Стало быть, евреев надо было убивать потому, что они большевики. Иными словами — выскажу парадоксальную мысль — за то, что они совершили революцию в России. Получается, их постигла расплата за октябрь 1917-го. Та самая расплата, о необходимости которой столько сказано российскими шовинистами-антисемитами. Гитлер сделал их мечту былью. Не случайно именно на территории СССР было невиданное количество коллаборационистов, участвовавших в расправах над евреями, тут они с нацистами нашли друг друга. Нашли повсеместно — в Киеве местные полицаи конвоировали колонны смертников в Бабий Яр, в Риге — в Румбулу, в Ростове — в Змиевскую балку. Эта мысль пока никем не отрефлексирована, а надо бы.
«Ну, с этой эмиграцией…»
А существовало ли вообще решение как таковое? Письменного приказа о поголовном уничтожении евреев никто никогда не видел. Ни один из главных помощников Гитлера в ходе послевоенных допросов не упоминал о его существовании. Некоторые историки полагают, что его и не было. В каком смысле не было? Не было в письменном виде? Или же вовсе не было?
На одном из секретных партийных совещаний в 1937 году фюрер заявил: «Все, что можно обсудить, записывать не нужно — никогда!» Может быть, «окончательное решение» поначалу было просто прозрачным намеком Гитлера, понятным тем, кому он был адресован? Ведь все они, и Гиммлер прежде всего, были морально к нему готовы, и дальнейшее уже зависело от их инициативы.
Похоже, на протяжении первых лет Третьего рейха никто в нацистском движении, включая и самого фюрера, не определил, каким будет решение «еврейского вопроса». Правда, одним из источников национал-социализма — наряду с «Майн кампф» — было «Письмо к солдату Гемлиху о сущности еврейского вопроса», написанное Гитлером 16 сентября 1919 года, когда он был послан армейским командованием в войска в качестве «офицера-воспитателя». Конечной целью правительства, говорилось в нем, должно стать «уничтожение всех евреев». Но к этой конечной цели он шел довольно долго.
«Еще во время борьбы за власть национал-социалистское руководство выдвинуло борьбу против евреев как главную проблему, — рассказывал Еккельн в судебном заседании. — …Изданием Нюрнбергских законов эта борьба получила свое законное подкрепление. Тогда не предполагалось евреев умертвлять. Но предполагалось их выселить в другие страны, в частности в Палестину».
Истребление началось не сразу, первоначально евреев изолировали в гетто, а относительно их дальнейшей судьбы имелись разные планы — вроде высылки на Мадагаскар. Никакого единого плана не было, нацисты изначально не представляли себе, что будут дальше делать, эскалация насилия начиналась постепенно.
Убивать начали в Советском Союзе, и вплоть до осени 1941 года только там евреи подвергались систематическому уничтожению. Относительно европейских евреев летом 1941-го еще существовали планы переселения. Еврейская эмиграция из оккупированной Европы была полностью запрещена только с 23 октября 1941 года.
«Наверное, спустя два месяца… или, может быть, через три месяца после начала войны с Советским Союзом меня вызвал Гейдрих, — рассказывал на следствии Эйхман. — Я явился. И он сказал мне: „Фюрер, ну, с этой эмиграцией…“» Но сначала совсем коротко: «Фюрер приказал физически уничтожить евреев».
Возможно, к тому, что Гитлер изменил свое мнение, был как-то причастен Розенберг. Вот что он записал в своем дневнике 12 сентября 1941 года: «Когда поступили сообщения, что Сталин приказал депортировать в Сибирь, то есть убить оставшиеся 400 тысяч поволжских немцев… я дал указание о разработке радиосообщения, адресованного России, Англии и США и гласящего, что если это массовое убийство будет осуществлено, Германия заставит поплатиться за это евреев Восточной Европы». Сталинский указ от 28 августа 1941 года именовался «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья». Розенберг решил, что «переселение» означает убийство — судил по себе и своим сообщникам.
Немецкий историк Мартин Брошат считает, что осенью 1941 года при депортации немецких евреев в Польшу и Прибалтику у местных властей появились проблемы с размещением такого количества людей, а в связи с замедлением продвижения вермахта вглубь России отправить евреев дальше на восток было невозможно. Гетто были перенаселены, тогда нацисты стали убивать прибывающих евреев, постепенно подобная практика развилась в программу всеобщего уничтожения.
Но в любом случае убивать евреев начали еще летом, за полгода до Ванзейской конференции, которую связывают с принятием «окончательного решения». К ее началу уже был убит первый миллион из шести. Стало быть, какое-то решение к тому моменту уже было, пусть оно и касалось только части евреев, имевших несчастье оказаться на оккупированной советской территории. Скорее всего, приказ был отдан в устной форме Гиммлером после нескольких секретных встреч с фюрером накануне операции «Барбаросса» или сразу после ее начала.
Новое свидетельство
А вот что обнаружилось в никогда не публиковавшихся материалах «дела Штреккенбаха».
«С началом похода на Россию мероприятия против евреев вошли новую стадию, — пишет Штреккенбах в своих пояснениях. — Был отдан приказ о широкой ликвидации евреев. Мне не совсем ясно, от кого исходила эта инициатива. По заявлению Гейдриха, об этом высказался сам фюрер на одном из совещаний: что он намеревался разрешить основательно вопрос о евреях в Европе, а ликвидация евреев во время войны не произведет большой сенсации во всем мире».
У Гитлера были все основания полагать, что новость об убийстве еврейского народа не станет сенсацией. Ведь в то время для евреев Европы, по словам Хаима Вейцмана (будущего президента Израиля), мир разделился надвое: на места, где они не могли жить, и места, куда они не могли попасть.
«Этот приказ, хотя и держался в секрете, вскоре стал повсюду известен и вызвал большое возбуждение, так как имелось много людей, которые были с ним не согласны». В других показаниях Штреккенбах уточняет: «Распространились слухи о приказе, что вызвало большое возмущение. Было много людей, которые нашли его бесчеловечным и неумным».
Ну, насчет несогласных — это художественное преувеличение, объяснимое местом написания этого текста — лубянской тюрьмой. А что касается остального, то это, скорее всего, правда.
Возможно, устное распоряжение о массовом уничтожении советских евреев было сделано накануне операции «Барбаросса» — вероятно, в середине июня 1941 года. На совещании у Гиммлера, куда пригласили Еккельна, Эриха фон дем Баха, Ганса-Адольфа Прютцмана и ряд других высокопоставленных чиновников СС. Об этом совещании Еккельн на следствии и суде, разумеется, умолчал.
Другой участник того совещания, Эрих фон дем Бах, давая показания на Нюрнбергском процессе, тоже ничего конкретного о нем не сказал. Подтвердил лишь, что «это явилось логическим следствием всего нашего национал-социалистического мировоззрения. Если десятилетиями проповедуют… что евреи вообще не являются людьми, — неминуем именно такой результат».
Протокол Ванзее
Случайно уцелела копия составленного Эйхманом протокола совещания в Ванзее (употребляемая обычно применительно к нему «конференция» — калька с немецкого). Протокол подвергся правке Гейдриха и Мюллера, тем не менее из него можно понять, что речь там шла об исполнении уже принятого решения, юридических деталях и логистике.
