Большой след оставила реформа по особому контролю дел о преступлениях, караемых смертной казнью в военных и гражданских судах. Она продолжала возникшую в XVII веке тенденцию по ограничению смертной казни. В указе 1721 года этот шаг объяснялся задачей избежать неправедных тяжелых наказаний из-за нехватки сведений. Петр повелел, чтобы надворные суды и Главный магистрат изучали все приговоры к смерти и каторге, вынесенные нижестоящими судами. Утвержденные казни совершались на местах. Преступления о подкупе и коррупции изучались с особым вниманием. В 1721 году Петр приказал, чтобы Сенат утверждал и он сам лично подписывал наказания за крупное воровство из государственной казны. После его смерти в 1725 году вторичное рассмотрение смертных приговоров сохранилось
[498]. Нам, так же как и современникам Петра, эти судебные реформы кажутся хаотичными, но они ввели новые принципы и утвердили часть устоявшихся обычаев.
Изменения в судебной процедуре
Когда историк, изучающий Московское царство, обращается к петровской эпохе, изменения сразу бросаются в глаза, даже документы выглядят совершенно иначе. Всего лишь за одно поколение изменились почерк, формат и сам язык судебных записей. Евгений Анисимов считает, что перемены были необходимы, поскольку приказная система была неэффективной и не справлялась с возрастающим объемом работы. Ричард Уортман полагает, что реформа делопроизводства была частью проекта по созданию регулярного полицейского государства
[499]. Но, кроме того, эти перемены продолжали устойчивую тенденцию по улучшению ведения документации и формированию профессиональной бюрократии – чиновников, знающих законы и способных последовательно и справедливо управлять государством при помощи рациональных методов работы с документами.
Указ 1697 года объявил, что пора менять процесс обвинительного «суда», потому что им злоупотребляют бесчестные «ябедники и составщики же, воры и душевредцы», «и за теми их воровскими и ябедническими и составными вымыслы и лукавством в вершенье тех дел правым и маломочным людем во оправдании чинится многая волокита, и напрасныя харчи, и убытки, и разоренье». Была изменена процедура рассмотрения дел о мелких преступлениях с причинением «обид и разоренья», чтобы предотвратить такие нарушения, как лжесвидетельство, подачу надуманных дел, подкуп свидетелей. Этот указ отменил очные ставки, установил правила, по которым можно было отвести свидетеля, и разрешил принесение клятвы
[500]. В 1723 году закон «О форме суда» ввел новые перемены: отныне все данные в суде показания должен был записывать секретарь суда, причем записи должны были стать упорядоченными. Судившихся следовало допрашивать «по пунктам», а их ответы записывать в одинаковых тетрадях, по одной на каждого судившегося. По образцу европейского розыскного процесса секретарь брал на себя функции обвинителя и собирал документы дела для судьи. Делая акцент на упорядоченной процедуре и ведении протоколов, эти реформы приблизили все процессы к инквизиционной модели
[501].
Все эти реформы проводились чрезвычайно быстро. Предписанная форма письменных вопросов и ответов «по пунктам» появляется в тяжбах, рассмотренных в данном исследовании, к 1724 году, иногда в виде таблицы, разделяющей вопросы, ответы и резюме, в котором подробно отмечены показания обвиняемых и свидетелей пункт за пунктом. Эту форму использовали при устных допросах, пытках и очных ставках
[502].
Прочие улучшения делопроизводства также служили более упорядоченному рассмотрению дел. С 1690-х годов реформы развивались в трех направлениях: централизация производства документов, изменение их формуляра и улучшение рабочего процесса и профессионального поведения в канцеляриях и местных учреждениях. Первые результаты появились в конце 1699 года, когда уничтожили систему площадных подьячих, составлявших любые документы от челобитных до завещаний и купчих крепостей на землю
[503]. Официальной целью этой отмены было желание не прибрать прибыль от этой работы, а утвердить подлинность документов: в указе устанавливались правила для подписи свидетелей и ведения нотариальных «крепостных» книг. Сразу после этого указа, в первый день первого года по юлианскому календарю, то есть 1 января 1700 года, Петр I объявил, что все официальные документы («крепости») теперь необходимо составлять в Московской Ратуше, а в городах – в земских избах. Отныне площадным подьячим разрешалось составлять только челобитные об апелляции
[504]. Несомненно, эти распоряжения повергли документооборот в хаос, и через год последовали новые перемены, что было весьма в духе Петра.
Январский указ 1701 года показывает, что результатом описанных мер стало повышение цен и рост коррупции по сравнению с тем, что было при площадных подьячих. Вернули писцов на Ивановскую площадь в Кремле, но теперь из них сделали государственное учреждение из 24 подьячих под руководством четырех бывших писцов с той же Ивановской площади. Указ устанавливал, что все документы для правительственных учреждений должны составляться здесь, а не в канцеляриях. В провинциальных городах следовало создать аналогичные конторы в управлении воевод и должность инспекторов, подчиненных воеводе, чтобы надзирать за их работой. Закон настойчиво запрещал всем частным лицам писать документы или нанимать для этого кого бы то ни было, кроме указанных писцов, что повышало государственный доход за счет подати за все три категории документов. В конце концов надзор сосредоточили в Крепостной конторе, входившей в Юстиц-коллегию. Здесь была централизована регистрация документов, контроль над сбором податей и управление местными «нотариальными конторами». К середине 1720-х годов на местах работали 230 крепостных контор, в каждой был инспектор и несколько писцов
[505]. Так на базе прежней системы была создана подчиненная законам нотариальная служба.
