Второй проект, представленный комиссией, охватывал территорию между Мойкой и Фонтанкой, где градостроительных проблем было гораздо больше. Здесь строения различались – размерами, материалом, интенсивностью использования земельных участков – куда сильнее, чем в Адмиралтейской части, из-за чего застройка единым фасадом без полного разрушения многих имеющихся зданий была неосуществима. Другие проблемы, связанные с наличием здесь крупного коммерческого сектора, а также протекавшей через весь район застойной болотистой речушки, которая испускала зловоние («дурные пары»), требовали каждая своего решения.
Невзирая на то что результаты могли стать заметными лишь через много лет, комиссия рекомендовала впредь и здесь возводить все новые дома из камня и на одной линии. Уже имеющиеся здания, отступавшие от фасадной линии, она пыталась включить в эту систему путем строительства оград, выпрямлявших фасады участков. Земли по Фонтанке и Мойке, в основном занятые громадными владениями знати, следовало разбить на мелкие участки. С этой целью, по предложению комиссии, полицию уполномочили отбирать землю у владельцев, если в течение пяти лет они не позаботятся о более интенсивном её использовании. Эти меры, наряду с упоминавшимися выше, сильно повлияли на повышение плотности землепользования во внутренних районах города.
Ввиду того что набережные рек и каналов предоставляли удобные условия для коммерческой деятельности, в проекте комиссии для этих целей попытались отвести участки вдоль Фонтанки. Ведь если бы с одной стороны от купеческого дома протекала река, а с другой проходила улица, то можно было бы торговать как по воде, так и по суше, имея прямо под рукой удобства обоих способов транспортировки. Но чтобы осуществился этот план, купцам пришлось бы бросить расположенные на некотором расстоянии от воды лавки, в которых уже развернулась торговля. На бумаге это была отличная идея, но перенесение коммерческой деятельности с одного места на другое, пусть даже явно более подходящее, так никогда и не осуществилось. Одной из причин было то, что вельможи не хотели расставаться с участками по Фонтанке. Когда их владения делили на части, они продавали задние участки, удалённые от реки. Кроме того, купцы вовсе не желали перемещать свои предприятия лишь потому, что это пришло в голову членам Комиссии от строений. Систему коммерческой деятельности, складывавшуюся годами в торговых районах города, расположенных, в сущности, всего лишь в паре кварталов от реки, было нелегко изменить. В этой части предложения комиссии далеко отклонились от прежнего понимания того, что старые кварталы, где жизнь во всей её сложности била ключом, невозможно воспроизвести в один миг на новом месте по воле планировщиков. Все остальные элементы проекта были приняты в целом или частично, но этот вообще не прошёл, потому что в нём о зданиях подумали, а про горожан забыли.
Комиссия дальновидно решила расширить, углубить и продлить речушку, протекавшую посреди земель между Фонтанкой и Мойкой. В качестве канала она могла превратиться в удобный путь сообщения, улучшить вид города, облегчить распределение земли и прокладку новых улиц. Несколько домов предстояло перенести на новое место, но власти намеревались облегчить финансовые затруднения жителей, взяв часть расходов на себя. В проекте предусматривались обширные казармы для гарнизонных войск, размещённые непосредственно вдоль южного берега нового канала. Чтобы финансировать их строительство, горожан обложили особым налогом, но, с другой стороны, благодаря этому они освобождались от постойной повинности. Этот пункт комиссия включила в проект, потому что понимала, как обременительна для населения обязанность держать солдат у себя на квартирах. Для строительства канала была учреждена специальная канцелярия. Однако когда реально встал вопрос о домах, стоявших на пути нового канала, их обитателей попросту выселили, не предоставив им ни помощи, ни денег на переезд. Назвали канал Екатерининским. После первоначальной застройки на территории между Фонтанкой и Мойкой осталось мало места для прогулок и торговли. Комиссия не оставила без внимания эту проблему и запланировала разбить здесь несколько площадей
[374], где жители могли бы собираться для гуляний, и посадить на них деревья и кустарники, чтобы среди рукотворных построек появились зелёные островки. Солнечный свет и свежий воздух, заполняя площади, создавал бы в районе более здоровую атмосферу, и к тому же на площадях можно было установить памятники героям, прославившим Отечество. Все эти преимущества учитывались в проекте. Эти масштабные предложения некоторое время дебатировались в Сенате: обсуждали дробление обширных внутригородских владений, замыслы прорыть большой канал, разбить площади, перенести коммерческие предприятия на новые места. В январе 1766 г. проект комиссии наконец стал законом
[375].
План развития для третьего района был готов к маю того же года. Он касался окраинных частей города, причём выделялись два вида пригородов: предместья, т. е. пригороды за пределами городской черты, и слободы – мелкие округа внутри города, заселённые семьями служащих тех или иных государственных учреждений, канцелярий и контор. Границы слобод четко обозначились ещё в прежние годы, но, по мере того как вокруг них разрастался город, слободы теряли свою обособленность. В докладе предлагалось вообще упразднить некоторые из слобод. Предместья, в отличие от слобод, были крупными единицами. Так, весь левый берег Фонтанки был занят всего тремя предместьями. А дальше предместий лежали городские пастбищные угодья. Дабы избежать наступления на них городской застройки, в плане предусмотрели широкую канаву, отделяющую пастбищные земли от территорий, отведенных под строительство. Слободы также отделялись от предместий канавами. Поскольку слободы управлялись подчинёнными губернатору земскими комиссарами, а предместья, как и весь остальной город, оставались в ведении полиции, канавы служили для наглядного разделения сфер полномочий.
Если в докладе комиссии по поводу застройки большинства территорий лишь высказывались рекомендации, то относительно участков вдоль Невы и Фонтанки в нём содержались особые инструкции. Здесь предписывалось строить дома не ниже двух этажей, в одну линию и только из камня. Было ясно, что комиссия намеревается в дальнейшем потребовать возведения каменных или кирпичных жилых зданий и в других местах, так как все деревянные дома велели впредь ставить на каменных фундаментах. Благодаря этому в будущем было бы несложно разобрать деревянные надстройки и возвести вместо них каменные стены
[376]. Застройка по берегам рек и каналов должна была выглядеть особенно ухоженной, богатой и единообразной.
Завершив третий проект, комиссия продолжила работать над новыми документами, которые должна была представлять в мае и декабре каждого года. Однако уже четвертый, поданный в декабре 1766 г., уложился в эту схему последним – в значительной мере из-за того, что Сенат промедлил с его утверждением до апреля 1767 г., а комиссия могла приняться за дальнейшую работу только после одобрения очередного проекта. Между тем четвёртый проект Комиссии от строений вызвал в Сенате сомнения и колебания, потому что он охватывал весьма обширную территорию. В отличие от предыдущих документов, каждый из которых посвящался одному району города, в нём предлагалось провести преобразования сразу в двух старейших и самых сложных его частях – на Васильевском острове и Петербургской стороне. В этом докладе комиссия впервые изложила историю прежней застройки рассматриваемых районов, описала их современное состояние и предложила планы будущего строительства. Разрабатывая их, авторы чувствовали себя гораздо свободнее, чем при составлении предыдущих проектов, и приводили исторические подробности в поддержку своих предложений.
