Достоверно установлено, что обеты воздержания и соответствующее образование почти бесполезны в снижении числа подростковых беременностей и предотвращении заболеваний, распространяющихся половым путем. Но даже если бы подобные программы были отчасти эффективными, тем, для кого они не работают, все равно грозила бы опасность заражения. Стоимость трех инъекций намного меньше, чем стоимость лечения рака, вызванного ВПЧ. Учитывая сексуальную активность молодежи и риски, возникающие при сексе с зараженным партнером, можно сказать, что профилактика ВПЧ – более серьезная проблема здравоохранения, чем профилактика кори, вакцинация против которой одобряется большинством религий. А если вспомнить о принятом в США преувеличенном уважении к вере, очевидно, что даже если бы вакцинация против ВПЧ стала обязательной для школьников, то все равно были бы освобождения, причем не из-за потенциальной опасности вакцины, ведь она якобы поощряет секс (что неправда), а по религиозным соображениям. Родители, которые отказываются прививать своих сыновей и дочерей от ВПЧ, принимают сознательное решение подвергнуть их жизнь риску при любом добрачном сексе. Они при этом уподобляются последователям Христианской науки, свидетелям Иеговы и целителям верой, которые мучают своих детей во имя веры, и католическим больницам, в которых скорее позволят матери и ребенку умереть, чем предложат аборт.
Кроме того, религия затрудняет борьбу с болезнями, приписывая эпидемии вмешательству Бога и утверждая, что для исцеления необходимо не лечиться, а исправить аморальное поведение. (Это тоже очень напоминает Христианскую науку.)
Мы в Америке регулярно слышим, что землетрясения, торнадо и засухи – это признаки Божьего гнева на, скажем, гомосексуальное поведение или аборты. В то время, когда я пишу эти слова, в Африке свирепствует вирус Эбола и невозможно сказать, удастся его обуздать или эпидемия будет разрастаться. Но местные религиозные лидеры, включая и Либерийский совет церквей, не помогают справиться с ситуацией. Они обвинили в эпидемии коррупцию и аморальность, включая гомосексуализм. В результате президент Либерии Элен Джонсон-Серлиф призвала народ посвятить три дня молитве и посту, чтобы попросить Бога о милосердии. Это только подогрело подозрения либерийцев в отношении западной медицины и вызвало волну отказов от медицинской помощи и вмешательства правительственных чиновников. Мы видим возвращение в Средневековье, когда черная смерть, свирепствовавшая в Европе, рассматривалась как наказание Господне за грехи. Разница в том, что сегодня у нас есть медицинские средства, чтобы справиться с Эболой, и наука эпидемиология, способная разработать наилучшую стратегию для борьбы с ней.
Противодействие эвтаназии
Какой еще вред проистекает от моральных претензий веры – претензий, попирающих и науку и здравый смысл? Один из примеров – противодействие эвтаназии. Трудно представить себе, что в мире без религии были бы какие-то проблемы с регулируемой системой помощи смертельно больным в уходе из жизни. В конце концов, большинство из нас считает милосердным усыпить собаку или кошку, если животное ужасно страдает без всякой надежды на облегчение. Без религии никто не сказал бы, что заставлять животное страдать нравственно, потому что только Бог имеет право решать, жить ему или умереть. И все же именно такую позицию многие религии занимают в отношении людей, ибо человек исключителен – это особое создание Божие, наделенное, в отличие от всех прочих, душой.
Если вам приходилось усыплять своего любимца, вы знаете, что процесс этот проходит гуманно и безболезненно. Наука в наши дни может и человеку помочь умереть безболезненно: большая доза пентобарбитала работает эффективно и используется в европейских странах, где разрешена эвтаназия (к примеру, в Швейцарии). Кто запретит смертельно больному пациенту, страдающему от рака или нейродегенеративного заболевания, выбрать для себя этот путь, а не страдать месяцами?
Многие религии так и делают. Хотя светское общество мало-помалу признает, что эвтаназия в крайних случаях не только милосердна, но и нравственна, некоторые религии, в первую очередь католичество, возражают. Они утверждают, что только Бог имеет право определять, когда вам умереть. (Как во многих противоречивых вопросах, многие прогрессивные католики не согласны с политикой своей церкви.) В официальной декларации об эвтаназии церковь подтвердила, что эвтаназия греховна в двух отношениях. Во-первых, сам больной совершает грех самоубийства – грех, за который, в зависимости от настроения Бога, человека может отправлен в ад:
Поэтому намеренное причинение себе смерти, или самоубийство, столь же дурно, как убийство; такое действие со стороны человека должно рассматриваться как отказ от всевластия Бога и его милосердного плана.
Хотя почти каждый скажет, что гуманно – и даже нравственно – избавить от мук смертельно больное животное, такое же решение в отношении человека рассматривается как убийство. Это немыслимое отождествление эвтаназии с убийством имеет под собой религиозную основу, ведь церковь видит в невыносимом страдании добро:
Согласно христианскому учению страдание, особенно страдание в последние мгновения жизни, занимает особое место в Божьем плане спасения. Фактически это приобщение к страстям Христовым и единение с искупительной жертвой, которую Он принес согласно воле Отца.
Существует ли еще хоть один институт, помимо религии, который рассматривает предсмертные муки как благодать?
Мало того, церковь заявляет, что всякий, кто без раскаяния поторопит смерть смертельно больного человека, тоже обречен на вечное проклятие. В церковном документе 1995 г. папа Иоанн Павел II провозгласил:
Я подтверждаю, что эвтаназия есть серьезное нарушение закона Божьего как нравственно недопустимое умышленное убийство человека. Эта доктрина основана на естественном законе и на писаном слове Божием, передана традицией Церкви и преподана в обычном и вселенском Учении. Эвтаназия содержит зло, в зависимости от обстоятельств характерное для самоубийства или убийства.
(«Естественный закон» здесь, разумеется, не имеет ничего общего с научными законами природы и ссылается только на мораль, будто бы дарованную католикам Богом и воспринятую разумом.)
Очевидно, католическая церковь с ее культом страдания лидирует в этом вопросе, но за ней следуют и другие религии. Англиканская церковь в Канаде и Великобритании выступает против эвтаназии; то же делают баптисты и другие христиане-евангелисты Америки. Протестанты, буддисты и иудеи разделились, тогда как мусульмане, отталкиваясь от отрицательного будто бы отношения Мухаммеда к самоубийству, решительно против. Они считают виновным и того, кто решил уйти из жизни, и того, кто ему в этом помогает. В большинстве стран эти религиозные воззрения представляют закон, и те, кто не может себе позволить поехать в одну из немногих стран, где эвтаназия разрешена, обречены на мучительную смерть. (В США только пять штатов – Орегон, Вашингтон, Монтана, Нью-Мексико и Вермонт – разрешают врачам оказывать пациентам помощь в уходе из жизни.) Многие нерелигиозные люди тоже не согласны с эвтаназией, но организованная религия бросила все свои силы на борьбу, цель которой – лишить людей такого выбора.
