Верит ли кто-нибудь, кроме самих мормонов, в такую версию событий? Все произошло слишком своевременно, слишком удобно. И почему Бог с самого начала не дал понять, что дискриминация чернокожих мормонов – это неправильно? В этом примере (но это верно и для многих других религиозных доктрин) мы видим, что «истина» возникает не из наблюдений и даже не из откровений, а по тайному сговору.
Несмотря на утверждения креационистов, которые рассматривают теорию эволюции как аналогичный тайный сговор между учеными, в науке подобных заговоров не существует. Химик Питер Эткинс верно заметил: «Теория естественного отбора стала революцией и ступенькой к славе; то же самое можно сказать о теории относительности и квантовой теории. Трепет открытия сам по себе будет отличным стимулом к еще большим усилиям. Все молодые ученые мечтают о революции». Ничего подобного нельзя сказать о богословах (Мартин Лютер – редкое исключение), которые либо втайне вынашивают свои еретические теории, либо осмеливаются лишь на мелкие изменения в интерпретации церковной доктрины.
Возможность опровержения
Я уже говорил, что научная теория хороша, если ее можно опровергнуть. Когда набирается достаточное количество фактических данных, противоречащих теории, человек либо изменяет эту теорию, либо отказывается от нее.
В религии отношение к фактическим данным совершенно иное. С самого начала важно отметить, что религия не отвергает научные доказательства. Если бы можно было отыскать небиблейское подтверждение распятия Христа или некораническое подтверждение существования джиннов – бестелесных злых духов, взаимодействующих с мусульманами, – то религия первой ухватилась бы за эти данные. Если бы молитвы Аллаху (но не христианскому Богу) достоверно работали, если бы человек без глаз или с ампутированной конечностью мог бы излечиться, посетив Лурд, если бы обнаружились археологические доказательства Исхода из Египта, религия обязательно протрубила бы о таких научных подтверждениях с каждого пригорка, в точности как сделали бы в случае успеха христиане, которые до сих пор ищут остатки Ноева ковчега на склонах горы Арарат в Турции. Не один десяток лет креационисты пытаются продемонстрировать всему миру, что наука поддерживает изложенную в Книге Бытия историю творения.
Различие между наукой и религией заключается в том, как ведут себя ее адепты в тех случаях, когда научные данные не подтверждают их убеждений. Иногда они ведут себя рационально и отказываются от таких убеждений – хотя не следует забывать, что 64 % американцев и 41 % британских христиан предпочли бы в подобном случае игнорировать научные подтверждения. Однако определенные базовые доктрины попросту запретны для критики и защищены от попыток опровержения нерушимой теологической крепостью – апологетикой.
Возьмем, к примеру, воскресение Иисуса, единственным доказательством которого будут противоречивые рассказы из Евангелия. Предположим, что нам удалось бы получить доказательства, опровергающие реальность этого события – скажем, нашлись бы древние тексты, в которых Иисус не воскресает. Это не имело бы никакого значения. Несколько авторитетных персон твердо провозгласили, что ничто – ничто вообще – не способно поколебать их веру в этот и другие фундаментальные догматы христианства. Вот видный богослов Уильям Лейн Крейг:
И поэтому, если бы в неких исторически обусловленных обстоятельствах доступные мне доказательства обернулись бы против христианства, не думаю, что они опровергли бы свидетельство Святого Духа. В подобной ситуации мне следовало бы рассматривать это просто как результат сложившихся обстоятельств, в которых я нахожусь, и что если бы я расследовал это с надлежащим усердием достаточное время, то открыл бы достоверно, что эти доказательства – если бы я увидел верную картину – подтверждают ровно то же, о чем говорит мне свидетельство Святого Духа.
Джастин Такер, богослов из Колледжа Клифф, согласен с Крейгом:
Возьмем воскресение Иисуса Христа. Если бы наука каким-то невообразимым образом сказала мне, что воскресение Иисуса Христа категорически невозможно и никак не могло произойти, я не поверил бы и продолжал верить тому, чему учит меня Библия. Потому что если вы убираете воскресение, то нет и христианской веры, она просто не существует.
Эти утверждения звучат, попросту говоря, нерационально. Такер, к примеру, считает воскресение неуязвимым для критики не потому, что оно подкреплено надежными доказательствами, а потому, что его отсутствие подорвало бы фундамент христианской религии. Крейг убежден, что при помощи достаточно искусной акробатики сознания ему удалось бы сохранить веру, несмотря на любые опровержения.
Наконец, прогрессивный католический богослов Джон Хот, активно выступающий за согласие науки с религией, утверждает, что если бы удалось поставить камеру в гроб Господень, запечатлеть момент воскресения не вышло бы. И добавляет: «Если бы меня спросили, можно ли подтвердить факт воскресения при помощи научного эксперимента, я сказал бы, что это слишком важное событие, чтобы подвергать его проверке методом, лишенным всякого религиозного смысла».
Вот хитроумный способ сделать эмпирическое заявление и одновременно оградить его от возможности опровержения! Представьте, что какой-нибудь космолог заявит: Большой взрыв слишком важен, чтобы его проверять.
Подбирая эти высказывания, я не игнорировал другие точки зрения. Но я никогда не слышал, чтобы какой-нибудь христианин публично объявил, что отказался бы от веры в воскресение, если бы наука доказала его невозможность. Разумеется, получить такие доказательства было бы очень трудно, но поскольку единственное свидетельство в пользу воскресения Христова – это Библия, известная своей ненадежностью во многих других вопросах, выступать столь горячо в защиту этого положения не слишком благоразумно.
Ранее я уже цитировал Карла Гиберсона, христианского физика, который утверждал: «Религия часто делает заявления о том, "как в действительности обстоит дело"». Тем не менее Гиберсон считает эти утверждения неопровержимыми и говорит, что они образуют прокрустово ложе, в которое должны быть всунуты любые неудобные факты:
Как человек, верящий в Бога, я заранее убежден в том, что мир не случаен и наше существование каким-то загадочным образом представляет собой «ожидаемый» результат. Никакие данные не способны это опровергнуть. Так что я не смотрю на естественную историю как на источник данных, на основании которых можно определить, имеет ли этот мир цель. Скорее я ожидаю, что факты естественной истории будут совместимы с целью и смыслом, которые я встречал в других местах. И мое понимание науки ни в коем случае не разубеждает меня в этом.
Яснее, пожалуй, и не скажешь о том, как по-разному наука и религия подходят к фактам. Заявляя с самого начала, что ваше сознание закрыто для фактов, задевающих вашу веру, – заявляя, что вы пользуетесь слепой верой для укрепления своих убеждений, – вы признаете, что ведете себя нерационально. Остается лишь надеяться, что физикой Гиберсон занимается не так, как исповедует религию.
Выбираем «истины» по вкусу из Писания или авторитетных трудов
Пожалуй, самая распространенная критика в адрес таких видных атеистов, как Ричард Докинз, заключается в следующем. Они воспринимают всю религию как буквалистскую и их критика в ее адрес – это атака на пугало, представляющее в лучшем случае какую-то небольшую часть верующих. Это неизменно сопровождается утверждением о том, что буквализм в данном случае не слишком оправдан, потому что «Библия – не научная книга». Подобные аргументы исходят от таких ученых, как Франсиско Айала:
