился в иной мир. Через год пациентка поступила вновь, шизофрения прогрессировала, наступил полный распад личности. Лежала не шевелясь, приходилось кормить через зонд. Около месяца я упрашивал сына принять участие в ее судьбе, хотя бы помочь обеспечить надлежащий уход. Бесполезно, судьба матери его не волновала. От уговоров пришлось перейти к прямым угрозам, сообщить его руководству о поведении любящего сына. Стоило бы ему набить морду, но на священника рука не поднималась. С тех пор батюшка со своей кружкой больше не появлялся. Дошли слухи, что настоятель его выгнал с работы. Скорее всего, так оно и было, старший священник нашей церкви пацан правильный, из братков.
Законы стаи
Есть в Санкт-Петербурге неплохой бизнес. Держать тренированных сторожевых собак и охранять с ними различные объекты. Мало кто знает, но в Пассаже, в Гостином дворе, по ночам бегают стаи овчарок. Платят им (то есть хозяину) гораздо больше, чем сторожам-людям. Потому что они надежней любого ночного сторожа и более предсказуемы. По крайней мере – не пьют. Работа у хозяина не пыльная. Отвез вечером собак, а при наличии документов с ними разрешается ездить в метро, утром забрал. День свободен. Только погуляй и покорми. Две-три собаки могут обеспечить хозяину вполне безбедное существование.
И вот один товарищ, профессиональный кинолог, долгие годы занимался этой деятельностью. Пока собаки работали, он пил. И допившись до белой горячки, тоже вообразил себя собакой. Жена их всех кормила, но выводить на улицу боялась, страшно. Две здоровенные огромные овчарки плюс муж. В результате они втроем сбились в стаю, носились по квартире, нагадили и пометили вокруг все углы. Причем интересно, что хозяин оказывается отнюдь не вожаком. Как любая приблудная дворовая шавка, мечтающая попасть в собачий коллектив, изо всех сил пытается выслужиться перед стаей, заслужить авторитет, так и он громче всех лаял, кусал жену. Лучшие куски мяса оставлял вожаку. Передвигался он по квартире исключительно на четырех лапах. Наконец жена поняла, что супруг ведет себя несколько странно, и на 4-й или 5-й день вызвала «Скорую». Говорит, что все было нормально, муж лаял, кусался, а сегодня кусаться перестал. Наверное, решила супруга, заболел.
В квартиру врачи «Скорой помощи» зайти не смогли при всей своей толерантности к запахам. Собаки оказались прекрасно тренированные, по команде вышли из квартиры и легли в коридоре. А вот хозяина пришлось выманивать наружу куском колбасы. С трудом он полз на ослабевших лапах. Собаки не возражали, когда члена их стаи положили на носилки и понесли по лестнице. Мужик был весь перемазан в дерьме, и осмотреть его возможности не было. Но резонно решив, что за несколько дней, проведенных на полу, он наверняка простудился, в придачу к белой горячке можно смело ставить еще один диагноз: пневмония. Молодцы, ребята, профессионалы. Не ошиблись.
Введение в специальность
В коридоре валяется учебник, «Введение в специальность». Забыл кто-то из санитаров, наверное, собрался поступать в институт. Открыл, думаю. Неужели нас в свое время заставляли читать эту чепуху? Я лично не читал. По силе воздействия лучше любого рвотного. Вот, например, цитата:
С тех давних времен, когда жил Авиценна, мир изменился в лучшую сторону, а прогрессивно развивающаяся медицина становится тем спасительным лучом света, который согревает людские души теплом надежды на добро и счастье.
Выбросил в мешок с отходами класса «С», куда принято сбрасывать биологический отход, обрезки тканей, сливать гной. Там никто копаться не будет. Лучше схожу в народ, посмотрю на наш изменившийся в лучшую сторону мир. Говорят, в палате дедушка с ума сошел. Мешает спать. Идти куда-то собрался, к каким-то женщинам. Тема интересная. Пойду, согрею чью-то душу теплом надежды.
Дедушка уходить никуда не собирается. Лежит, парализованный на все четыре конечности. Метастазы опухоли в спинной мозг. Говорящая голова ясно излагает мысли. Правда, говорит действительно громко, но четко и внятно. Молодежь в палате слушает внимательно, подрастающему поколению есть чему поучиться у ветерана.
– Нет, ну ты видел? Ты видел эту сестру, как она мне трубочку в хер засовывала? Да раньше! Раньше бабы мне за х… двумя руками хватались, а сейчас? Сейчас…, держит двумя пальчиками, перчатки надела, противно ей. Да мне бы только встать, я бы ей засадил по самое не балуй…
– Да и я бы не отказался…
– А ты читал, чего этот хирург, козел, про меня написал? Говорит, я сумасшедший. Да мне бы только встать, я бы ему засадил…
– Насчет козла – вполне согласен. Козел он еще тот. Насчет засадить – тут дело вкуса.
