Во времена правления Петра были созданы отдельные учреждения для преследования за особо тяжкие преступления: Преображенский приказ в Москве был привлечен к расследованию политических дел не позднее 1696 года; в ходе расследования бунта 1698 года он стал чем-то вроде сверхприказа, получив полномочия вовлекать местных воевод в преследование за совершение особо тяжких преступлений. Позже подобная канцелярия для расследования политических преступлений была создана в Санкт-Петербурге (Тайная канцелярия), как и многочисленные комиссии по расследованию чиновничьего лихоимства и других дел
[1079].
Несмотря на то что, как уже отмечалось, смертная казнь за обычные преступления применялась реже, уступая место принудительному труду и ссылке, суды продолжали инсценировать драмы со смертельным исходом для изменников и коррумпированных чиновников. Более того, П.С. Ромашкин утверждает, что Петр фактически упразднил смертную казнь, за исключением подобных особо тяжких преступлений
[1080]. Публичные казни стали настолько драматичными, что на это обратили внимание чужеземцы. Путешественники более ранних времен – Герберштейн, Флетчер, Маржерет, Олеарий, Коллинз и другие – не упоминали публичные казни до тех пор, пока произошедшие в середине столетия городские бунты и казнь Разина в 1671 году не дали им предмет для описания. Путешественники в Россию Петра Великого без труда находили случаи санкционированного государством насилия и описывали их в мрачных подробностях.
Вскоре после стрелецкой казни в 1698 году была организована другая зрелищная казнь. В июне 1700 года Григорий Талицкий был обвинен в ереси и измене. Под пыткой он признался, что ему было апокалиптическое видение о Петре как антихристе и что он замышлял его убийство. Доверенный советник Петра в религиозных делах Стефан Яворский не смог заставить Талицкого публично покаяться, и в ноябре 1701 года суд огласил различные приговоры в зависимости от степени вины: Талицкого, двух мирян и трех лишенных сана священников приговорили к смерти (а их жен – к ссылке в Сибирь). Еще восьмерых приговорили к битью кнутом и ссылке, а лишенного сана епископа – к ссылке в Соловецкий монастырь. Способ казни трех священников не был определен, но для Талицкого и двух других он был ужасен. Их должны были коптить, то есть подвесить над огнем, перед тем как четвертовать. В одном описании говорится, что их коптили восемь часов, а потом их тела и весь эшафот были преданы огню, что было глубоко символической очистительной казнью
[1081]. Никакие казни предателей и инакомыслящих XVII века не сравнятся с этой.
Ужасающее насилие применялось к предателям, даже среди родственников самого царя. Судебное преследование сына Петра Алексея за измену хорошо известно. С февраля 1718 года, после того как Алексея вернули из Вены, куда он сбежал, всех причастных систематически допрашивали, в том числе первую жену Петра и мать Алексея, заточенную в монастырь Евдокию Лопухину. Пыткам были подвергнуты ее брат Авраам Федорович (он перенес три пытки и признался, что замышлял заговор против Петра), ее духовники, женская свита и предполагаемый любовник Семен Глебов. 5 марта суд вынес приговоры разной суровости: Авраама Лопухина отправили в Санкт-Петербург для дальнейшего расследования; четверо мужчин, включая Глебова, были приговорены к смертной казни; еще двадцать восемь человек, в том числе две служанки, были приговорены к телесным наказаниям. Саму Евдокию сослали в далекий монастырь на севере
[1082].
15 марта 1718 года огромная толпа – по словам Вебера, там было «от двухсот до трехсот тысяч душ» – собралась на Красной площади ради трех казней. Они состоялись возле стены, ради демонстрации отрубленных голов и частей тел, как описано в начале этой главы. Семена Глебова посадили на кол – это был практически беспрецедентный в российской судебной практике случай, но исторически связанный с изменой. Один иностранный очевидец предполагает, что Петр надеялся, что мучительная медленная смерть заставит Глебова (который отрицал все преступления, кроме любовной связи) сознаться и сообщить больше информации. Но, согласно этим воспоминаниям, Глебов не поддался Петру. Он умер на следующий день, и его тело водрузили вверху столба. В тот день были обезглавлены еще один или два человека. Два дня спустя лишенного сана архиепископа Ростовского Досифея, одного из духовников Евдокии, колесовали, а потом обезглавили. Его тело сожгли, что стало еще одним очистительным видом казни, которой подвергли человека, некогда связанного с духовной властью; его голову выставили на обозрение на столбе. Петр подверг это событие огласке, опубликовав манифест со смертным приговором в 1940 экземплярах
[1083].
В то же время (с февраля по апрель 1718 года) сторонников Алексея Петровича допрашивали в Москве. Одной из первых жертв стал Александр Васильевич Кикин. Сторонник Петра со времен «потешных» полков, Кикин примкнул к кружку царевича около 1713 года. Его арестовали в начале февраля 1718 года; подвергнутый пыткам 11 и 18 февраля и 5 марта, он признался, что помогал Алексею спланировать побег в Вену. Хотя, как говорят, царица Екатерина заступилась за Кикина, суд приговорил его к колесованию. Это произошло в тот же день, что и казнь бывшего архиепископа Досифея; единственной милостью, которую заслужил Кикин, было то, что его обезглавили на второй день после мучений, после того как он, согласно Плейеру, умолял Петра об этой милости. Голова Кикина была выставлена на стене на Красной площади вместе с прочими
[1084].
По мере того как расследование набирало обороты весной 1718 года, его центром стал Санкт-Петербург. Сам царевич неоднократно подвергался пыткам, и Сенат приговорил его к смерти 24 июня; он умер через два дня в тюрьме до того, как относительно казни могли быть приняты конкретные решения. Продолжилось судебное преследование Авраама Федоровича Лопухина, бывшего шурина Петра, признавшегося после нескольких этапов пыток в июне в том, что он надеялся, что против царя поднимется народный бунт. Сенат заслушал это дело: 9 августа Лопухин получил очную ставку со своим обвинителем в Сенате, 28 октября его пытали в присутствии сенаторов, очередной этап пыток последовал 1 ноября. На основе полученных данных Сенат признал его виновным и вынес смертный приговор 19 ноября.
