— Когда я услышал слова слепой ведьмы, а затем поразмыслил над ними, я был искренне опечален, — закончил Дзирт. — Я полагал, что Закнафейн теперь свободен от всех них, свободен от Ллос, от любого зла, и находится в том месте, где ему воздается по справедливости за всю ту правду, которой всегда была полна его душа.
Кэддерли положил руку на плечо Дзирта.
— Думать о том, что они снова схватили его… — продолжал дроу.
— Но, может быть, это и не так, — сказал Кэддерли. — А если и правда, то надежда еще не утрачена. Твой отец нуждается в нашей помощи.
Дзирт крепко сжал губы и кивнул.
— И в помощи Кэтти-бри, — ответил он. — Она будет здесь, когда мы вызовем Эррту.
Глава 15
ВОПЛОЩЕННЫЙ МРАК
Его дымящееся тело почти заполнило круг. Демон не сумел полностью развернуть свои огромные кожистые крылья: они пересекли бы ограничительную линию, заходить за которую Эррту не мог. Он вцепился когтями в каменный пол, испустил гортанный рык и, откинув огромную уродливую голову, зашелся безумным смехом. Затем бейлор внезапно успокоился и впился проницательным взглядом в глаза Дзирта До'Урдена.
Много лет прошло с тех пор, как Дзирт видел могучего Эррту, но скиталец, конечно, узнал демона. Отвратительный лик бейлора являл собой нечто среднее между мордой собаки и обезьяны, а глаза были черными средоточиями зла, то огромными и пламенеющими от ярости, то узкими и глубокими щелями, обещающими адские пытки. Да, Дзирт хорошо помнил Эррту; в его памяти навсегда осталась их отчаянная схватка на склоне Пирамиды Кельвина.
Сабля странника, та, которую он добыл в логове белого дракона, казалось, тоже обладала памятью, ибо Дзирт чувствовал, как она ожила в ножнах, понуждая выхватить ее и снова вонзить в бейлора, чтобы добраться до его пламенеющего сердца. Этот клинок был выкован для сражений с огненными монстрами и, казалось, особенно жаждал дымящейся плоти демона.
Кэтти-бри никогда еще не видела подобной твари: это было олицетворение мрака и зла, более омерзительного существа невозможно было представить. Ей хотелось поднять Тулмарил и всадить стрелу в кошмарную морду, и в то же время она боялась, что тогда чудовище бросится на них.
Эррту, продолжая хохотать, с устрашающей скоростью замахнулся на Дзирта своим многоременным бичом. Ремни с треском развернулись и понеслись было вперед, но тут же застыли в воздухе, будто наткнулись на стену.
— Ты не можешь перенести свое оружие, плоть или волшебство сквозь преграду, Эррту, — спокойно сказал Кэддерли, которого, казалось, нимало не впечатлил вид танар'ри.
Глаза Эррту злобно сощурились, когда взгляд бейлора, знавшего, что именно жрец осмелился вызвать его, упал на Кэддерли. Вновь раздался его громыхающий хохот, и у огромных когтистых лап Эррту возникли языки пламени, белого и жаркого, и поднялись так высоко, что он почти скрылся за ними. Трое друзей зажмурились от невыносимого жара. В конце концов Кэтти-бри с криком отпрянула назад, и Дзирт последовал за ней. Кэддерли, бесстрастный и спокойный, оставался на месте, уверенный, что круги с вытравленными рунами остановят пламя. Капли пота катились по его лицу.
— Прекрати! — Голос Кэддерли перекрыл треск пламени. Затем он произнес длинную фразу на языке, которого ни Дзирт, ни Кэтти-бри никогда прежде не слышали, заклинание, закончившееся именем Эррту, прозвучавшим с особой выразительностью.
Бейлор взревел, будто от сильной боли, и стена огня опала и исчезла.
— Я вспомню о тебе, старик, — пообещал огромный монстр. — Вспомню, когда вновь приду в твой мир.
— Милости прошу, — невозмутимо отвечал Кэддерли. — Я с наслаждением отправлю тебя обратно в тот мрак, где тебе и надлежит пребывать.
Эррту взревел от бешенства и обратил свой взгляд на ненавистного ему Дзирта До'Урдена.
— Он у меня, дроу, — насмешливо сказал демон. — В Бездне.
— Кто? — спросил Дзирт, но бейлор ответил новым взрывом безумного хохота.
— Кто у тебя, Эррту? — твердо спросил Кэддерли.
— Я не обязан отвечать на такие вопросы, — напомнил жрецу бейлор. — Он у меня, и единственный способ получить его назад — покончить с моим изгнанием. Я возьму его на эту — твою — землю, Дзирт До'Урден, и, если он нужен тебе, ты придешь и заберешь его!
— Я буду говорить с Закнафейном! — воскликнул Дзирт, и его рука потянулась к эфесу сабли. Эррту насмехался над ним, наслаждаясь созерцанием его смятения. И это было только началом мучений дроу.
— Освободи меня! — взревел демон. — Освободи немедленно! Знай, что каждый день — это вечность пытки для моего пленника, твоего возлюбленного от…
Эррту внезапно умолк, так что незаконченное слово повисло в воздухе, и погрозил пальцем Кэддерли.
— Меня чуть не обманули! — На морде Эррту появилось выражение притворного ужаса. — Я почти ответил на вопрос, сделал то, что от меня вовсе не требуется.
Кэддерли взглянул на Дзирта, понимая дилемму, стоявшую перед дроу. Жрец знал, что Дзирт охотно прыгнул бы прямо в круг и сразился с Эррту за своего пропавшего отца, друга или из-за любого праведного человека. Но освобождение демона казалось благородному дроу отчаянным, эгоистичным поступком, который может подвергнуть опасности многих невинных.
— Освободи меня! — ревел бейлор, и его громоподобный голос эхом гулял по комнате.
Дзирт внезапно расслабился.
— Этого я не могу сделать, мерзкая тварь, — сказал он, покачав головой и, казалось, с каждой секундой обретая все большую уверенность в правильности своего решения.
— Глупец! — прорычал Эррту. — Я ведь сдеру с него кожу! Я сожру его пальцы! Но он будет жить, обещаю, он будет осознавать все, что с ним происходит. И перед каждой пыткой я буду говорить ему, что это ты отказался помочь ему, что ты вынес ему приговор!
Дзирт отвернулся, задыхаясь. Он знал истинную природу Закнафейна и знал, что тот не пожелал бы, чтобы Дзирт освободил Эррту, чего бы ему самому это ни стоило.
Кэтти-бри взяла Дзирта за руку, Кэддерли за другую.
— Не могу советовать тебе, добрый дроу, — молвил старый жрец. — Но если демон держит в плену душу, не заслуживающую такой участи, то наша обязанность — освободить…
— Но какой ценой?! — с отчаянием воскликнул Дзирт. — Каковы будут последствия для всего мира?!
Эррту дико хохотал. Кэддерли повернулся, чтобы успокоить демона, но тот заговорил первым.
— Ты-то знаешь, жрец, — захихикал он. — Ты-то знаешь!
— О чем это он? — осведомилась Кэтти-бри.
— Скажи им! — требовал Эррту у Кэддерли, который явно чувствовал себя неловко.
Жрец взглянул на Дзирта и Кэтти-бри и покачал головой.
— Тогда я скажу сам! — вскричал Эррту, и его ужасный гортанный голос вновь прокатился эхом по каменному залу, вызывая боль в ушах.
