В этой книге мы попытались обосновать, что в существенных аспектах модели государственного строительства, местного управления и судопроизводства Россия раннего Нового времени не выбивалась из ряда современных ей государств Европы, включая Османскую империю, насколько мы можем судить на основании источников. На базовом уровне судопроизводство в государствах раннего Нового времени имело много общих черт. Централизующимся государствам в Европе приходилось иметь дело с устоявшимися социальными группами и основаниями для солидарности: аристократией, дворянством, гильдиями, сильными региональными обычаями – и вследствие этого действовать с определенными ограничениями, чтобы отвечать местным интересам. В России происходило то же самое – но по противоположным причинам. В России XVI–XVII веков государство располагало слишком узкими кадрами в аппарате управления пространной и редконаселенной империи для удовлетворения своих потребностей без опоры на местных жителей, предоставлявших персонал назначенным из центра чиновникам и выполнявших их поручения. Здесь суровость закона также могла быть снижена. Итак, разные обстоятельства – и один результат на выходе. Такое характерное для раннего Нового времени взаимодействие государства и общества в достаточной мере удовлетворяло обе стороны, чтобы поддерживать стабильность и выполнение целей, поставленных государством.
Наше исследование также показывает, что в раннее Новое время Россия имела фиксированное право и функциональную систему юстиции. По европейским меркам она не отличалась ни чрезмерной жестокостью, ни произволом в применении закона. Правосудие могло быть медлительным, его можно было подкупить взяткой, но система не была сонмищем ничем не ограниченных сатрапий, самосуда или неконтролируемой жестокости; Россия не была страной деспотизма.
Люди, со своей стороны, мобилизовывались для защиты индивидуальных или групповых интересов при помощи тяжб или коллективных челобитных. Население принимало условия государственной легитимности, сдавая властям соседей, заподозренных в измене, отбывая сроки своей выборной службы при суде. Люди манипулировали своими тяжбами, били челом о перенесении дел в иной суд, жаловались на коррупцию. Во взаимодействии с судами они создали суровую правовую культуру. Русские люди нашего времени, может быть, слишком пренебрежительно относятся к собственному правовому наследию. Они слишком впечатлены «дыбой и кнутом», традицией доносительства, горечью от повсеместной чиновничьей коррупции. Между тем в повседневной практике структуры права и правосознания Московского государства строились с учетом тонких нюансов и с достаточной пластичностью и соответствовали тогдашним стратегиям государственного строительства и управления.
Приложение. Наказания за уголовные преступления
Псковская судная грамота 1397–1467 годов, ст. 8 (ПРП. Т. II. С. 287, 303)
За одну или две кражи не лишать жизни, подвергнуть телесному наказанию по вине. Уличенного в третий раз казнить.
Двинская уставная грамота 1397–1398 годов, ст. 5 (РЗ. Т. 2. С. 181)
Одна кража: возмещение пострадавшему стоимости украденного, клеймение вора.
Две: продажа виновного в холопство и клеймение.
Три: повесить.
Судебник 1497 года, ст. 10–11, 13 (РЗ. Т. II. С. 55–56)
Одна кража: битье кнутом на торгу, возмещение стоимости украденного или ее отработка виновным.
Две кражи: казнь, возмещение пострадавшему из имущества вора.
Если в первый раз схвачен с поличным и есть свидетельства, что виновный известен как преступник, то его следует казнить, а из имущества возместить потерпевшему.
Судебник 1550 года, ст. 52, 55–56 (РЗ. Т. II. С. 106–107)
Если схвачен за первую кражу и имеется поличное и свидетельства о криминальной репутации, то пытать. Если повинится – казнить. Если не повинится – посадить в тюрьму пожизненно, а имущество пустить на возмещение потерпевшему. Если имеет хорошую репутацию, провести процесс в обвинительном формате.
Если схвачен за кражу впервые и не замешан в более серьезных преступлениях, то подвергнуть торговой казни, возместить ограбленному из имущества вора или отдать последнего потерпевшему, чтобы отработал; затем отдать на поруки или посадить в тюрьму, пока не найдет поручителей.
Повторная кража: пытать и казнить, если признается, имуществом возместить потерпевшего; если будет отрицать, но известен как преступник, то заключить в тюрьму пожизненно. Если известен как порядочный человек, отдать на поруки или посадить в тюрьму, пока не найдет поручителей.
Медынский губной наказ 1555 года, ст. 11 (РЗ. Т. II. С. 222)
Первая кража: бить кнутом и отдать на поруки или посадить в тюрьму, пока не найдет поручителей.
Вторая кража: бить кнутом, отсечь руку, посадить в тюрьму.
Третья и далее: казнить.
Судебник 1589 года, ст. 103, 107–108 (ПРП. Т. IV. С. 425–426)
Если схвачен с поличным, взять 30 рублей пени на государя. Затем расследовать и, если известен как преступник, пытать 100 ударами кнута, а если повинится – казнить. Если не признается, посадить в тюрьму пожизненно. Возмещение пострадавшему. Если известен как порядочный человек, то дело прекратить. Если обвинен ложно, взыскать в его пользу штраф за бесчестье.
Первая кража: то же, что и по Судебнику 1550 года.
Вторая кража: то же, что и по Судебнику 1550 года, за исключением того, что если человек не признается на пытке, но известен как преступник, то его следует не сажать в тюрьму, а повесить.
Закон Бориса Годунова (правил в 1598–1604), сохранившийся в Указной книге Разбойного приказа 1616/17 года, ст. 9–11 (ПРП. Т. V. С. 191)
Если не признает вину после пытки – пожизненное заключение.
Один или два разбоя, не отягченные еще худшими преступлениями, – в тюрьму до государева указа.
Один разбой, но с убийством или поджогом – казнь.
Три разбоя – казнь.
Указная книга Разбойного приказа 1616/17 года, ст. 38–40 (ПРП. Т. V. С. 197)
Первая кража – бить кнутом, отдать на «крепкие поруки», а если это невозможно, то посадить в тюрьму; возмещение пострадавшему.
Вторая кража: бить кнутом, отсечь руку, посадить в тюрьму, возмещение путем продажи имущества.
Третья и последующие кражи: казнь и продажа имущества для возмещения.
Указ 1637 года Разбойного приказа (ПРП. Т. V. С. 223–224)
Разбойников клеймить буквой «р» на правой щеке, «з» на лбу, «б» на левой щеке. Воров – соответственно, «т», «а», «т».
«Малая вина» – один разбой, одна кража или две «небольшие» кражи, не отягченные убийством и поджогом. «Середняя вина» – два разбоя или три малые кражи без убийства и поджога. И то и другое наказывать битьем кнутом, клеймением и отдачей на поруки. За средние преступления также клеймить и ссылать в Сибирь.
