Сила вожделения велика у людей, и ее следует опасаться; поэтому прими обет ревностной стойкости и воспользуйся острыми стрелами мудрости.
О монах, закрой свою голову шлемом праведной мысли и с твердой решимостью сражайся против пяти желаний.
Вожделение заволакивает сердце мужчины, когда оно смущено женской красотой, и ум его омрачается.
Намного лучше докрасна раскаленным железом выколоть свои глаза, чем поддерживать в себе сладострастные мысли или смотреть на женскую фигуру с похотливым желанием.
Благо — это обуздание тела; благо — это сдержанность в речи, благо — это обуздание ума, благо — это сдержанность во всем. Монах, умеренный во всем, свободен от всех печалей.
Тот, кто не имеет "я и мое" во всем, что касается ума, и том, чего не имеет, — тот по праву зовется монахом.
Монах, удалившийся в уединенную обитель, успокоивший свои ум, ясно осознавший Учение, испытывает радость, превосходящую радость людей.
Пусть он будет искренен на своем пути и совершенен в поведении; полный радости, он тем самым положит конец печали.
Как жасмин сбрасывает свои увядшие цветы, точно так же должны вы полностью сбросить вожделение и ненависть.
Монах, который еще молодым предается учению Будды, освещает этот мир, как луна на безоблачном небе.
Точно так же, как трава куща, неумело схваченная, порежет руку, так и аскетическая жизнь неправильно практикуется, тянет человека в ад.
Каким должен быть проповедник? Будда об этом говорил так:
Когда я уйду и не смогу больше обращаться к вам и наставлять вас посредством религиозной беседы, изберите из своего числа людей из хорошей семьи и хорошо образованных для проповеди истины вместо меня.
И пусть эти люди будут облачены в одежды Будды, пусть они вступят в обитель Будды и займут место, с которого проповедовал Будда.
Одежда Будды — это возвышенная выдержка и терпимость. Его обитель — это милосердие и любовь ко всем существам. Место, с которого он проповедует, — это понимание доброго закона в его конкретном проявлении.
Проповедник должен говорить об истине с непоколебимым умам. Он должен обладать силой убеждения, коренящейся в добродетели, и быть ревностно предан своим обетам.
Проповедник должен придерживаться соответствующего круга, он должен быть стойким на своем пути. Он не должен поддаваться тщеславию и искать общества великих людей. Он не должен дружить с легкомысленными и безнравственными людьми. Если приходит соблазн, он должен постоянно думать о Будде, и он выйдет победителем.
Проповедник должен благожелательно принимать всех, кто приходит услышать учение, и его проповедь не должна вызывать чувство обиды.
Проповедник не должен быть склонен выискивать недостатки у других или ругать других проповедников; ему не следует ни злословить, ни пользоваться резкими словами. Он не должен упоминать имени других учеников с целью выбранить или попрекнуть их за их действия.
Проповедник должен быть полон энергии и светлой надежды, он никогда не должен утомляться или отчаиваться в конечном успехе.
Он не должен получать наслаждение от враждебных споров, он не должен вступать в споры, чтобы показать превосходство своих способностей, но ему следует быть спокойным и удовлетворенным.
В его сердце не должно быть враждебных чувств, и его никогда не должно покидать милосердие ко всем существам.
Пока люди не прислушивались к словам истины, проповедник знает, что он должен глубже проникнуть в их сердце, а когда они начинают внимательно относиться к его словам, он понимает, что скоро они достигнут просветления.
Примите добрый закон истины, храните его, читайте и перечитывайте его, поймите его, распространяйте его, проповедуйте его всем существам во всех частях вселенной.
Будда не жаден, не связан предрассудками, он желает передать совершенное знание Будды всем, кто готов и желает принять его. Будьте подобны ему. Подражайте ему и следуйте его примеру в том, как щедро он указывает и дарует истину.
Собирайте вокруг себя слушателей, любящих внимать добрым, утешающим словам закона; побуждайте неверящих принимать истину, наполняйте их наслаждением и радостью. Ободрите их, наставляйте и понимайте их все выше, до тех пор, пока они не окажутся лицом к лицу с истиной, пока не увидят ее во всем ее великолепии и безграничной славе.
Одно полезное изречение, выслушав которое человек успокаивается, лучше, чем тысяча бесполезных слов.
Множество Будд
Будда попытался устранить из этого мира единого Бога, но занять Его место не смог. Ему не позволило это сделать его же учение. По учению Будды, Просветленный, Совершенный должен в конце своего жизненного пути достигнуть нирваны, его существование в той или иной форме должно на этом закончиться. Поэтому после смерти Будды должен управлять всем Закон, который он в минуты просветления увидел, познал. Об этом Законе Будда сказал в конце своей жизни так:
"Я, Ананда, теперь стар, дряхл, удручен годами, достиг преклонного возраста; мне 80 лет… Живите, Ананда, так, чтобы быть самим себе светочами, самим себе убежищем, не имейте других светочей, кроме светочей Закона, не имейте другого убежища, как убежище Закона".
Но хочется спросить, что это за Закон, кто его сформулировал, кто его создал. Сам Будда только понял этот Закон, познал его в минуты своего просветления. Получается, что Закон является незыблемым, его обязательно надо исполнять, а автора Закона, того, кто создал этот Закон, и вовсе нет. Будда убрал и единой карты мира ее сердцевину. Мировую душу. При этом, естественно, лишилось опоры и понятие души человека. Он не мог вообще отрицать наличие души человека, но он отрицал, что существует вечная неизменяющаяся душа, как нечто совершенно различное и отдельное от тела. Душа, по Будде, является массой вечно изменяющихся отдельных элементов. Это очень доступно иллюстрирует такой диалог. В Милиндапаньхе ставится вопрос о том, остается ли после смерти человек тем же, чем он и был при жизни, или же он становится другим. Вопрос задает Милинда, а отвечает на него Нагасена. Он отвечает, что человек после смерти не остается тем же, но и не становится другим. Он говорит буквально следующее: "Если, например, великий государь, человек зажигает светильник, будет ли он гореть всю ночь?" "Да, господин, он может гореть всю ночь". "Но есть ли, великий государь, пламя в первую смену (то есть стражу) ночи то же, что и во вторую?" "Нет, господин". "Есть ли пламя во вторую смену то же, что в третью?" "Нет, господин". "Был ли, великий государь, светильник в первую смену другой, чем во вторую, а этот снова иной, чем в третью?" "Нет, господин, свет всю ночь исходил от одного светильника". "Так же, великий государь, следуют один за другим и элементы форм бытия. Один возникает, другой проходит: без начала и конца следуют они непосредственно один за другим. Ни как тот же самый, ни как другой, подходят они к последнему сложению виджньяны". Сам Будда иллюстрирует эту изменчивость или на примере потока (как и Гераклит), или, чаще, на примере пламени. Он приводит такую притчу. Когда Кисаготами стала монахиней, то она зажгла в монастыре светильник. Когда же она увидела, что пламя светильника то вспыхивает, то потухает, она сказала: "Так же возникают и приходят живые существа, но тех, которые достигли нирваны, не увидят более". Далее сказано, что ей явился сам Будда и подтвердил истинность этих слов.
