Чаплину тоже не хотелось продолжать. Ему и так фигово, а тут еще Карина добавляет депресняка…
– Жульен бесподобен, – похвалил Эд ее произведение. – Попросил бы добавки, но хочу отведать лукового пирога.
– Через четверть часа испечется. Но есть его лучше холодным.
– Пойдем к ребятам?
– Если они досмотрели тягомотину, снятую унылым еврейским стариком в очках, свистни. Я пока уберусь.
Эд не стал с ней спорить. Отправился в комнату один.
Марат и Ваня досматривали «Сенсацию». На взгляд Эда, не самую удачную работу мастера.
– Луковый пирог не готов? – спросил Охлопков, опрокинув в себя стопку.
– Через пятнадцать минут будет.
– Хорошо, а то мы уже все прижрали.
– Я вижу… – Эд собрал опустевшие тарелки и отставил их. – Что будете смотреть дальше?
– Я хочу «Вики, Кристину, Барселону», а Марата от Вуди уже тошнит.
– От Вуди или от водки? – Он покосился на Халиева, и тот показался ему совсем пьяным.
– Хочу трэша! – вскричал Марат. – Давайте посмотрим какой-нибудь тошнотворный ужастик?
– «От заката до рассвета», – предложил Эд, вспомнив полицейских, похожих на Тарантино и Клуни.
– Не совсем то, ну да ладно.
Иван кивнул, согласившись прервать вечер Вуди Аллена, и начал искать в интернете фильм Родригеса. Марат тем временем разливал водку.
В комнату стремительно зашла Карина. В ее руке был зажат телефон.
– Мне срочно нужно уехать, – выпалила она.
– Что-то случилось с Сонечкой? – забеспокоился Охлопков.
– Нет, с ней все в порядке, она у прабабушки. У меня появилось срочное дело, так что за пирогом вам придется самим следить. Эд, ты трезвый, я поручаю это тебе.
– Я постараюсь не испортить твое творение.
– Проверь через пять минут. Ткни вилкой в центр, если начинка похожа на крутой омлет, можно выключать газ.
– А если нет?
– Оставь еще на пять-семь минут, предварительно убавив температуру.
– Как сложно!
– Кино снимать сложнее. Все, я убежала.
– Ты вернешься? – спросил Иван, обернувшись.
– Не знаю. Позвоню.
И унеслась.
– Странная, – заметил Охлопков.
– Но очаровательная, – добавил Марат.
– И отменно готовит, – вставил свои пять копеек Чаплин.
– Идеальная женщина, – подвел итог хозяин квартиры. – Чудинка делает ее такой. С простыми и понятными скучно.
– Так женись, – посоветовал Марат.
– А вот и женюсь.
– Она за тебя не пойдет, – хмыкнул Эд. – Ей нужен мужик с золотыми руками и стальными яйцами. Сама так сказала.
Охлопков сначала осмотрел свои кисти, затем, оттянув резинку спортивных штанов, заглянул под них и сказал со вздохом:
– Да, не подхожу.
Мужчины дружно рассмеялись и уставились на экран, на нем показался первый кадр фильма «От заката до рассвета». Первым делом, первым делом самолеты (кино), ну а девочки, а девочки потом…
Глава 4
Тарантино был на грани…
Он прикинул сегодня и понял, что не уходил в полноценный отпуск четыре года. Брал дни, как-то неделю не появлялся на службе. Но чтобы пропасть на месяц, забыть обо всем, улететь к морю и упасть в песок или гальку, такого не было четыре года. Последний раз они ездили в Анапу на машине, тогда сыну было два с половиной. А сейчас почти семь. Он скоро пойдет в школу.
Костя тоже хотел, как Лаврушка, оказаться в ближайшее время в Эмиратах. А то паспорт заграничный кончается, а в нем еще ни одного штампа.
Но перед тем как улететь, нужно ремонт сделать. Руки из нужного места растут, значит, на то, чтобы привести в порядок прихожую и туалет, не так уж много времени уйдет. А если ребят попросить помочь, то вместе управятся дня за три.
– Костя, – услышал Тарантино голос за спиной. Он стоял у машины, готовясь сесть в нее. – Наконец я тебя поймала!
Это была Селезнева…
Он в ловушке!
– Привет, Люба, – Марченко развернулся, чтобы встретиться с девушкой глазами. Даже ее имя было искушением – оно невероятно нравилось Марченко.
– Твои часы, – Селезнева протянула ему их. – Я бы передала через коллег, но не хотела тебя компрометировать.
– Они видели, как мы вместе уходили.
– То есть сплетен все равно не избежать?
– Боюсь, что так.
Люба сделала шаг навстречу Марченко. Затем еще один. Ее и Тарантино разделяли какие-то сантиметры. Кому-то из них достаточно было податься вперед, чтобы оказаться в объятиях друг друга. Селезнева, казалось, именно это ждала от Кости.
– Ты извини, мне домой надо, – пробормотал он.
– А может, ко мне пойдем? – выпалила она. – Все равно уже нарисовались…
– Что хрен сотрешь.
– Можно сказать и так, – улыбнулась Люба чуть сконфуженно.
Тарантино очень хотел поддаться порыву. Тем более губы Любы были прямо перед его глазами, а запах духов щекотал ноздри. Но Костя умудрился себя удержать.
– Не могу, прости, – выдавил он из себя.
Селезнева инстинктивно подалась назад. Но сразу не ушла, сначала спросила:
– Значит, все?
Тарантино кивнул.
И тут зазвонил его сотовый. Почему не на три минуты раньше? Он спас бы ситуацию…
Костя достал телефон из кармана, поднес к уху.
– Ты не поверишь, – услышал он.
– Аркадий?
– Только не говори, что мой номер не сохранен в твоем списке контактов. Я это, брат Сет. – Устинов был крайне возбужден. – Если стоишь, то сядь.
– Секунду.
Тарантино открыл дверку машины. Глядя на то, как убегает Люба (а она именно убегала), опустился на сиденье.
– Говори, слушаю.
– Карина – дочка женщины, мужа которой убил Джумаев.
Марченко хорошо расслышал произнесенную коллегой фразу, но не понял, что она означает.
– Еще раз, – попросил он.
– Нурлан отсидел шесть лет за то, что прирезал законного супруга своей гражданской жены. Карина Иванова, она же повариха и сестра Большого Уха, дочь этой женщины.
– Вот это ни фига себе, – только и смог вымолвить Костя, переварив услышанное.
– Карина носит фамилию отчима. Но ее биологическим отцом является Али Мамедов…
– Которого убил Нурлан?
