Когда Барбаро и Целлер связались с госпожой Арнольд и прочитали ей текст нескольких запросов из ее поискового лога, она пришла в ярость от того, что сделала AOL: «У всех нас есть право на частную жизнь. Об этом никто не должен был узнать».
AOL поняла свою ошибку и попыталась исправить проблему. Уже через три дня после выхода списка данных компания закрыла к нему общий доступ. Она также принесла свои извинения, уволила исследователя, выпустившего в свет логи, и его начальника. Через несколько недель в отставку подал технический директор AOL. Но было слишком поздно – данные уже разлетелись по Сети. Вследствие своих благородных, но непродуманных действий по содействию исследовательской работе AOL столкнулась с волной вполне заслуженной критики и была вынуждена отвечать за свои действия в суде в ответ на групповой иск. Эта ситуация стала классическим примером того, насколько сложно сделать анонимными большие данные, – а для работников отрасли она стала предостережением: с какими опасностями может столкнуться компания, занимающаяся альтруистическим обменом данными. AOL не получила никаких благ от публикации логов и в конечном итоге заплатила за свои действия огромную цену. Об этом помнил и Норвиг.
Разумеется, имена – не единственное, что может скомпрометировать массив данных. У Google Books имеется обратная проблема. Пожалуй, одним из немногих элементов текста, который вы можете выложить в открытый доступ, не боясь исков, является имя автора. Остальной текст книги защищен авторским правом.
Каким же образом большие тени помогают нам преодолеть это препятствие? Для того чтобы воспользоваться большими данными, исследователь должен найти тень, удовлетворяющую четырем важным критериям. Прежде всего тень должна защищать права миллионов людей, коллективные усилия которых создали изначальный массив данных. Во-вторых, она должна быть интересной. В-третьих, она не должна противоречить целям компании – хранителя данных. В-четвертых, она должна представлять собой нечто, что может быть реально создано на практике. Проблема AOL состояла не в том, что она выпустила в свет данные о пользовательских поисковых запросах, а в том, что выбранная ею тень слишком слабо скрывала реальные данные, в результате чего был серьезно нарушен первый критерий. Когда Джереми Гинсбург создал Google Flu Trends
[88], он также выпустил в свет информацию, основанную на пользовательских поисковых запросах. Однако его тень представила данные в таком виде, что от этого никто не пострадал – не считая вируса гриппа.
Использование больших теней дает нам возможность защитить информацию в массиве данных, одновременно давая возможность с ними работать. И это оказывается в интересах не только участвующих в процессе исследователей. Поскольку идеальная тень безобидна с этической и юридической точек зрения, это может убедить осторожных хранителей выпустить ее в общий доступ. Таким образом, большие тени дают нам возможность превратить хорошо защищенные массивы данных во внушительные открытые ресурсы, пользоваться которыми может любой человек с интересной идеей – ученый, предприниматель или студент. В разговоре с компаниями мы обычно упоминаем так называемую цифровую филантропию – пожертвование битов может быть благом ничуть не меньшим, чем пожертвование денег (а кроме того, это определенно дешевле).
В тени Google books
Для простоты давайте представим себе сырые данные Google Books как огромную таблицу, содержащую полный текст каждой книги вместе с информацией о ней, такой как название, имя и дата рождения автора, библиотека, в которой находится книга, и дата публикации. Google Books отбрасывает множество теней, однако не все из них обеспечивают одинаково интересные результаты.
Одна тень состоит из одного лишь названия каждой книги. Эта тень включает около 100 миллионов слов. Это крошечный объем данных по сравнению с полной коллекцией, и он слишком мал, чтобы пробудить к жизни новую науку. Но получить доступ даже к этой информации проблематично – Google считает названия книг внутренней корпоративной информацией, поскольку не хочет, чтобы конкуренты знали, какие книги она отсканировала, а какие – нет. Поэтому названия не могут служить хорошей тенью.
Другая тень – это полный текст всех книг, находящихся в открытом доступе, то есть всех книг, в отношении которых закончился срок копирайта. Этот набор данных по-настоящему интересен и потенциально свободен от сложностей, возникающих при наличии правообладателей. Однако у него есть два недостатка. Во-первых, поскольку копирайт имеет срок давности, в открытом доступе находится совсем немного книг, опубликованных после 1920 года. Это значит, что периоды, в которые больших данных очевидно больше – XX и начало XXI века, – почти не представлены. Во-вторых, устаревшие законы в области копирайта часто не позволяют четко определить статус каждой книги. Подобная проблема преследует подавляющее большинство книг в коллекции Google. А поскольку непонятно, какие книги можно включать, это может значительно усложнить процесс расчета тени.
Итак, что мы могли предложить Норвигу?
Мы вновь подумали о книге Legendary, Lexical, Loquacious Love Карен Реймер. Разве изучение книги Реймер и то, как частота тех или иных слов позволяет увидеть скрытые стороны произведения и мысли его автора, не стало бы еще интереснее, если бы сюжет представлял собой значительную часть исторических записей западной цивилизации, а автором оказался в каком-то смысле каждый?
Чем больше мы думали об этом, тем больше этот алфавитный роман казался нам источником тени, простой и прекрасной, прекрасной, прекрасной, прекрасной, прекрасной. Почему бы нам просто не воспользоваться частотой слов в книгах Google?
Если быть более точными, наша идея состояла в том, чтобы создать теневой массив данных, содержащий одну запись для каждого слова и фразы, появлявшихся в написанных на английском языке книгах.
Эти слова и фразы – в компьютерных науках для этого используется забавный термин n-грам – включают 3.14159 (1-грам), banana split (2-грам) и the United States of America (5-грам). Для каждого слова и каждой фразы запись могла бы состоять из длинного списка чисел, показывающих, насколько часто определенный n-грам появлялся в книгах, год за годом, за последние 5 столетий. Это не просто невероятно интересно, но и стало бы юридически безупречным решением. Насколько мы могли судить, против Реймер никогда не подавались иски за публикацию алфавитной версии чужого произведения.
Однако здесь имелась определенная опасность: что, если какой-нибудь хакер вычислит, как использовать общедоступные данные о частоте слов и фраз для восстановления полного текста всех книг? Сборка огромного текста из крошечных, перекрывающих друг друга кусочков – не такая уж безумная затея. По сути, подобный метод лежит в основе современных работ по секвенированию генома
[89].
