Весной из Англии прибыли корабли и забрали армию домой. 24 мая 1357 года под радостные возгласы населения Черный Принц и его армия триумфально вошли в Лондон. Иоанн ехал на красивом сером боевом коне, а Черный Принц – на скромном пони. Сделано это было, разумеется, намеренно: надо было показать, что французы, со всей их напыщенностью и пижонством, ничего не смогли противопоставить силе английского оружия. Иоанна поместили во дворце Савой, построенном Генрихом Ланкастером на деньги, полученные за выкуп французских пленных. Там и началось роскошное тюремное заключение французского короля, а между тем велись переговоры относительно выкупа. Эдуарду III пришелся по душе высокородный пленник, он брал его с собой на охоту и прогуливался с ним и с другим пленным – королем Шотландии Давидом II, который к тому времени отбывал одиннадцатый год в Тауэре.
В июне 1357 года французская депутация прибыла в Вестминстер на переговоры: необходимо было решить, на каких условиях покончить с войной. Во главе делегации стояли кардинал Перигор, к которому англичане отнеслись с большим подозрением, и кардинал Капоччи, итальянец по происхождению. Итальянца сочли относительно беспристрастным. Вместе с кардиналами прибыло множество юристов, чиновников, советников и прихлебателей, все с личными слугами. Их требовалось разместить и кормить. Параллельно с переговорами шла дискуссия с шотландцами, которые наконец-то поняли безнадежность недружественных выпадов против Англии, тем более что их защитники-французы сами оказались в незавидном положении. На собрании в Эдинбурге они согласились заплатить выкуп – 67 000 фунтов, огромная сумма для нищей страны с маленьким населением и отсутствием сырья. Договорились, что выкуп будут выплачивать десять лет; на протяжении этого времени шотландцы обещали не поднимать оружия против Англии, а в доказательство своего хорошего поведения предоставили заложников. В октябре Давида привезли в Берик, где он присутствовал при подписании соглашения, после чего короля освободили. В своей стране Давид теперь пользовался малым доверием, а потому не мог вмешиваться в межфракционные споры. После долгих дискуссий и споров был заключен проект договора между Англией и Францией, утвердили его в декабре 1357 года. Согласно этому документу, почти треть французской территории, включая Кале и его предместья, отходила в полное распоряжение Эдуарда III. Выкуп за французского короля составлял шестьсот пятьдесят тысяч фунтов стерлингов, сто тысяч из которых следовало заплатить незамедлительно, после чего Иоанна могли выпустить под честное слово при условии, что за него дадут заложников. Эдуард, в свою очередь, отказывался от притязаний на французскую корону.
В феврале 1358 года английский парламент собрался в Вестминстере для обсуждения договора. Члены парламента не торопились принять решение. От вторжения Англия себя обезопасила, однако очень многим хотелось продолжить войну: это были профессиональные солдаты, чиновники, надеявшиеся управлять завоеванными землями, собственники кораблей, нанятые правительством для перевозки солдат; в войне были заинтересованы также производители оружия и доспехов, мастера, изготовлявшие луки и стрелы, и крестьяне, растившие гусей. Необходимо было посоветоваться с папой. Все знали, что понтифик хочет мира между Англией и Францией. Папа облагал английское духовенство налогами, а это означало, что английские деньги идут в Авиньон, во Францию; первосвященник назначал на английские церковные посты, а большинство англичан считали, что такие назначения – их дело, а не заморского иностранца
[56]. (Подобные разногласия менее чем через два века приведут к окончательному разрыву с римской церковью.) Посольство в Авиньон означало, что туда должны поехать по меньшей мере один епископ, юристы, чиновники и эскорт, и, стало быть, это займет долгое время, а армиям будут по-прежнему платить, и производители оружия без работы не останутся. Король Эдуард подвел черту: хотя он и согласился послать эмиссаров в Авиньон, делегация должна состоять из двух рыцарей и одного или двух чиновников – так они быстрее решат дело. Между тем Иоанн, знавший условия договора и понимавший, что не встретит во Франции всеобщего одобрения, откомандировал группу своих советников, чтобы они в подробностях объяснили суть дела правительству и народу.
Трудность для Иоанна состояла в том, что Франция находилась в состоянии гражданской войны. Генеральные штаты, пытаясь управлять страной без короля, облагали население повышенными налогами, однако после гибели и пленения стольких вельмож порядок и дисциплина в стране разладились, нарастало беззаконие. Демобилизованные солдаты и дезертиры, главным образом англичане и гасконцы, хотя и французы тоже, собирались в «вольные роты» и работали на того, кто согласен был им платить. Если таковых не находилось, они просто занимали подходящий замок или захватывали укрепленный город, объявляли себя баронами и взимали дань с каждого. Король Наваррский, посаженный в тюрьму Иоанном за то, что злоумышлял против него, сбежал из тюрьмы и, объявившись в Париже, «убеждал» дофина его простить. Парижское третье сословие – буржуазия – обретала все большее влияние, в то время как аристократы, побежденные и униженные при Пуатье, теряли авторитет. Буржуазный лидер Этьен Марсель, богатый торговец сукном, задумал сделать королем Франции Карла Наваррского (он был, в конце концов, из династии Капетингов). Наваррский и не возражал бы притязать на корону, когда для этого настанет время, но был слишком умен, чтобы брать ее по воле толпы, а потому поспешно покинул Париж. В марте 1358 года дофин последовал за ним, поскольку чувствовал (и не без основания): управление страной настолько разладилось, что даже его жизнь находится в опасности. Впечатление это подтвердилось, когда люди Этьена Марселя вломились во дворец и убили двух высокородных чиновников, проживавших там вместе с дофином. Парижане захватили столицу, они выступали против любого договора с Англией.
Между тем дворяне, владевшие поместьями, вынуждены были собирать деньги на собственный выкуп, кто-то изыскивал средства на вызволение из плена родственников, а государство требовало с них и деньги за Иоанна. Поэтому дворяне еще сильнее давили на крестьян, уже и так замученных налогами. В конце концов терпение народа лопнуло. Началось все в Бовези (ныне департамент Уаза) – крестьяне подняли бунт и напали на своих хозяев, вооружившись чем попало. Похоже, все произошло спонтанно, но восстание это превзошло свирепостью французскую революцию, случившуюся четырьмя столетиями позднее. В отличие от революции у этого восстания на первых порах не было лидера. Гнев жакерии
[57] был направлен главным образом на дворян, духовенство и владельцев имений. Убийства и поджоги распространялись все дальше, крестьянское движение перекинулось в Шампань и Пикардию, рассказы о творимых там бесчинствах становились все более зловещими. В сельской Франции и раньше регулярно вспыхивали волнения, иногда и с жертвами, однако через несколько дней они обыкновенно сходили на нет, не причинив большого ущерба. В этот раз крестьяне, похоже, и сами были так ошарашены тем, что наделали, что продолжили в том же духе. Более того, стали даже привлекать на помощь некоторых горожан и мелких дворян, а те, надо думать, посчитали, что в этом случае могут сохранить свою жизнь и собственность. Этьен Марсель попробовал действовать сообща с восставшими, но это не принесло ему ничего хорошего. Когда депутация от жакерии попыталась заручиться поддержкой Карла Наваррского, король напустил на них своих солдат, и многих перебили.
