– Не вернулась.
– Значит, пережидает где-то дождь, – пожал плечами Тимур. – Я ее не видел с самого утра, ничем не могу помочь. Обсудите ситуацию с Ланфен.
То, что его ложь сейчас легко угадывалась, не слишком помогало. У Севера не было против него объективных аргументов, он не имел права задерживать оператора. Он вообще никого задержать не мог.
Но ведь неясно, чем Тимур занимался все это время! Он здесь, потрепанный, злой, а три девушки исчезли.
Оператор собирался пройти мимо, к лестнице, ведущей к номерам, ведь разговор был окончен. Но тут подал голос Арсений.
– Ложь, – буркнул он в своей обычной манере. – Не люблю ложь. Я не знаю, как с ней справляться.
Он больше ничего не сказал, но достаточно было проследить за его взглядом, чтобы понять гораздо больше. Арсений смотрел на руку Тимура – туда, где алели три ровные параллельные царапины, оставленные, вероятнее всего, женскими ногтями. Как будто кто-то то ли вырывался, то ли пытался отчаянно удержаться за его руку.
Тимур тоже заметил этот взгляд; он все понял. Выбор у него был невелик: либо снова оправдываться, либо…
Он ударил. Севера, конечно, потому что Арсения не считал угрозой. Причем ударил не рукой, а деревянной коробкой, которую до этого держал под курткой. Это было настолько болезненно и неожиданно, что Север вынужден был отступить, прижимая руку к разодранной скуле.
А Тимур не собирался продолжать драку, он уже выдал себя. Поэтому он бросился к выходу и вскоре скрылся за дверью, просто растворился в дожде.
Администраторы и не пытались остановить его, а охраны как таковой здесь не было. Одна из молоденьких китаянок бросилась к Северу с аптечкой, вторая принялась куда-то звонить. Севера не интересовали они обе, да и на здешнюю полицию он не надеялся. Он повернулся к Арсению:
– Ты же у нас самый умный, да? У него была специфическая грязь на одежде, ты заметил, я уверен! Откуда она могла быть? Откуда он пришел?
Скорее всего, странное поведение Тимура было связано с Сандрой. Но и ее нельзя бросать в беде, а ведь Алиса и Вероника исчезли одновременно с ней! Совпадение ли это?
Арсений не стал отвечать. Его лицо оставалось неизменно безмятежным, когда он повернулся и указал в сторону картины, украшавшей стену холла.
На ней была изображена зеленеющая горная гряда.
++++++
Ланфен не узнавала себя, не понимала – и простить тоже не могла.
Дело было не в сексе. Как ни странно, этот момент вообще не вызывал у Ланфен ни сожаления, ни раскаяния. Все, что произошло между ними ночью, было естественно в самом интимном понимании. Это не было погоней за удовольствием, а просто… Быть с ним было правильнее, чем не быть.
Но она доверилась ему! Вот что важнее. Доверилась телом и душой – просто так, даже не узнав его перед этим. Ей казалось, что она поняла его, увидела его душу.
Потом ей рассказали, чем он занимался. Сухо, без лишних эмоций, просто факты. Она сама попросила прислать пару фотографий его жилища. И этот человек показался ей таким уникальным? Обычный извращенец, который терзал несчастных женщин в том свинарнике, который называл домом? По сути, это не человек даже, люди себя так не ведут. Это создание более низкое, чем животное.
И вот такое создание задело ее душу… Первый, кто смог, после ее мужа. Стоило Ланфен вспомнить это, как слезы бессилия и унижения сами закипали на глазах.
Теперь уже ничего не исправишь. Придется как-то принять это и жить – с ощущением своей ошибки и тоски по тому образу, который она сама придумала. Он ведь вырвал ее из болота депрессии, что-то изменилось. Но Ланфен не была уверена, что это хорошо.
Ей требовалось немного времени, чтобы перезагрузиться. Совсем чуть-чуть… Она не забыла о своих обязанностях, не собиралась отказываться от них. Однако она чувствовала, что если попробует строить из себя стальную леди сейчас, то долго не выдержит, сломается.
Она ушла в свою комнату, чтобы плакать. Она не стеснялась этого. Ланфен знала, что только так сумеет снизить внутреннее напряжение, ослабить боль достаточно, чтобы снова стать работоспособной, нормально соображать, ей больше-то и не нужно.
А потом необходимо снова вернуться к проекту в полную силу. Там своих странностей хватает: Тимур вечно где-то пропадает, Сандра подозрительно затихла, Север мрачнее тучи. Приблизился ли хоть кто-то из них к разгадке?
К тому же нужно организовать какую-то систему безопасности, ведь неизвестно, что на уме у Белых! Скорее всего, он уже далеко, попытается скрыться и вернуться в Россию самостоятельно. А если нет?
Что, если он еще здесь?
Она не боялась его. Она просто не хотела его видеть, сил на это не было.
Ланфен планировала дать себе отдых хотя бы до вечера, но внешний мир напомнил о себе раньше. Зазвонил городской телефон отеля, которым она обычно не пользовалась. Помня о том, сколько ее подопечных сейчас на улицах, трубку она все же сняла.
– Алло?
– Лю, подходите ко мне в номер! – требовательно заявил Михаил Миронов.
С ним Ланфен общалась мало и строго по делу. Миронов был типичной канцелярской крысой, которой на подобном задании было некомфортно и даже страшно. Он почти никогда не выходил из номера, потому что катастрофически боялся этой страны, все встречи проводил только на своей территории. С участниками он не общался и давно бы уехал, если бы не страх прогневать босса. Ланфен считала его присутствие здесь совершенно бесполезным.
Они не договаривались о встрече, и его приказной тон сейчас напрягал. Ланфен, как правило, избегала споров с ним просто потому, что они продлевали неприятное общение с этим типом. Однако сегодня нежелание беседовать с ним достигло предела.
– Это может подождать?
– Нет! Если бы не было дел, я бы не звонил.
– Что такого уже случилось?
– Приходите срочно! – взвизгнул он. – Тут форсмажорные обстоятельства!
Он никогда не отличался терпением, а сегодня вел себя особенно истерично. Похоже, и на него давил накапливающийся стресс. Если и предыдущие этапы были такими выматывающими, понятно, почему ассистент Тронова, Степан, отказался снова участвовать в этом!
– Хорошо, я сейчас подойду к вам.
– Быстрее…
Последнее слово прозвучало как-то особенно жалко, но Ланфен не придала этому большого значения.
Она поспешно умылась, чтобы скрыть следы недавней слабости, и отправилась на встречу. Миронов жил этажом ниже, но в таком маленьком отеле все номера располагались близко друг к другу. Он знал, что она придет быстро, потому, видно, и оставил дверь приоткрытой.
– Михаил, что вы хотел… – начала она, заходя, но осеклась.
Миронов все еще находился там, возле телефона, с которого звонил ей. Но он был мертв.
