Пумкато набрался смелости и подошел к ней, вытянувшись во весь рост.
Раз он знает одно имя, решила Кэтти-бри, возможно, знает и другое. Она показала на себя, потом расставила руки и прижала их к груди, как будто обнимала кого-то.
— Дзирт До'Урден? — с надеждой спросила она.
Серые глазки Пумкато раскрылись от изумления, и он кивнул, но с таким видом, словно ничуть не удивился. Стараясь подавить отвращение при виде уродливой с его точки зрения человеческой наружности, он протянул руку и помог Кэтти-бри встать на ноги.
Девушка медленно поднялась, достала фигурку и отослала Гвенвивар. Пумкато тоже отправил элементаль обратно.
— Колсен'ши орбб, — шепнул Джарлакс таинственную фразу, чрезвычайно редко звучавшую в Мензоберранзане. В приблизительном переводе она значила: «Убери ноги с паука».
Сплошная гладкая стена в ответ на слова пароля задрожала и превратилась в паутину, а потом разошлась, образовав круглое отверстие, через которое и вошли наемник и сопровождавший его человек.
Даже Джарлакс, умевший обычно просчитывать все на шаг вперед других темных эльфов, был удивлен — причем удивлен приятно, — обнаружив в маленькой комнате по ту сторону стены Триль Бэнр, ожидавшую его. Они находились в личных покоях Громфа Бэнра в Магике. Джарлакс надеялся, что Громф окажется на месте, но Триль была еще лучшим свидетелем.
Энтрери вошел вслед за наемником, предусмотрительно стараясь не попасть в поле зрения непредсказуемой Триль. Он с интересом обвел глазами необычную комнату, окутанную, как почти вся башня магов, мягким голубоватым светом. Повсюду — на столе, на трех стульях, на полу — лежали свитки. Вдоль стен тянулись полки, загроможденные множеством больших бутылей с пробками и открытых сосудов поменьше, в виде песочных часов, рядом с которыми лежали запечатанные пакеты. Среди этой неразберихи были сотни других непонятных предметов, настолько не похожих на что-либо знакомое жителю поверхности, что трудно было даже предположить, для чего они предназначались.
— Ты осмелился привести колнблас'а в Магику? — спросила Триль, удивленно вскинув брови.
Энтрери старательно смотрел в пол, хотя и отважился бросить несколько быстрых взглядов на дочь Бэнр. Он еще ни разу не видел Триль при таком ярком свете и сейчас подумал, что по меркам дроу она вовсе не блистала красотой. Женщина была небольшого роста и слишком широка в плечах, что очень не шло к чертам худого лица. Он вдруг подумал о том, как странно, что Триль удалось так высоко вознестись, живя среди народа, весьма ценившего физическую красоту. Наверное, ее положение досталось ей по праву рождения.
Энтрери все еще плохо понимал язык дроу, но догадался, что Триль только что оскорбила его. Обычно он отвечал на оскорбления действием, но только не сейчас, в такой дали от привычного мира, и только не по отношению к этой женщине. Джарлакс уже сотню раз предупреждал его, что с Триль надо быть поосторожнее. Она только и ждала повода убить его — злобная дочь Бэнр всегда готова была убить любого колнблас'а, да и не она одна.
— Я много куда вожу его, — ответил Джарлакс. — Не думаю, что твой брат стал бы возражать.
Триль обернулась к роскошному столу из полированных костей дворфов и мягкому креслу позади него. Смежных комнат здесь не было, как не было ниш и потайных уголков. Архимаг пока что отсутствовал.
— Громф должен быть здесь, — предположил Джарлакс. — Иначе как тут могла оказаться Мать-Хозяйка Арах-Тинилит? Насколько я помню, это нарушение правил, и не менее серьезное, чем то, что я привел не-дроу в Академию.
— Следи за своими словами, — злобно сказала низкорослая жрица.
— Асанк, — с поклоном ответил Джарлакс. Слово имело двоякий смысл, оно могло значить «как тебе угодно» или же «ты тоже».
— Почему ты здесь? — спросила Триль.
— Ты же знала, что я приду, — заметил наемник.
— Само собой, — хитро прищурившись, отозвалась жрица. — Мне многое известно, но я хочу знать, как ты сам объяснишь свой приход сюда, в частные покои Архимага, доступные только главам школы.
Джарлакс порылся в складках черного плаща и достал странную маску в виде паука, ту самую, что помогла ему проникнуть через волшебную ограду на территорию Дома Бэнр. Красные глаза Триль широко раскрылись.
— Твоя мать велела мне вернуть ее Громфу, — несколько небрежно ответил наемник.
— Что, сюда? — рявкнула Триль. — Маска не должна покидать пределы Дома Бэнр.
Джарлакс чуть улыбнулся, оглянувшись на Энтрери, втайне надеясь, что он хотя бы отчасти улавливает, о чем разговор.
— Громф ее вернет, — заверил Джарлакс. Он прошел к столу из дворфских костей, едва слышно пробормотал какое-то слово и так быстро сунул маску в ящик, что Триль не успела ему помешать. Она прошествовала к столу и с подозрением посмотрела на закрытый ящик. Наверняка Громф позаботился, чтобы открывался он только с помощью тайного слова.
— Открой! — приказала она Джарлаксу. — Я сама передам маску Громфу.
— Не могу, — соврал наемник. — Пароль срабатывает только один раз. Другого мне не давали. — Джарлакс понимал, что затеял опасную игру, но Триль и Громф почти не общались, к тому же сейчас, во время тщательных приготовлений к предстоящему походу в Доме Бэнр, Архимаг редко бывал в своем кабинете. На это наемник и надеялся. Сейчас ему нужно было избавиться от маски при свидетелях. Ведь во всем Мензоберранзане она была единственным средством проникновения через магическую ограду Дома Бэнр, и, если события будут складываться так, как ожидал Джарлакс, она окажется очень нужной вещью — и одновременно уликой.
Триль тихонько произнесла что-то нараспев и пристально поглядела на ящичек. Она увидела узоры магической энергии, защитные и оградительные знаки, сплетенные так тесно, что с ходу их не распутаешь. Ее магические способности были едва ли не самыми сильными во всем городе, но она побаивалась состязаться с заклятиями своего брата. Бросив на хитрого наемника уничтожающий взгляд, она прошла через всю комнату и остановилась возле Энтрери.
— Посмотри мне в глаза, — приказала она, немало удивив убийцу, поскольку только немногие дроу Мензоберранзана владели языком поверхности.
Энтрери встретился взглядом с ее испытующим взором. Он постарался держаться приниженно, как и подобает сломленному и порабощенному существу, но Триль была слишком проницательна, чтобы не разглядеть его истинного настроения. Она уловила в нем сдерживаемую внутреннюю силу и одобрительно улыбнулась.
— Что тебе об этом известно? — спросила она.
— Я знаю только то, что Джарлакс говорит мне, — ответил Энтрери, перестав притворяться и вперив в Триль жесткий взгляд. Что бы она ни думала, убийца, сумевший выжить и добиться уважения в самых опасных уголках мира, не дрогнет перед ней.
Они довольно долго смотрели друг на друга, не мигая, и Триль поняла, что больше она ничего не добьется от этого человека.
