Этот аппарат создавался государством посредством издания сводов законов, указов и ведения текущего делопроизводства, и наше исследование базируется именно на этих источниках. Нужно заметить, однако, что изучать взаимодействие государства и общества в России в рамках правовой практики раннего Нового времени непросто, так как практически все русские источники – это документы правительственных учреждений. Даже прямые обращения тяжущихся в суд или свидетельские показания пропускались через фильтры формульного языка, опыта дьяков и необходимости для сторон выражаться в соответствии со стандартами, заданными законом. И все же записи судебных дел открывают для нас широкую картину управления в действии.
Самые ранние для рассматриваемого периода памятники позитивного права – это сборники законов, утверждавшие прерогативы государства и регулировавшие полномочия должностных лиц. «Запись о душегубстве», составленная в XV веке, две региональные уставные грамоты и Судебник 1497 года демонстрируют переход от двойственной системы права предшествовавших столетий, представленной Русской Правдой, к тройственной модели, в которой закон не только обеспечивал компенсацию жертве насилия, но и признавал государственный интерес. Судебник 1497 года был, прежде всего, пособием для судей: в нем определялись размеры судебных пошлин, описывались процедуры, устанавливались смертная казнь за наиболее тяжкие преступления (кража церковного имущества, измена, поджог, похищение людей и повторные преступления) и телесное наказание за меньшие нарушения, а также штрафы-композиции за насилие и ущерб
[19]. Несколько более пространный Судебник 1550 года развивал нормы санкций, процедур и наказаний за злоупотребления должностных лиц. Грамоты, выдававшиеся с 1530-х годов губным учреждениям (созданным для борьбы с разбоями), увеличивали применение телесных наказаний, смертной казни и пыток
[20]. Судебник 1589 года, изданный для ограниченной территории, дополнял кодекс 1550-го рядом более суровых санкций, указы второй половины XVI века усиливали социальный контроль, а Судебник 1606 года, несколько ограничивавший ползучее распространение крепостного права, не был введен в действие
[21].
По мере роста империи и ее бюрократии в первой половине XVII века Разбойный приказ собирал новеллы уголовного права в указных книгах, значительная часть содержания которых вошла затем в состав Соборного уложения 1649 года. В этом объемистом компендиуме получили дальнейшее развитие нормы судебного процесса, впервые в России было введено формальное определение государственных преступлений и было сильно расширено применение телесных наказаний и смертной казни
[22]. По Новоуказным статьям 1669 года интенсифицировались некоторые санкции и передавалась судебная компетенция от одних приказов к другим, конкурирующим, но влияние этого памятника по его применению в судебных процедурах и в вынесении приговоров никогда не смогло сравняться с влиянием Соборного уложения, так как последнее было напечатано и разослано по всей стране, а Новоуказные статьи – нет. Знаменательно, что в 1714 году специальный указ определял, что до составления нового свода законов (чего так и не произошло до XIX века) в случае обнаружения противоречий следует предпочитать всему последующему законодательству Уложение 1649 года. Хотя «Артикул воинский» 1715 года по отношению к гражданским лицам не применялся, множество других петровских указов составляют завершающую часть позитивного права, использованного в этой работе
[23].
Практика правоприменения выясняется по судебным прецедентам, записи о которых сохранились с XVII века. Мы рассмотрели дела из примерно 50 архивных фондов, первоначально сосредоточившись на двух регионах: Белоозере и Арзамасе. Расположенный к северу от Москвы Белозерский уезд, несмотря на соседство с пользовавшимся бóльшей автономией северным поморским регионом (Белое море, бассейн Северной Двины), был исторически прочно встроен в систему московского управления. Арзамас был административным центром большого региона на Средней Волге, перешедшего под контроль Москвы в первой половине XVI века. Архивы обоих регионов (хранящиеся в Российском государственном архиве древних актов – РГАДА) весьма обширны. Белозерские документы начинаются в раннем XVII веке, арзамасские – в конце столетия и перетекают в мощные напластования XVIII века. Поскольку дела весьма объемны, мы сосредоточили исследование на процессах об убийствах, в которых находят наиболее четкое выражение судебная процедура, система наказаний и роль государственной власти. Рассмотрен и большой ряд дел (от первых сохранившихся до 1720-х годов) по уголовным преступлениям и правонарушениям, таким как нападение и кража.
