— Ты сам знаешь, что тебя отдадут Ллос, — заметила старуха.
— Тело — да, но душу — никогда, — ответил Дзирт, глядя ей прямо в глаза.
— Хорошо, — вкрадчиво пропела матрона. — Я тебе обещаю, что ты еще не скоро умрешь. Сначала ты расскажешь все, что мы хотим знать, Дзирт До'Урден.
Первый раз за все время разговора лицо пленника помрачнело.
— Давай я устрою ему пытку, Мать! — нетерпеливо вмешалась Вендес.
— Дук-Так! — сердито развернувшись к дочери, осадила ее Мать Бэнр.
— Дук-Так, — еле слышно повторил Дзирт, вспомнив это имя. На языке дроу «дук-так» означало «злобный палач». Еще это было домашнее прозвище одной из дочерей Бэнр — этой, как выяснилось, чьи произведения в виде тел темных эльфов, превращенных в черные статуи, регулярно выставлялись на всеобщее обозрение в Академии.
— Прекрасно, — пробормотал Дзирт.
— Ты слыхал о моей дорогой доченьке? — поинтересовалась Мать Бэнр, снова обращаясь к пленнику. — Обещаю, Дзирт До'Урден, наступит и ее черед, но сначала ты выдашь мне нужные сведения.
Дзирт недоуменно посмотрел на покрытую морщинами старуху.
— Ты можешь вытерпеть любую муку, — сказала она, — в этом я даже не сомневаюсь, высоколобый ты дурак. — Она подняла сухую, обтянутую дряблой кожей руку и погладила подошедшего к ней иллитида. — А вот сможешь ли ты противостоять прорицателю сознания?
Кровь отлила от лица дроу. Когда он попал в плен к жестоким иллитидам, они своей могучей волей почти подчинили его разум, и тогда он в самом деле чувствовал себя беспомощным незадачливым глупцом. Выдержит ли он на этот раз?
— Ты думал положить всему конец, ты, заносчивый дурак? — взвизгнула старуха. — А сам стал добычей, тупой, надменный, высоколобый!
Дзирт почувствовал себя еще хуже. Пока Мать Бэнр продолжала говорить, каждым словом все глубже раня сердце Дзирта До'Урдена, ему все труднее было не выдать свой страх.
— Ты — только часть добычи, — говорила она. — И ты поможешь нам завоевать все остальное. Теперь, когда самый сильный союзник короля Бренора Боевого Топора не путается под ногами, завоевать Мифрил Халл будет значительно легче. И этот самый союзник откроет нам все слабые места дворфов. Метил! — позвала она, и иллитид подошел к Дзирту. Дроу закрыл глаза и почувствовал, как отвратительный урод шарит по его лицу всеми четырьмя отростками, как будто отыскивая какие-то особые точки.
Дико замотав головой, Дзирт закричал от ужаса и даже ухитрился укусить один из отростков. Иллитид отскочил назад.
— Дук-Так! — рявкнула старуха, и вперед поспешно вышла исполненная энтузиазма Вендес. Латунным кастетом она ударила Дзирта по щеке, потом еще и еще раз, явно упиваясь его болью.
— Он обязательно должен быть в сознании? — с мольбой в голосе спросила она.
— Достаточно! — приказала Мать Бэнр, но Дзирту показалось, что ее слова доносятся откуда-то издалека. Вендес ударила его еще раз, а потом по лицу пленника снова забегали мерзкие щупальца. Он попытался сопротивляться, попробовал дернуть головой, но не смог.
Щупальца цепко удерживали его голову; Дзирт почувствовал пульсацию проникавшей сквозь кожу чужой силы.
Следующие десять минут он бессознательно кричал, а иллитид тем временем ощупывал его разум, посылая страшные картины в его мозг и с легкостью сметая все ментальные заслоны, которые Дзирт пытался выставить. Дроу чувствовал себя нагим и совершенно беззащитным, как будто его вдруг лишили чувств и личных переживаний.
Но, хоть и не догадываясь об этом, он геройски выдержал истязание, и Метил, отойдя от него, повернулся к старухе и только повел плечами.
— Ну, что ты узнал? — нетерпеливо спросила она.
Крепкий орешек, телепатически ответил иллитид. С первого раза не получилось.
— Продолжай! — рявкнула Бэнр.
— Тогда он умрет завтра, — ответил Метил странным булькающим голосом.
Мать Бэнр ненадолго задумалась, потом посмотрела на Вендес и щелкнула пальцами, разрешая ей приступить к делу. Дук-Так с готовностью бросилась к пленнику.
Для Дзирта мир затянула черная пелена.
Глава 20
ЛИЧНЫЕ ПРИТЯЗАНИЯ
— А женщина? — нетерпеливо спросила Триль, меряя шагами пол в тайных покоях Джарлакса, расположенных в никому не известной пещере в стене Клорифты, гигантского разлома в северо-восточной части Мензоберранзана.
— Обезглавлена, — беззаботно ответил наемник. Он понимал, что Триль применяет свои магические способности, чтобы проверить, не лжет ли он, но наемник не сомневался, что легко обойдет все ее уловки. — Она была младшей дочерью одного из низших домов, так, мелкая знать.
Триль остановилась и вперила взгляд в вечно уходившего от прямых ответов наемника. Джарлакс прекрасно понимал, что Бэнр имеет в виду совсем другую женщину, а не бедняжку Харизу Хкар. Как и всех надсмотрщиков Скотного острова, Харизу убили согласно приказу, но к Триль как-то просочились сведения о неизвестной женщине и о загадочной черной кошке.
Но Джарлакс мог выдержать любой взгляд. Он удобно устроился за своим столом и даже откинулся в кресле, водрузив обутую в сапог ногу на стол.
Триль, вне себя от гнева, метнулась через всю комнату и сбросила его ногу на пол. Она тяжело нависла над столом и приблизила разъяренное лицо к самому носу наемника, склонившего голову набок. Откуда-то послышался слабый шорох, потом еще, и жрица поняла: за тайными дверями ожидают подчиненные, готовые в любой миг выскочить и стать на защиту главаря Бреган Д'эрт.
— Не эта женщина, — прошипела Триль, стараясь сохранять спокойствие. Ведь она была главой самой почитаемой школы Академии, старшей дочерью первого Дома, властной жрицей, наделенной милостью Ллос (по крайней мере пока), и, конечно, не боялась Джарлакса и его приспешников. Но зато она боялась гнева своей матери, если та вдруг узнает, что Триль была вынуждена убить столь полезного наемника… Даже если бы Триль стала зачинщиком тайной войны или хотя бы просто помешала благотворному сотрудничеству между Бреган Д'эрт и Домом Бэнр, ее мать все равно была бы вне себя.
И жрица прекрасно понимала, что Джарлакс знает, насколько она бессильна, и не сомневалась, что он будет использовать это преимущество на всю катушку.
Джарлакс вдруг напустил на себя нарочито серьезный вид, приподнял свою невозможную шляпу и провел ладонью по голому черепу.
— Дорогая Триль, — спокойно изрек он. — Я совершенно чистосердечно заявляю тебе, что никакой другой женщины-дроу не было ни на самом Скотном острове, ни в его окрестностях, если не считать солдат-женщин Дома Бэнр.
Закусив губу, Триль отошла от стола, не зная, что сказать. Она видела, что наемник не лжет, если только ему не удалось каким-то образом обезвредить ее чары.
